Психотерапевт его величества - Анна Яновская

Всматриваюсь в его лицо, понимает ли он меня?

– И какую же мысль я не допускаю в свою голову? Отчего у меня болит живот?

Основную идею он все-таки понял. Но не все так просто.

– Я не знаю. У каждого человека это индивидуально. Мы можем с вами вместе понаблюдать за тем, как обычно вы реагируете в разных ситуациях. И поискать какие-то напряженные места. Найти закономерности между событиями в вашей жизни и характером боли. Мы сможем эту боль фантазировать, рисовать, лепить, разговаривать с ней. Совершать любые действия, которые помогут понять – зачем она вам нужна и от чего она вас защищает.

– Защищает? У этой… невыносимой… выворачивающей душу… сводящей с ума боли… может быть задача ЗАЩИТИТЬ меня от чего-то???

Мне не верят.

– Видимо, то душевное переживание, которое она за собой скрывает, еще мучительнее.

Молчим. Я не могу его ни в чем убеждать. И браться за такую сложную работу без его осознанного согласия тоже не могу. Это я еще не сказала ему, что психика начинает защищать себя болезнью тела, как последним бастионом, уходя от срыва, от полного распада личности, когда другие, более щадящие защиты уже не сработали или не были достаточно сформированы в детстве. Если честно, я не хочу браться за этого клиента. Это будет тягостно, муторно, медленно и тяжело. Я буду ощущать вину за то, что ему все еще больно, что никаких изменений нет… он будет на меня злиться и обесценивать то, что я для него делаю… У меня сейчас у самой недостаточно сил, чтобы работать с таким клиентом. Был бы у меня выбор – просто не взялась бы. Но выбора у меня нет. Военный, определенно. Наверняка высокого ранга. От него может зависеть… не знаю… война какая-нибудь. Или решение на совете. А если приступ не даст ему вовремя что-то сделать правильно, то Миосситию завоюют. Я легко могу представить его своим целевым клиентом. У него точно больше шансов, чем у невыносимо неопределенной Марлы… Все еще жду его решения.

– Я все равно уже все перепробовал. Тратить на вас сотню золотых и час моего времени два раза в неделю я могу. Если через три месяца будет минимальный прогресс, значит это работает. Если нет – я больше не буду искать у вас помощи.

Все четко и внятно.

– Только я должна вас предупредить. Прогрессом будет и усиление боли, и появление ее в другом месте. Любое изменение будет знаком, что мы идем в верном направлении.

Он слегка бледнеет, но кивает.

– Теперь расскажите мне об этом больше. Когда появился симптом в первый раз, при каких обстоятельствах, как часто проявляется. И немного о себе, все, что посчитаете возможным, без указаний на конкретные места и личности.

– Мне восемьдесят пять лет, потомственный военный. Последние тридцать лет женат, двое детей. Вредных привычек не имею, за здоровым питанием слежу. В первый раз приступ случился четырнадцать лет назад во время прогулки. Целитель не помог, прошло само. Повторяется достаточно регулярно, но без системы. Может неделю не беспокоить, может каждый день. Я уже изучал влияние климата, магического фона, еды, физической нагрузки. Никаких закономерностей. Готов отвечать на ваши вопросы.

Да уж, информации минимум, но работать все равно нужно. Потомственный военный – возможно, жесткий отец и физические наказания в детстве, запреты на ошибку. Может быть, что-то происходило на работе во время первого появления симптома – все-таки отношения с начальником часто отражают отношения с отцом.

– Вы могли бы что-то рассказать о своей работе в последние годы до появления симптома?

– Не могу. На мне клятва неразглашения, это магическая петля на шее, и ей плевать на вашу способность хранить мои тайны так же, как на мою необходимость что-то кому-то рассказать.

Дела… С таким я еще не сталкивалась. Как-то всегда подразумевалось, что при достаточной степени доверия я смогу обсудить любую тревожащую клиента информацию… Но нет, Асечка, обломайся. Будешь работать вслепую.

– Какие у вас отношения с начальником?

– По уставу.

– Это может быть зоной вашей тревоги?

– Нет.

Или я промахнулась со сферой, или он мне врет. Или себе врет, так бывает даже чаще.

– Вы можете рассказать мне что-то, что вызывает у вас напряжение или тревогу?

– Нет, меня ничего не беспокоит. У меня есть работа, деньги, семья. С единственной проблемой я пришел к вам.

Как же мне не нравится эта игра в вопрос-ответ. Будто на допросе! Кто из нас заинтересован в результате?! Понимаю, что злюсь сейчас и на него, и на свою беспомощность, и на непривычные условия. Пора менять тактику. Но сначала выловлю крупицы полезных намеков в его скудных ответах. Отрицает какие-либо проблемы в жизни, хотя так не бывает. Не замечает их или не умеет признавать свою неуспешность? Явно не в контакте со своими чувствами, но это сразу было видно. И военный, и мужчина, и то, что симптом психосоматический. Чем сильнее умеет переживать душа, тем меньше болеет тело. Кстати, перечисляя свои успехи, на первое место он ставит работу, на последнее семью. Скорее всего, проблема как раз в семье. Но пойдем мы туда в следующий раз, время заканчивается.

– Хорошо, время нашей консультации подходит к концу. Я прошу вас подумать о тех зонах эмоционального дискомфорта, которые у вас все-таки есть, хотя бы маленькие и незначительные. Надо же нам с вами с чего-то начинать.

– Хорошо. Мне написать об этом отчет?

– Вы можете это сделать, если хотите.

Вижу, что такая вольная формулировка его не устраивает. Но у меня нет задачи делать ему хорошо, так что буду выводить из зоны комфорта такими вот заданиями «по желанию», без четких инструкций. Авось куда-нибудь мы с ним придем.

Глава 31

Вечером ко мне заваливаются Коллина с Карреном и Мих с Тианой и Миахольдом. Как всегда играем, но в этот раз ничего сложного не берем – я так понимаю, что моей подруге настолки все-таки не очень нравятся, так что ограничиваемся всякими мафиями и крокодилами. Мих делится впечатлениями от турнира волшебников, который проходит сейчас на восточном полигоне. Если верить его рассказам, это не ответственное испытание, а сборище неудачников, так часто у участников не получается задуманное. Или драматически вмешиваются стихии, или конкуренты козни строят, мешая показательным выступлениям. Видимо, уровень этих соревнований скорее развлекательно-балаганистый. Действительно классные специалисты свое мастерство на потеху публики не выставляют и друг с другом потенциалом не меряются.

Весь вечер наблюдаю, как беззлобно переругиваются Мих с Тианой. Не понимаю, что связывает эту парочку, мой приятель то увивается за ней, то довольно нейтрально общается. Но вроде бы к нашим отношениям Тианка не ревнует, и слава богу, потому что обнимает меня Мих при любой возможности, а я помню, что в этом мире все-таки по-другому относятся к физическим проявлениям симпатии. Новый знакомый, Каррен, довольно органично вписывается в нашу компанию. Действительно открытый и улыбчивый парень, он так нежно воркует над своей драгоценной блондинкой, что сомнений у меня не остается – любовь в этом мире все-таки существует. Смотреть на них приятно, но и чуть-чуть завидно, провожать гостей приходится в возвышенно-лиричном состоянии.