Плоть и кровь - Джонатан Келлерман

Разве я не могу быть таким же калифорнийцем, как все, и наслаждаться океаном?

К сожалению, когда я проезжал мимо дома Даггера, доктор находился у подъезда, и я непроизвольно снизил скорость.

Он стоял один, то и дело посматривая на часы. В коричневом вельветовом пиджаке спортивного покроя, белой рубашке и серых брюках Даггер выглядел помятым и напряженным. Снова посмотрел на часы, бросил взгляд на выезд из подземного гаража.

Объехав квартал, я вернулся, двигаясь настолько медленно, настолько хватало терпения у пристроившихся за мной водителей. У меня было всего несколько секунд, но этого хватило, чтобы заметить фигуру маленького Джеральда-консьержа в зеленом пиджаке, подъехавшего в старом белом "вольво" Даггера. Он вышел, отсалютовал доктору и открыл ему дверцу.

Тот дал чаевые и сел в машину.

Я проехал еще пятьдесят футов, свернул к обочине, припарковался возле гидранта и подождал, пока "вольво" мелькнет мимо меня. Пропустил три машины вперед и двинулся за ним, прекрасно понимая, что сейчас не могу позволить себе разоблачения.

Даггер свернул направо, в сторону Уилшира, и двинулся на восток, потом съехал на Восточное шоссе номер 10, а затем на Южное номер 405, по направлению к Ньюпорт-Бич. Наверное, хотел проверить, как обстоят дела в офисе. Значит, у моей машины будет на несколько десятков миль пробега больше, а к разгадке смерти Лорен я не приближусь ни на сантиметр.

Однако вместо того, чтобы ехать в округ Оранж, Даггер выехал на бульвар Столетия и продолжал двигаться на запад.

То и дело попадались указатели лос-анджелесского международного аэропорта. Может, Даггер куда-то летит? Я не заметил багажа, но он вполне мог положить его в машину раньше.

Даггер свернул на дорогу, ведущую к аэропорту. Все еще прикрываясь щитом из трех машин, я двинулся за ним на парковку напротив четвертого терминала, принадлежащего нескольким авиакомпаниям (в основном американским). У водителя, ехавшего передо мной, возникли проблемы с парковочным талоном. Поэтому к моменту, когда я выбрался на стоянку, белый "вольво" исчез.

Снаружи свободных мест не было, и я отправился на подземную стоянку, надеясь, что Даггер сделал то же самое. Мои надежды оправдались – я почти тут же заметил, как его машина нырнула на освободившееся место между двумя внедорожниками. Доктор вышел и закрыл машину, затем направился к лифту, багажа в его руках не было. На свой страх и риск я приткнулся на запрещенном месте и поспешил за ним.

Когда Даггер заходил в лифт, я прятался за бетонным столбом и подбежал как раз вовремя, чтобы заметить на табло: доктор поднялся двумя этажами выше. Я поспешил к лестнице. Перескакивая через две ступеньки, поднялся на нужный этаж, распахнул дверь и увидел, как Даггер направился размашистым шагом в сторону от лифтов. Правда, он пошел не к билетным кассам, а свернул к армии монашек и священников, выпрашивающих деньги для несуществующих благотворительных организаций. Опустил монетку в их чашку и поспешил к проходу в зал прибытия пассажиров.

Перед единственным работающим металлоискателем и сонным охранником выстроилась длинная очередь, поэтому у меня не возникло проблемы, как остаться незамеченным. Я видел, что Даггер положил ключи и бумажник на пластиковый поднос и не спускал с них глаз, пока проходил через арку. К моему глубочайшему сожалению, двое людей, стоявших передо мной, разбудили металлоискатель, и пришлось терпеливо ждать, в то время как Даггер исчез за углом.

Наконец прошел и я, двинувшись сквозь орды пассажиров и провожающих, стюардесс и пилотов. Даггера нигде не было видно. За то короткое время, что я потерял его из виду, доктор мог пойти куда угодно – в туалет, магазин, к любому из выходов.

Я шел по залу, стараясь выглядеть непринужденно и высматривая в толпе коричневый пиджак Даггера. Затем я оказался перед лифтом, предназначенным для подъема в частную комнату отдыха – "Клуб адмиралов". За стойкой сидела женщина, поглощенная работой на компьютере.

Даггеру денег хватало – почему бы ему не быть членом клуба? Пухлый бумажник мог объяснить и отсутствие багажа. Скорее всего у него есть свои убежища и в Аспене, и Хэмптоне, и Санта-Фе, так что ему просто не нужно брать с собой много вещей.

Когда я приблизился к лифту, женщина за стойкой улыбнулась.

– Позвольте вашу членскую карточку.

Я улыбнулся в ответ и отошел. Лифт хорошо просматривался из главного терминала, но даже если Даггер поднялся на нем, у меня не было никакой возможности проследить за ним, не обнаружив себя... Да нет же, вот он, в двадцати футах от меня, выходит из туалета.

Я нырнул за автомат страховой компании. Даггер вытащил носовой платок и высморкался. Появилась шумная толпа вновь прибывших пассажиров. Даггер спрятал платок и опять посмотрел на часы. Остановился у телевизионных мониторов на стене, потом двинулся дальше.

Сверяет время прибытия. Значит, не уезжает, а встречает кого-то.

Я держался позади Даггера, когда тот вошел в зал прибытия – большое, круглое, шумное помещение. Сквозь окна виднелись огромные самолеты. Доктор купил кренделек в киоске, надкусил, нахмурился и выкинул остатки в урну.

Опять взглянул на часы. Нервничает.

Я направился к газетному киоску, занимавшему центральное место в зале, нашел удобный наблюдательный пост у стойки с книгами в мягких обложках, взял роман Стивена Кинга и уткнулся в него. Я хорошо видел Даггера, когда он пошел к выходу 49А, остановился у стеклянной стены, открывавшей вид на посадочную полосу, и посмотрел наружу. Там садился большой, тяжеловесный "Боинг-767".

Даггер спросил что-то у служащей аэропорта. На его лице ничего не отразилось, когда она кивнула. В зале ожидания было много свободных мест, и все же доктор продолжал стоять. Снова отдал дань почтения своим часам. Еще раз взглянул на приземлившийся самолет.

Очень нервничает.

Я находился слишком далеко, чтобы разобрать информацию о рейсе на выходе 49А, и, положив книгу на место, подошел чуть ближе. Цифры были все еще неразборчивы, зато я смог различить пункт отправления – Нью-Йорк.

Даггер принялся шагать вдоль стены, поправляя воротник. Потер макушку в том месте, где была лысина. Когда двери выхода 49А наконец открылись, он слегка вздрогнул и поспешил туда.

Протиснулся в первый ряд встречающих и встал рядом с тремя водителями в ливреях и с табличками в руках, а также молодой стройной женщиной, качавшей в коляске двойняшек-двухлеток.

Клиенты водителей лимузинов появились первыми: пожилая пара, чернокожий гигант в очках и костюме кремового цвета и помятый небритый парень лет двадцати в солнцезащитных очках и запачканной футболке, в котором я узнал исполнителя главной роли в отвратительной телевизионной комедии.

Затем вышел объект ожидания Даггера.

Коренастый смуглый мужчина лет сорока с небольшим в черном костюме и шелковой черной рубашке, застегнутой на все пуговицы. Смоляные, коротко подстриженные волосы. Нависшие брови и низкий лоб – волосы начинали расти почти сразу над бровями, что придавало прибывшему сходство с обезьяной. Не очень высокий, но явно тяжелый. Смесь мышц и жировых отложений. Его коричневая шея нависала над воротничком шелковой рубашки. Впечатление могучего торса усиливалось за счет хорошего покроя костюма. Плоский, как у боксера, нос. Огромные руки. Раскосые глаза, тонкие губы.

Мужчина имел при себе только гладкую сумку из черной кожи, которую Даггер предложил поднести.

Черный Костюм отказался, едва мотнув головой. Когда они здоровались, он лишь слегка коснулся руки доктора. Оба направились к выходу.

Даггер еле поспевал за коренастым гостем к вывеске "Выдача багажа". Потом Черный Костюм остановился, показал на газетный киоск и посмотрел прямо в моем направлении. Что-то сказал. Они изменили курс и пошли ко мне.

Неужели заметили? Нет, в глазах пришельца не было тревоги, только все то же отсутствующее выражение.

Я спрятался за колонной. Даггер со своим спутником подошли к газетному киоску. Они не стали заходить внутрь, а остановились возле кассы, перед витриной с конфетами. Черный Костюм начал изучать ассортимент жевательной резинки: брал упаковки и читал состав ингредиентов. Наконец остановил свой выбор на "Джуси фрут", бросил в рот сразу две пластинки, засунул остальное в карман и начал энергично пережевывать, пока Даггер расплачивался.

Потом оба покинули зал прибытия.

Багаж Черного Костюма приехал одним из первых. Пара чемоданов из все той же дорогой черной кожи. Скорее всего телячьей. Бирки первого класса на багаже. Черный Костюм опять отверг предложение Даггера помочь, повесил сумку на плечо и взял в каждую руку по чемодану, что, судя по движениям, не составило для него особого труда. Я повернулся к соседней ленте, надежно скрытый за толпой прилетевших из Денвера, и не спускал глаз с Даггера и его спутника, тщетно пытаясь читать по их губам.