Возвращение Безумного Бога 13 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

Эстро посмотрел на Перчинку.

— Никталия не умеет фильтровать свои мысли, но обычно в ней больше энтузиазма, чем злого умысла.

Перчинка улыбнулась, разглядывая богиню.

— Что ж… я тоже просто пошутила. Конечно же, я не буду использовать яд против тех, с кем делю один стол.

Мелинта, чтобы разрядить обстановку, предложила всем десерт — великолепный многослойный медовый торт собственного приготовления. Никталия с восторгом набросилась на угощение, но теперь держала дистанцию от Перчинки.

— М-м-м!.. Это божественно! — восхитилась она с полным ртом, — Знаете, за десять тысяч лет сна я так соскучилась по вкусной еде!

Бусинка и Искорка, которые с интересом следили за разговором, вдруг зачастили антеннами, обмениваясь какими-то сигналами между собой. Затем Бусинка набралась смелости и спросила:

— А правда, что вы, госпожа Никталия, можете исполнять желания?

— Не совсем так, милая, — улыбнулась богиня, — Я скорее… усиливаю желания, которые уже есть. Делаю их ярче, сильнее. Помогаю им воплотиться. Если хотите, то я могу для вас…

Она уже открыла рот, чтобы добавить что-то ещё, но наткнулась на ледяной взгляд Перчинки. В глазах мирмеции читалось такое обещание немедленной расправы, что даже древняя богиня смутилась и поспешно перевела тему:

— Но в основном я занимаюсь простыми вещами. Знаешь, помогаю людям осознать, что им действительно нравится готовить, или рисовать, или танцевать… Такие мелочи.

Перчинка ещё несколько секунд сверлила Никталию взглядом, в котором явно читалась угроза. Никталия под этим взглядом заметно сникла, словно вспомнив, что мирмеция — дочь одного из сильнейших древних богов. И, возможно, унаследовала не только его ум, но и способность воплощать угрозы в жизнь.

— Думаю, нам пора показать майору Волкову наши грибы! — вдруг воскликнула Бусинка, словно почувствовав напряженную атмосферу.

— Да! — поддержала Искорка, — Пойдёмте, пока они не уснули!

— Уснули? — переспросил Волков, впервые выглядя по-настоящему озадаченным.

— Наши грибы очень чувствительны к времени суток, — пояснила Бусинка, — После десяти вечера они впадают в спячку и перестают светиться.

— В таком случае, не будем терять время, — Волков встал из-за стола и вежливо поклонился присутствующим, — Благодарю за ужин и увлекательную беседу.

Перчинка воспользовалась моментом и тоже поднялась.

— Я, пожалуй, прогуляюсь немного, — сказала она.

Никталия открыла было рот, но встретилась взглядом с Перчинкой и моментально его закрыла. Вместо комментария она просто молча кивнула.

Когда они все покинули покинули столовую, Никталия выдохнула и повернулась к Эстро.

— А у неё, действительно, твой характер, — заметила она, — Я почти чувствовала, как моя бессмертная душа собирается покинуть тело.

Эстро лишь покачал головой с лёгкой улыбкой.

— Никталия, ты никогда не знаешь, когда остановиться. Перчинка может быть очень опасной, если её довести.

— Теперь и я это знаю, — вздохнула богиня ночных желаний, отправляя в рот очередной кусок торта, — Но должна признать, они всё равно будут прекрасной парой.

— Если ты ценишь свою шевелюру, — ответил Эстро серьезно, — то никогда не произноси эту фразу в её присутствии.

* * *

После ужина обитатели особняка разошлись по своим делам. Майор Волков в сопровождении Бусинки и Искорки отправился смотреть коллекцию светящихся грибов, Эстро увлёк Никталию и остальных в гостиную, чтобы продолжить обсуждение странного происшествия со светящейся змеёй, а Перчинка, всё ещё раздражённая выходками богини ночных желаний, решила немного прогуляться по особняку.

«Если Волкову так нравится смотреть на эти самые грибы в компании сестренок», — думала она, — «То пусть делает что хочет. А у меня есть… дела и поважнее. Я в конце концов долгое время не видела родню».

В одном из коридоров она столкнулась с Сахаринкой, которая явно куда-то торопилась, прижимая к груди какой-то свёрток.

— Перчинка! — Сахаринка радостно зашевелила антеннами, — Как хорошо, что ты задержалась у нас! Я так редко тебя вижу в последнее время.

Перчинка чуть смягчилась. С Сахаринкой у неё всегда были особые отношения. Будучи сёстрами первого поколения, они прошли вместе все трудности становления рода. Видели и нищету рода Безумовых и его возвышение.

— У меня много работы, — уклончиво ответила Перчинка, — Но ты права, я слишком редко бываю дома.

Они зашли в небольшую комнату, где часто коротали вечера в юности после распаковки из коконов уютно расположившись в креслах.

— Кстати, — Перчинка внезапно вспомнила слова матери, — мама упомянула, что ты пристрастилась к каким-то романам. Что за литература?

Сахаринка замерла, её антенны испуганно вздрогнули, а свёрток, который она прижимала к груди, едва не выпал из внезапно ослабевших рук.

— Ч-что? — охнула она, — Мама… рассказала?

— Случайно обмолвилась, — Перчинка с интересом наблюдала за реакцией сестры. Не часто увидишь старшую непробиваемую Сахаринку в таком смятении, — Так что за романы? Неужели что-то настолько постыдное?

Сахаринка обречённо вздохнула и развернула свёрток. В нём оказалась стопка книг в ярких обложках с весьма выразительными иллюстрациями — мускулистые мужчины обнимали женщин в пышных платьях с весьма декольтированными корсетами.

— «Страсть под лунным светом», «Укрощённый граф», «Пленница сердца»… — Перчинка приподняла бровь, читая названия, — Серьёзно? Любовные романы?

— Это… литературные исследования! — попыталась защититься Сахаринка, но под скептическим взглядом сестры сдалась, — Ладно, да. Мне… нравится читать о таком. Это помогает понять, как устроены отношения между… ну, ты понимаешь.

Перчинка с любопытством пролистала одну из книг, задерживаясь на особенно откровенных страницах.

— Хм… довольно… подробные описания, — заметила она, — И насколько эти книги соответствуют реальности? У тебя есть практический опыт для сравнения?

— Что⁈ — Сахаринка аж подпрыгнула на месте, её антенны встали по стойке смирно, — Нет! Конечно нет! Как ты могла такое подумать? Я никогда… у меня не было… — Она запнулась, явно не готовая вести такие откровенные разговоры, — У меня столько работы, столько обязанностей! Какие там мужчины!

Перчинка позволила себе лёгкую улыбку. Сестра всегда была такой серьёзной и сдержанной на публике, но с ней, Перчинкой, иногда позволяла увидеть свою более эмоциональную сторону.

— Так что, — продолжила Сахаринка, явно стремясь перевести разговор в другое русло, — а у тебя… был кто-нибудь?

— Нет, — спокойно ответила Перчинка, возвращая книгу, — Не было никого. Предложения были, но я всем отказывала.

— Да? — явно удивилась Сахаринка, — Но ты такая… красивая. И умная. И сильная. Неужели