Чужие земли - Альберт Васильевич Максимов

нем засветилась какая-то энергия, - и сапожки. Они такие хорошие, я так мечтал их поносить, а они. Господин, - Дири повернул голову к Эрве, - я же только на время хотел поносить, потом бы отдал… а они стали снимать. Вот и ударил его, а тот какой-то важный начальник. Десятник или даже сотник. Вот меня и…

Полог юрты откинулся, и на пороге застыли фигурки двух женщин. Огрым что-то им сказал, и те направились к Дири. Парнишке промыли спину теплой водой, смыв часть запекшейся крови и несколько мух, которые, оказывается, до сих пор облюбовали спину Дири. А затем наложили целебную мазь. Наконец протянули чашку с питьем, которую Дири с отвращением выпил. Не сразу, конечно, а только после приказа Вучко. Волчонка бывший илот слушался беспрекословно. После этого Дири заснул. Именно заснул, а не потерял сознание. Дыхание его было ровным, а щеки покрасневшими.

Когда женщины покинули юрту, башьи прищелкнул языком.

- Шаман у Кульяка должен полдня волхвовать, но все равно его волшба будет слабее твоей. Далеко к полуночи и к заходу солнца живут огнепоклонники. У них такие же волосы. Цвета огня. Ты из их рода?

- Они маги? Рыжие? - Волчонок почему-то возбудился, даже занервничал.

- Я не знаю, маги или нет. Их здесь не бывает, хотя илоты с такими волосами, как у тебя, попадаются, но очень редко. Те земли далеко от наших степей.

По возбужденному виду Вучко было заметно, что информация башьи Огрыма для него очень важна. Эрве, кажется, догадался, кто же такой этот Волчонок. Мать из благородных, полюбившая рыжего отца Волчонка. Родила, а ребенка куда-то дела. Отдала, а то и просто велела подбросить. Вот тот теперь и идет на родину предков, желая разыскать отца.

И еще Эрве понял из слов проговорившегося Вучко. Тот спросил башьи, не маги ли те рыжие люди. Причем Волчонок произнес это таким тоном, что он знал, либо догадывался, что жители страны на дальнем северо-западе были магами. Конечно, не все, столько магов быть не может. И отец Волчонка, Эрве об этом догадался, тоже владел мастерством волхвования. Мать и отец – оба маги. Вот откуда у Вучко такие способности и редкая для окружающего мира волшба.

- Я вижу, что илот будет жить. Мои люди помогут в его лечении. А ты поможешь убить Кульяка.

- По Кульяку я еще не определился, согласился пока на твоего брата.

- Когда ты начнешь?

- Если завтра Дири станет лучше, и он пойдет на поправку, я должен осмотреть крепость и увидеть, где живет твой брат.

- Тэйке хороший шаман. Тебя он не увидит, а вот его? – Огрым ткнул пальцем в сторону Эрве. - Ты сможешь его скрыть?

- В смысле, чтобы никто не узнал, что Эрве имеет способности к магии?

- Да.

- Нет, не смогу. Меня, думаю… надеюсь, этот ваш шаман не заметит. Для него я буду, - Вучко усмехнулся, - пустой вилан.

- Тогда твоего спутника нужно убрать из крепости. После смерти брата Кульяк и Тэйке перевернут здесь все.

- И куда Эрве денется?

- Степь большая, а ее юг принадлежит мне. Кульяк туда не сунется. Твой спутник переждет в степи.

- Хорошо, башьи. Но есть ли гарантия, что он вернется обратно?

- Слово башьи!

- Слово это хорошо. Но я бы хотел и чего-нибудь более гарантированного… Ну, вот хотя бы… Перед тем, как Эрве покинет крепость, я проведу, как это называется… обряд волхвования. Дети у тебя есть?

- Да. Двое.

- Мальчики или девочки?

- Дети могут быть только мальчиками.

- Как так?.. Ах, понял, девочки не в счет… Ладно, тогда знай, если Эрве не вернется, умрет кто-то из твоих детей.

- Что?!

- Тогда сделай так, чтобы с Эрве ничего не случилось.

Глава 11

Глава одиннадцатая. Замятня

После того, как последний бандит бросил свой меч, я не знал, что мне делать дальше. По идее, надо его связать, да только как это сделать? Такой один раз ударит – и прощай, до свидания свобода. Приближаться к нему никак нельзя. Надо ждать, когда Эрве очухается. А пока я приказал бандиту повернуться спиной, встать на колени, а руки заложить за голову. Лучше бы, конечно, его стукнуть по голове чем-нибудь. Но только чем, да и каким удар окажется? Слишком сильным – так и голову проломить не долго, если легким, то сознание не потеряет, извернется, да и сам ударит. Нет, пусть пока так постоит.

А пока я осмотрел остальных. Упавший в костер, конечно, мертв. Помощник главаря тоже не дышит, лежит с проткнутым горлом. А вот первый, незадачливый сторож, тот жив. Даже ворочается. Его я легохонько стукнул пустыми ножнами, а затем связал ему руки и ноги одной веревкой. Так надежней.

Я убил двоих. Никогда не думал, что сделаю такое. Я слышал, что обычно в таких случаях впадают в ступор, плохо становится, если, конечно, ты не отморозок. Вот те легко перенесут убийство человека. А я? Неужели тоже отморозок? Ведь никаких угрызений совести сейчас не испытываю. Да уж… Или это из-за эйфории, которая еще не прошла, ведь успокаиваться рано, ничего не кончилось, многое еще впереди? Вот такие мысли мне шли и шли.

А тут и Эрве пришел в себя. Вдвоем мы заставили Забида погрузить связанного солдата на коня, а затем, когда главарь забрался сам, свесившись поперек туловища, Эрве связал ему руки и ноги. Ненадежно связал, да только пацан меня удивил, показал один фокус. Веревку заговорил, теперь ее не развязать, не разрезать, пока заклятье не снимешь.

А потом на коней забрались и мы с Эрве, и помчались… ладно, поехали не спеша на север. Быстро не получалось, сторож в сознание не приходил. То ли я переборщил с ударом по голове, то ли что-то повредил в первый раз, нанеся удар по горлу.

Одним словом, за сутки проехали