Угрюмый роман - Ния Артурс

хлопает ресницами. — Шанья сказала мне, что ты хочешь, чтобы я не мешала тебе. Ты мог бы сказать мне это сам, но все в порядке. Я понимаю.

— Санни, пожалуйста, перестань болтать.

Она качает головой. — Я закончила с комнатами, так что тебе больше не нужно меня видеть. Хотя мне бы очень хотелось иногда забирать Майкла и Бейли из школы. Может быть, сводить их поесть мороженого? Раз в месяц. Хорошо, два раза в месяц. Это освободило бы твой график, и ты мог бы…

Я беру Санни Кетцаль за подбородок, запрокидываю ее голову назад, игнорирую широко раскрытые от удивления прекрасные карие глаза и опускаю рот.

Я целую ее в дрожащие губы только для того, чтобы заставить ее замолчать. Поцелуи — это не общение, как бы мне этого ни хотелось. А Санни как раз из тех женщин, которые полностью пропускают то, что я говорю, если я не выражаюсь ясно.

Слова. Мне нужны слова. Я намереваюсь использовать слова. Действительно замечательные, романтичные слова, потому что женщины любят романтику, а она из тех женщин, которые заслуживают всего этого.

Но одного мягкого прикосновения моих губ к губам Санни недостаточно. Я ощущаю вкус вина на ее губах, и мир начинает кружиться вокруг меня в танце приятного потрясения. Я не могу остановиться. Какого черта мне останавливаться?

Я дотягиваюсь до ее бедер и обхватываю их рукой, притягивая ее так близко к себе, что между нами не могут оказаться даже частицы воздуха.

Ее рука скользит по моей спине и зарывается в волосы. То, как ее ногти царапают мою кожу головы, — пытка, удовольствие и все, чего я не знал, чего мне не хватало.

Она целует меня в ответ.

Святой…

Ее рот. Ее язык. Она — моя единственная зависимость, и сегодня вечером это достигнет апогея, потому что я не смогу контролировать себя. Даже немного.

Мы движемся. Я не уверен, то ли я подталкиваю ее, то ли она спотыкается назад, но мир постоянно вращается в одном направлении. Мне все равно, и я не понимаю почему, пока мы не упираемся в стену. Ее тело подпрыгивает навстречу моему, и я поддерживаю ее. На этот раз моя хватка ниже на ее бедре, и я фактически глажу ее шорты сзади. Это не намеренно. Просто у меня такие большие руки.

Я убираю ладонь. — Извини.

Санни ухмыляется и опускает мою руку вниз, пока я не делаю то, о чем всегда мечтал, — крепко сжимаю ее зад. Я набрасываюсь и снова впиваюсь в ее рот, проводя языком по ее нижней губе в качестве награды. Звук, вырывающийся из ее горла — отчаянный, нуждающийся всхлип — так горячит мою кровь, что я боюсь, как бы она не обожглась от такой близости ко мне.

Слишком много. Ее слишком много. Я повсюду гудлю. Разваливаюсь на части, как будто моя кожа сделана из пластилина. Что-то, что можно растягивать и дергать во всех направлениях.

Ее пальцы касаются моей щеки и скользят вниз по шее, пока не оказываются под рубашкой. Она у меня под рубашкой, и, черт возьми, с таким же успехом я мог бы найти сверхновую звезду, потому что я почти уверен, что во мне нет ничего, кроме энергии и чистой, неистовой потребности.

Наверху хлопает дверь и вдалеке раздаются легкие шаги. Я смутно слышу это, но я где-то вне своего тела, и меня это не беспокоит. У Санни реакция намного лучше, чем у меня. Она напрягается и отталкивает меня, поворачиваясь спиной к перилам второго этажа. Мгновение спустя на верхней площадке лестницы появляется Бейли.

— Мистер Даррел! — Он направляется к нам.

Мне приходится трижды сглотнуть, прежде чем я вспоминаю, как формируются слова. — Я думал, ты спишь, Бейли.

— Я слышал, как Санни прощалась с Майклом. Я ждал, что она придет в мою комнату, но она так и не пришла. — Маленький мальчик бросает обвиняющий взгляд на Санни.

— Э-э… извини, Бейли. Я думала, ты спишь, и не хотела тебя беспокоить.

— Ты должна попрощаться. — Бейли подходит к ней, его глаза серьезны. — Тебе не разрешается покидать нас, не попрощавшись.

У меня разрывается сердце.

Санни приседает до его уровня, что является еще одной ее инстинктивной заботой. — Мне жаль, Бейли. Я даю тебе слово. Когда бы я ни уезжала, я первым делом дам тебе знать.

Он качает головой.

Она протягивает ему руку. — Проводишь меня до машины?

— На улице холодно. — Я хмурюсь. — Позволь мне взять твое пальто, Бейли. — По дороге в комнату Бейли я привыкаю к себе и пытаюсь остыть, чтобы маленький мальчик не заметил, как я покраснел.

Когда я возвращаюсь, Бейли и Санни стоят у входной двери. Бейли что-то взволнованно говорит, и у меня серьезные сомнения, что он все это время спал.

Санни вслушивается в каждое слово, ее голова повернута к нему, на лице терпеливая улыбка. Глядя на нее, мне хочется прижать ее к стене и продолжить с того места, на котором мы остановились, поэтому я переключаю свое внимание на Бейли.

— Держи, приятель. — Я расстегиваю пальто.

Он сует свои маленькие ручки, не пропуская ни слова из своего рассказа. — И над новой девочкой в школе издевался Эбенезер, и она плакала, и я помог ей.

— Угу, — говорит Санни.

Я пристально наблюдаю за Санни, помогая Бейли надеть пальто.

— А потом я поделился с ней своим шоколадом, и она сказала мне, что плакала не потому, что была напугана. Она сказала, что плакала, потому что была зла. Ты можешь в это поверить?

— Звучит… как интересная маленькая девочка. — Санни берет Бейли за руку. Она не смотрит на меня. Почему она не смотрит на меня?

— Ее зовут Бет. Это сокращение от Элизабет. Она сказала, что ее мама механик. Она чинит машины. Она сказала, что ее мама сказала ей, что мальчики глупые. Я сказал ей, что я не глупый…

— Мм-хм. — Санни поднимает ключи от машины.

Бейли продолжает говорить. — Итак, я хочу пригласить ее на мою встречу, — наконец заключает он. — Потому что она классная.

— Ладно, приятель. Нам нужно еще поговорить об этой идее с игровой встречей. — Я поднимаю его на руки. — А Санни пора домой.

— Ей нужно идти домой? — Бейли хмурится.

— Я не знаю. — Я выгибаю бровь, глядя на Санни. — Может, нам попросить ее остаться на ночь?

Ее глаза расширяются, и она быстро моргает. — Извини, я не могу остаться. — Она совсем не выглядит сожалеющей. Она выглядит взволнованной и безумной. — Завтра мне нужно придумать концепт-арт для нового клиента, так