Альпийский узел - Александр Александрович Тамоников

остановки, ухитряясь левой рукой одновременно держать автомат и фонарь. У Феликса не было возможности высунуться.

Магазин опустел за считаные секунды. Но их хватило Женьке, чтобы добежать до проема. Он вкатил гранату внутрь, прыгнул в сторону, покатился по шершавому полу. Взрыв был глухим и трескучим.

Майор уже летел следом гигантскими прыжками, не мешкая, ворвался в крохотный склеп с одним входом. Феликс катался по полу, визжал от боли. Осколок покалечил ему голень. Бить негодяя не стали, он и так уже терял сознание. Андрей схватил его за шиворот, Несмелов – за здоровую ногу, потащили из подземелья, справились за несколько минут. На улице пекло солнце, ничего не изменилось. Осколки изрешетили задний борт грузовика, но он держался, хотя и превратился в труху. Валялись мертвые тела. Кто-то еще подрагивал, царапал ногтями каменистую землю. Раненого положили недалеко от входа в пещеру, наложили жгут. Феликс слабо стонал, блуждали зрачки.

– Перевяжи его, – приказал Андрей. – У немцев в ранцах должны быть аптечки.

– Почему я? – расстроился лейтенант.

– А кто? Ты видишь здесь кого-то еще?

– Так эта самая… – лейтенант хмыкнул. – ваша любовь – вроде здесь была. Баба есть баба, у нее по-всякому лучше получится…

Андрей завертел головой: куда подевалась Микаэла? Еще не испугался, но уже начал нервничать…

Появление «черта из табакерки» стало как гром среди ясного неба! Раздался топот – из-за машины выбежал немецкий солдат в полном обмундировании – комбинезон, автомат, – вскинул ствол, что-то грозно проорал. Контрразведчики оторопели, застыли как каменные – именно в этот момент их оружие висело за спиной. Не ожидали. Жаркая волна окатила с ног до головы. Это был часовой, которого поставили за пределами базы – у озера или еще дальше. Проезжая мимо, его бы забрали. Но не случилось. Он услышал выстрелы, бросился назад. И вот достиг базы…

Немца трясло, в лице не было ни кровинки. Губы что-то шептали. Он быстро вник в ситуацию. Палец уже давил на спусковой крючок… Но выстрел прогремел со стороны – откуда-то из-за машин. Солдат повалился, получив пулю в бок. Несколько раз протяжно вздохнул и задрожал…

Микаэла вышла из-за машины – бледная, с округлившимися от ужаса глазами. Подгибались ноги, слезы текли по впалым щекам. Выскользнул пистолет из ослабевшей руки – видимо, подобрала рядом с телом гауптштурмфюрера. Она сделала еще один нетвердый шаг, закачалась…

– Вот же будьте здоровы… – потрясенно пробормотал Несмелов, выходя из ступора. – Не поверите, товарищ майор, вся жизнь перед глазами промелькнула, как эшелон… Вы уж берегите эту барышню, она нам сегодня жизнь спасла…

Ветер ворвался в голову. Гордин бросился к девушке, стаскивая с плеча автомат. Она качалась, как былинка, потрясенно смотрела на умирающего эсэсовца. Других сюрпризов, кажется, не ожидалось. Он подобрал пистолет, схватил девушку за плечи. Микаэла дрожала, как осиновый лист, зубы стучали. Он прижал ее к себе, погладил по спутанным волосам, осторожно поцеловал в щеку. Смутился – ладно, Женька никому не расскажет…

– Умница, Микаэла, ты все сделала правильно. Он бы нас убил, а потом тебя. Все в порядке, я же говорил, что с нами ничего не случится… Ты зачем сюда пришла? – он отстранился, сделал попытку нахмуриться.

– Не знаю… – задрожала Микаэла. – Вышла вот, бродила… Страшно стало, пистолет подобрала…

– Все отлично, – бормотал Андрей, сильно волнуясь, снова поцеловал ее – в глаза, в щеки, в губы. – Ты приняла единственно верное решение, не думай об этом. Сделай доброе дело – перевяжи одного поганца – вон он, кровью истекает. Ты знаешь его, но не забывай, что он враг. Останови кровь, он нужен нам живым… Лейтенант, обыщи Феликса! Достаточно нам на сегодня сюрпризов!

Гордин вскарабкался в кузов машины, откинул брезент – просто не мог этого не сделать! Для чего погибло столько людей?

Груз был сложен в передней части кузова, оставалось пространство для личного состава. В головной машине, видимо, так же. Груз был упакован с немецкой основательностью: станки заколочены досками, прочее в контейнерах и непромокаемых брезентовых мешках. Майор с усилием оторвал пару досок, убедился, что внутри что-то стальное: оборудование для производства высококачественных фальшивых купюр. Отдельно были упакованы клише и лекала – каждый предмет завернут в промасленную бумагу. Ящики и коробки перевязаны, опечатаны и опломбированы – что там? – рулоны специальной бумаги, для производства которой требуется особая технология, техническая документация, бесчисленные стопки фальшивых ценных бумаг – векселей, облигаций, мешки с фунтами и советскими рублями? Интересно, это действительно способно обвалить экономику одного из мощнейших государств мира?

Гордин собрался было разорвать ближайший мешок, убедиться воочию, однако передумал. Противно, не вынесет душа, может разозлиться и что-нибудь наделать. Пусть разбираются специалисты…

Через сорок минут колонна из двух немецких грузовиков въехала в Абервельд с восточной стороны. Машины шли тяжело, волоча за собой клубы смрадного дыма. Первым грузовиком управлял майор контрразведки – бледный, донельзя уставший. Рядом сидела женщина и равнодушно смотрела в лобовое стекло. Несмелов управлял вторым грузовиком, в кузове валялся Феликс – вражеского агента не только перевязали, но и связали, распутаться он не мог даже теоретически.

Машины медленно тащились по городским улицам. Патрульные на тротуаре скинули автоматы, приготовились стрелять. Подбежал молодцеватый лейтенант с обнаженным пистолетом, пронзительно закричал:

– Остановить машины! Выйти и поднять руки!

Пришлось остановиться, показать служебное удостоверение. Лейтенант от удивления открыл рот.

– Закрой, – посоветовал майор, – ворона залетит.

Колонна с достоинством продолжала движение, проехала пару улиц, подошла к зданию магистрата на Брунерштрассе. Пространство перед крыльцом было свободно – если не считать машину связистов лейтенанта Гусева. Часовые на крыльце тоже вскинули стволы и были близки к тому, чтобы открыть огонь. Но увидели за рулем знакомого человека и решили подождать.

Андрей остановил машину, шумно выдохнул. Рядом пытался втиснуться на своем двухтоннике Женька Несмелов, орал через окно на оторопевших радистов, чтобы убрали свой драндулет.

Сил что-то делать уже не было. Андрей откинул голову. Из здания высыпали красноармейцы, стали обсуждать увиденное. На бортах грузовиков еще смутно белели фашистские кресты. Выбежал капитан Волынцев: что за бардак тут творится?! Робко выглянул бургомистр Шварцен, всмотрелся, узнал на пассажирском сиденье знакомое лицо, перекрестился с облегченным вздохом. Объявился майор Штольц – специальный представитель НКВД, – нахмурился, на всякий случай расстегнул кобуру. Его оттолкнул полковник Сумин из контрразведки корпуса, ахнул, бросился вниз по ступеням, даже не думая сохранять достоинство. А он-то откуда? Земля слухами полнится? За полковником потянулся весь остальной народ.

Находиться в одиночестве пришлось недолго. Андрей повернулся к Микаэле, взял ее за руку. Девушка сделала недоуменное лицо. Что с ней произошло за последние сутки? Почему в