Алиса в Замужикалье (СИ) - Халь Евгения

– Свежо предание, но верится с трудом, – Горал встал и подошел ко мне. – И больше ничего? Не лги, Алиса!

– И больше ничего! – твердо произнесла я.

Он вдруг схватил меня и прижал к себе. Одну руку Горал положил мне на затылок, под волосы, отчего моя голова запрокинулась. Второй он крепко обнял меня за талию. Наклонившись с высоты своего роста, он заглянул мне в глаза, коснулся губами моих губ, и прошептал:

– И больше ничего?

Как странно! Я приготовилась переждать острый приступ тошноты от близости ректора. Но вместо этого вдруг почувствовала легкое приятное головокружение. Наверное, потому что голова была запрокинула вверх. Руки Горала были горячими, дыхание обжигало. Мои колени дрогнули, ноги подогнулись, и я безвольно повисла в его руках.

– Почему мне не противно? – испуганной птицей билась в мозгу одинокая мысль.

Все остальные мысли куда-то убежали. Нужно сосредоточиться. Не расслабляй батоны, Алиса! У тебя есть Азар, и ты сделаешь всё, чтобы быть с ним вместе. А этот огнеплюйный ректозавр пусть катится ко всем чертям в пекло! Ну да, это все правильно и логично. Только вот почему-то мне сейчас внезапно остро захотелось покатиться в ад вместе с Горалом. И я замерла от внезапной настигшей меня догадки: я – прости, Господи, как говорила наша детдомовская повариха.  В смысле: девушка легкого поведения. Я пошла по рукам! Какой ужас!

Азар меня прижимает к себе, и мне приятно. А теперь еще и Горал тискает. И опять приятно. А должно быть противно. Я – шлюшка! Ну как же так? Сколько раз меня пытались в клубе прижать клиенты во время танцев. Наш хозяин заведения не зря построил клети для танцовщиц гоу-гоу. Чтобы распаленные спиртным и музыкой мужики не лапали девчонок. Так они, козлины, после пяти коктейлей все равно свои грабки в клеть засовывали, и пытались за попу ухватить. Или просто поелозить по груди. И как же было тошнотворно! Аж челюсти сводило от омерзения. У меня поэтому и парня никогда не было. А зачем? Если все равно заканчивается всё одинаково. Так в клубе хоть деньги платили. И олигархов там цеплять было удобнее всего. Вот женится – тогда пусть и руками елозит. Сначала по мне, а потом и я по его "Форбсу".

А в этой академии при ее строгих нравах меня совсем понесло. Нужно ответить Горалу. Он ждет. Тогда и выпустит меня из рук. Нужно ответить и сразу бежать в дальний угол кабинета. Пока огнем не харкнул. Я мысленно дала себе пощечину и разлепила губы:

– И больше ничего!

– Я так и понял! – спокойно сказал он и вдруг крепко прижал губы к моим губам.

В этот же миг я почувствовала, как его горячий язык проник в мой рот. Это было странно. И… у меня в животе вдруг что-то вспыхнуло. Я потянулась к нему, сама того не желая. Нет! Так же нельзя! Но мое тело вдруг меня предало, и мой язык обвился вокруг его языка. Да ушатай меня Китай! Это точно морок какой-то! Я не знаю, кто эту ерунду нафеячил: Пак или сам Горал, ведь он тоже сильный маг, но баста, карапузики, кончилися танцы! Я тебе не Шамтара. И не Акавиша. Да овощ тебе в помощь! В смысле: хрен тебе, Горал! Я – вишенка на торте, а ты ее своим поведением не заслужил.

Горал убрал руку с моего затылка и, приподняв подол моей юбки, скользнул под нее. А где мои руки? Просыпайся же, размякшая тушка! Я положила обе руки на его грудь и почувствовала железную рельефную мускулатуру. Он что качается? Не отвлекайся, Алиса! Толкай! Иначе это плохо закончится. Его горячая рука поползла вверх по бедру.

– Ты что без нижнего белья? – удивлённо выдохнул Горал и его рука полыхнула нестерпимым жаром

Ну конечно! Он же ожидал нащупать у меня под юбкой бабушкины панталоны с начесом, которые выдают целомудренные феечки. А у меня там купленные Азаром бикини.

– Я вообще вся сплошной сюрприз! – я изо всех сил толкнула его в грудь.

Горал отлетел от меня и врезался в стол. А я быстро рванула в дальний угол кабинета, и, сорвав с дивана покрывало, быстро им накрылась. Вот теперь пусть плюется огнем. А я в домике! Но струи жидкого пламени не последовало. У нашей зажигалки бензин закончился? Я осторожно выглянула из-под покрывала. Зная драконий хитрый норов, можно предположить, что он как раз этого и ждет. Чтобы я открылась. Но он по-прежнему сидел на краешке стола, куда я его оттолкнула. И… смеялся. Причем смех был не ехидный, не противный, а вполне обычный.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я осмелела, сбросила покрывало и тихо спросила:

– А что смешного?

– Твоя борьба с собой, – Горал встал, подошел к бару, достал оттуда бутылку с ярко-алой жидкостью и бокал. – Единственный человек, которого тебе удалось обмануть – это ты сама, – он налил полный бокал, приподнял его, учтиво кивнул и выпил. – Но наказать тебя все же нужно. Я отбираю у тебя половину заработанных баллов. И если ты хочешь пройти в финал отбора, а ты этого очень хочешь, то тебе придется во втором туре получить самую высокую оценку. Аудиенция окончена.

Едва оказавшись в своей комнате, я бросилась на кровать и яростно пнула подушку. Азара я не нашла, зато нарвалась на Горала. И теперь мне придется из кожи вон лезть, чтобы вернуть честно заработанные баллы. В таком глубоком кардашьяне я давно не оказывалась.

– Алиса, ты как? – Нистар вылез из браслета и устроился на подушке.

– Тебе какая разница? Трусло! Где тебя, мелкая скотина, носило? Ты даже не попытался защитить меня от ректора! – я схватила его за шкирку и пару раз от души встряхнула.

– Пусти! Больно! Попрошу без рукоприкладства и травматизма! – заверещал дракоша, трепыхаясь в моих руках. – Я единорога искал в Кладовой Судьбы. И если бы не я, тебе бы никогда не удалось усмирить василиска. Знаешь, как сейчас тяжело найти единорога? Это самый редкий инструмент Судьбы, потому что невинности и чистоты почти не осталось во всех мирах Ковра Судьбы! Сначала я долго стоял в очереди, пока он появился. А потом мне даже пришлось драться с другим фамильяром. Он мне чуть когти не оторвал. Вот! – дракоша помахал перед моим носом правой лапкой с полуоторванным золотым коготком. – А еще он мне хвост обгрыз. Посмотри! – он задрал хвост, усеянный кровоточащими следами от зубов, и разрыдался.

У меня даже сердце ёкнуло, так мне его стало жалко.

– Ну ладно, что ты, – я погладила его по голове и прижала к груди. – Пойдем, бедолага, в ванную. Там в аптечке полно разных мазей. Я тебя вылечу! Защитник ты мой!

Я наложила мазь на раны дракоши и перевязала бинтами, сделанными из крыльев вечноживущих гигантских мух. Нистар немного успокоился, и как кошка, потерся о мою руку.

– Не грусти, Алиса! – прошептал он. – Сейчас беги обедай, а потом сразу к Доле. Она проводит урок подготовки ко второму туру отбора. Вот увидишь: мы вместе справимся!

– Меня другое удивляет, – я подставила под кран руки, по которым ползали капельки заживляющей мази. – Где Азар? В Зафеминье его тоже нет. Тогда откуда он знает обо всем, что происходит в академии? И почему он мне не помог? Ведь дракон меня мог убить!

– Если не помог, значит, он не здесь, – дракоша поправил бинт, который тихо жужжал, заживляя раны.

– Не складывается тут что-то, нет. Почему-то у меня все время такое впечатление, что он где-то совсем близко. А ты же знаешь, что мой Доктор Чуйка никогда не ошибается.

– Тебе кажется, Алиса! Ты просто переволновалась. И эта твоя уверенность – всего лишь иллюзия. Интуиция, по природе своей, это атавизм Всего лишь способность подсознания анализировать…

– Хватит! – закричала я. – У меня от твоих заумностей мигрень начинается. Нет, я свою чуйку знаю. Она меня никогда не подводит. Я тебе говорю: он рядом. Вопрос только: где?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Наскоро отобедав, я побежала на инструктаж к Доле, в ее кабинет. Прошедших во второй тур было всего двадцать. Они сидели на стульях, сдвинутых кругом. Я хотела было сесть подальше от Акавиши, но едва переступила порог кабинета, как она крикнула:

– Алиса, садись, – и похлопала по сиденью свободного стула рядом с собой. – Я тебе место заняла.

Ну ладно. В конце концов, мы всё еще подруги. Хотя каждая и борется за свое счастье, но это же не повод, чтобы воевать друг с другом! Акавиша – нужно отдать ей должное – ведет себя достойно. И это приятно.