Троецарствие. Дилогия (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

— Не бзди, бычара! — произнес я с напускной небрежностью. — Надо будет, отступим. Туман двигается очень медленно, ему не догнать даже пешего, не то что конного. Давай понаблюдаем, что задумала эта костистая бабенка. Кстати, а где Матушка И?

— Я здесь, господин Вэнь! — отозвалась из темноты старушка и вышла в свет фонарей. — Согласна с вами, туман движется медленно, и нам ничего не грозит.

— Видишь? — я толкнул Воина в плечо. — Все нормально. Сверхъестественное, второй сезон — демоны. Братья Винчестеры спешат на помощь!

Словно издеваясь, переводчик произнес моим голосом «род Бо спешит на помощь». И это сразу же успокоило моего побратима.

— Правда?

— Откуда мне знать?

— Но ты же сам сказал!

— Юй, не пили мозг. Да, я уверен, что знаменитые охотники за демонами не могли пройти мимо такого уникального явления, как визит сильного духа.

Потратив некоторое время на наведение порядка, мы стали следить за приближением стены тумана, готовясь при необходимости отступать. За моей спиной солдаты разбирали лагерь, когда Матушка И, тронув меня за плечо, произнесла:

— Предлагаю войти внутрь.

— Что? — у меня аж сердце зашлось, и вид, подозреваю, сделался таким же, как у побратима недавно. — Зачем?

— Мы — идущие по Пути — гораздо лучше защищены от магии, чем простые люди. Бай Гуцзин чего-то хочет, иначе не стало бы так тратить силы, перемещая туман. Мы можем узнать что, если войдем внутрь.

Я огляделся. Рядом со мной стояла только Матушка И да еще Ванька, которому предложение целительницы тоже пришлось не по вкусу. Бык с Прапором метались между солдатами, Амазонка вела разведку где-то вдалеке, а Мытарь руководил сборкой лагеря.

— Что мы там сможем понять? — уточнил я. Сердце уже начало возвращаться к обычному ритму работы. Я подумал, что Матушка у нас тут единственный специалист по нечисти, а значит, к ее словам стоило прислушиваться. Не будет же она всякий вздор нести!

— Демон чего-то желает, — пояснила целительница. — Он позволил большинству жителей уйти, ограничился только десятком глупцов, которых сейчас использует как топливо. И двигается к нам. Я бы даже сказала — к вам, господин Вэнь. Мы сможем узнать зачем.

Логика в ее словах была. Может, правда, это посланец Янь-вана? Или еще что? Входить в туман, внутри которого на тебя пялится сотня глаз, не хотелось, но, с другой стороны, не бойцов же туда посылать, в которых ци ноль целых ноль десятых.

— А нам это ничем не грозит?

— Мы только зайдем в него. На шаг или два. Легко сможем выйти. И понять, чего хочет демон. Я буду с вами и смогу отогнать его.

А еще могу стать для своих людей примером. Сейчас они перепуганы, как детишки во время грозы, но, увидев своего полководца, который без страха входит в туман, приободрятся.

— Лю Юя надо позвать.

— Незачем. Да и ординарца вашего не стоит брать — для него это может быть опасно. Идемте.

Может быть, в этом и заключается суть квеста? Там же еще надо было выяснить, как демон пробился в наш пласт реальности, а как это выяснить, если не входить внутрь? Нет, Матушка права, надо идти. Чем дольше я думал, тем больше в этом убеждался.

Неторопливо, но и не оттягивая неизбежное, я двинулся вперед, знаком дав приказ Ваньке оставаться на месте. Матушка семенила следом. Пройдя сквозь оцепление, я услышал, как солдаты бормочут молитвы предкам, призывая их на защиту от зла. В двух шагах от белой, непроницаемой для взгляда стене дыма или пара — черт его разберет! — я остановился. Решимость куда-то делась.

— Старший брат? — голос быкоголового был полон беспокойства. — Что ты собрался делать?

— А на что похоже, брат? — с нервным смешком ответил я. — Хочу выяснить, что нужно этой костлявой леди! Не бойся, со мной Матушка И, она сможет отогнать ее.

Целительница взяла меня за руку и ободряюще сжала ее своей похожей на птичью лапку ладонью. Я волевым пинком заставил себя шагнуть в туман. Услышав за спиной:

— Но Матушка И рядом со мной, брат!

Смысл сказанного дошел до меня с секундной задержкой. Что значит, «со мной»? А со мной кто?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Глава 24. Благоразумный человек видит суть вещей

Удивительно, но если в астральной или какой там проекции внутри тумана я ничего разглядеть не мог, то, оказавшись в нем физически, начал видеть, хоть и с ограничениями по дальности. По крайней мере, рассмотреть удивительно красивую женщину, стоящую на том месте, где только что была Матушка И, смог без труда. А еще сумел осознать, что держу ее за руку. Точнее, понял, кого я держу за руку. Только испугаться не успел.

— Хороша? — женщина, флиртуя, склонила черноволосую головку к плечу. И сама же ответила: — Знаю, что хороша. Ладно, поговорим не здесь.

И… Не знаю, как это описать. Меня дернуло с места и словно бы потащило вперед. Или пространство переместилось, а я остался стоять на месте? Во всяком случае, ноги ни на миг не утратили контакта с поверхностью земли. Кажется.

Только что мы стояли на границе тумана, и я еще слышал голоса друзей, и вот оказались в небольшой, бедно обставленной комнате, где из мебели был лишь невысокий, мне примерно по колено, столик. Пустой столик. Который, едва мы к нему «приблизились», стремительно вырастил из себя бронзовый чайник, несколько плошек с чем-то, похожим на варенье, и чашек под питье.

— Садись, гость, — с искрой смеха в голосе произнесла женщина. Тут же я обнаружил у себя за спиной тюфяк, на который и опустился. Даже подумать об этом не успел, будто против воли сел.

Все происходило настолько стремительно, что я даже не испугался. Превращение Матушки И, перемещение в какой-то дом, чай этот. При этом я вполне отдавал себе отчет о том, кто меня в гости позвал.

— Ты Бай Гуцзин? — спросил я, в то время как хозяйка уже наливала мне кипяток в чашку.

— Это не мое имя, — откликнулась она, как мне показалось, с раздражением.

— Ок. И как мне тебя называть?

— А зачем тебе меня называть? — женщина подняла чашку двумя руками и церемонно вручила мне.

Я принял. На автомате, но принял. Пить, понятно, не стал. Выжидающе уставился на демона в обличье красивой женщины.

Она и правда была красивой. То ли я начал привыкать к китайским стандартам, то ли и правда в моем мире-времени китайцы выродились, густо смешав свою кровь с монгольской и сотен других племен. В общем, походила она больше на метиску, какие рождаются от союза европейцев и азиатов. Кожа скорее белая, чем желтая, разрез глаз чуть уже, чем у моих соотечественников, но шире, чем у привычных китайцев. Нос не мелкий и не крупный, изящно прорисованный на чуть вытянутом лице. Небольшой подбородок, щечки с ямочками — надо же, милота какая!

Взгляд опустился ниже, оценивая тонкую шею. Узкие плечи, едва прикрытые тонким красным шелком. Грудь — кто там говорил, что китаянки плоские? Уверенная троечка! И без всяких лифчиков, насколько я могу судить!

Наряд красавицы составлял тончайшей ткани красный халат, небрежно наброшенный на белую ханьфу — тот же халат, по сути, только больше похожий на привычные мне женские платья.

При этом я понимал, что передо мной — скелет. Как там целительница говорила? Женщина, чей скелет станет обиталищем демона, должна прожить неправедную жизнь, остаться бездетной, но вытравить из своей утробы троих. Умереть насильственной смертью, а тело ее не должно быть похоронено. И так пролежать не менее двенадцати лет. То есть не просто скелет, а очень старый скелет!

Чтобы не забывать этого и не очароваться красавицей, которая была, я уверен, не более, чем иллюзией, я представил ее в виде анатомического пособия в классе биологии. Желтоватые кости, обряженные в яркие китайские ткани. Вышло довольно убедительно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ну, не знаю… — протянул я задумчиво. — Вот захочу я еще чая, и как мне его попросить? Эй, Буй Гуцзин, налей мне еще чашечку?

Страх все еще не приходил. Вместо него я чувствовал какое-то нездоровое возбуждение — того и гляди кинусь на женщину и начну с нее одежды срывать. И она, похоже, против не будет. Вон как наклонилась… Провокационно!