Солнце в две трети неба - Сергей Спящий

-Впечатляет– Три-М незаметно поднялся и стоял в дверях, чтобы не мешать так как Ира задала размеры игровой зоны во весь зал для тренировок.

-Юношеская сборная. Сначала второе место на городских соревнованиях, в следующий раз первое– Ира вытерла вспотевший лоб бросая использованное полотенце в утилизатор: –И сокрушительное поражение на областных соревнованиях. Дважды. На третий год я не стала подавать заявку на участие.

Три-М кивнул, принимая сказанное к сведению. Его реакция понравилась Ире. Многие в ответ говорили, что ей надо было попытаться ещё раз. Возможно и так. Но сейчас-то к чему ворошить прошлое?

-Прости за опоздание– Марат Маликович провёл ладонью по гладкому боку чёрного шара «акробатика». Тренажёр протестующее свистнул, не желая открываться перед человеком без тренировочного костюма: –В западном секторе пробило вспомогательный энерговод. Пока нашли, да пока переключили распределение энергии.

Он махнул рукой.

-О чём вы хотели поговорить со мной?– спросила Ирина.

-Название «группа реконструкторов истории» о чём-нибудь тебе говорит?– Марат Маликович укоризненно посмотрел на девушку, напоминая: они давным-давно договорились обращаться друг к другу на «ты».

-Это начала Саша – старший пилот Прометея. Десятка полтора человек собираются в свободное время и пытаются как можно точнее восстановить хронологию происходивших на Меркурии событий. От начала строительства древней корпорации первого перерабатывающего комплекса до той трагической истории происходившей здесь пока на Земле горела война. О подвиге инженера Симоненко и остальных. На основе дневника Симоненко, остаточных информационных следах в сохранённых копиях управляющих систем Цербера и комплекса и материальных свидетельств найденных нами во время обследования комплекса. Ещё одна группа любительских археологов старающихся поминутно восстановить часть прошлого. Сколько их на земле. А эти здесь, на Меркурии– Ира пожала плечами.

-В целом так– согласился Три-М: –Только вдобавок они активно привлекают древнего робота.

-Используют Бонделея как источник информации?– удивилась Ира: –Он же почти ничего не помнит!

Марат Маликович отступил на шаг назад. Возможно, ему показалось, что они стояли слишком близко. Он отвёл глаза, как будто был не в силах видеть перед собой разгорячённое тренировкой Ирино лицо.

-Я неправильно выразился. Привлекают не как источник информации, а как участника. Участника группы реконструкторов.

Кибернетик рассмеялась: –Ох уж эта Гончарова!

-Они подали на рассмотрение совету города предложение как можно быстрее восстановить переделанных древними инженерами роботов. На основании того, что они потенциально разумны и, следовательно, держать их в неработоспособном состоянии есть преступление.

-Бонделей мил, но глуп– сказала Ирина: –Всё, чем он отличается от других сервов это излишне раздутый коннектом искусственного мозга и некоторое стремление повторять поступки окружающих людей. В нём нет разума. Бонделей всего лишь плохой имитатор.

-Саша утверждает, что он учится.

-Имитирует– поправила Ирина.

-Я подумал, что ты должна знать о Сашиной инициативе.

-Спасибо.

На тренажёрах поочерёдно вспыхивали россыпи огоньков. Если выключить свет и иметь хорошее воображение, то можно притвориться, будто стоишь в пространстве, а вспыхивающие огоньки – далёкие разноцветные звёзды.

-Марат Маликович, как получилось, что вы один?– вырвалось у Иры. Она закрыла губы ладонью, но было уже поздно: –Простите.

-Ничего– Три-М сел прямо на пол, оперившись спиной о стену: –Ты совсем не похожа на неё. Но иногда, как минуту назад, кажется, что похожа. Очень.

Ире было неловко и она не знала как поступить.

-Сядешь?– спросил МММ.

Она присела. Пол был тёплым. Градусов двадцать пять – тридцать.

-Старая история. Обычная. Обычная старая история– Три-М улыбнулся. От проглянувшей в его улыбке печали, у Иры защемило сердце: –Когда-то давно любил девушку. Психотехники здесь были ни причём. Мы сами справились – своими силами. Она умерла.– голос у Марата Маликовича не дрогнул. Видимо он давно уже свыкся с этим: –Знаешь, она родилась в день когда Земля объединилась и последний тлеющий уголёк древней войны был потушен. Дитя мира – шутила она. Умерла за две недели до своего дня рождения. Я придумал ей замечательный подарок. До сих пор не могу перестать думать: чтобы она сказала, если бы могла получить его – свой последний подарок.

Марат Маликович замолчал. Он молчал так долго, что Ира тихо спросила: –Где она работала?

-КОБ. Родилась в день окончания последней войны и заключения вечного мира. Потому и положила жизнь на то, чтобы этот мир сохранить. Банду накрыли через полмесяца. Ещё одна строчка с именем в зале славы комитета общепланетной безопасности. Хотела ли она этого? Я же до сих пор не могу смириться. Хотя уже привык, давно привык.

Психотехники сказали, что любовь слишком глубоко проросла во мне. Редкий случай! Вмешательство невозможно – придётся с этим жить. От подобной болезни излечит только смерть. От воспоминаний бежал во льды Антарктиды, а после в пространство. Честно говоря, не думал, что меня отпустят за лунную орбиту. Тебе ведь известные все эти соображения КосмСовПола о том, что в дальних полётах к другим планетам человеку слишком опасно быть одному? Сам не знаю, как комиссия меня пропустила. Видимо психотехники углядели что-то такое. Давняя боль стала щитом, надёжно защищающим от тёмной бесконечности пространства.Три-М провёл рукой по ёжику Ириных волос. Так мог бы сделать отец и поэтому она не отстранилась.

-Ты совсем на неё не похожа– сказал Марат Маликович и вдруг спросил: –Кто там на фотографии которую ты постоянно носишь с собой? Прадед, дед?

-Я не знаю.

-Не знаешь?– удивился Три-М.

-В старших классах входила в отряд поиска. Мы обследовали древние военные объекты – искали жетоны или какие-то записи и хоронили тела, если находили. Пытались разыскать родственников, но получалось редко. Всё так перемешалось.

На первом поиске, куда меня взяли, мы обследовали древнюю станцию противоракетной обороны. Там всё вокруг было усеяно воронками, в которых уже поднялись деревья, лес залечил свои раны. Сама станция частично уцелела, что было странно, учитывая, как перепахана земля вокруг. Радиационный фон оставался в норме, но мы всё равно работали в облегчённых защитных костюмах. Внизу нашли тела, но ни жетонов, ни каких-либо записей. Наверное те, кто выжил, поняв, что запасы ракет исчерпаны и больше атак не будет, ушёл и унёс их. Поэтому неизвестно кто именно там на фотографии. Но я думаю, что это неважно.

-Ты часто ходила в поиск?– поинтересовался Три-М.

-Всего один раз– сказала Ира. Отрывисто усмехнулась: –Скоро пойду во второй.

-В смысле?

-Туннель подо льдом. Чем не поиск?

Три-М промолчал. Кибернетик согласилась: –Да. Пожалуй, это совсем другое.

Глава14. Во льду

-Вот мы и вернулись!– переданный по каналу связи голос Дениса выражал радостное нетерпение. Он словно мальчишка на дне рождении, хотел как можно скорее получить подарки и начать нарезать торт.

-Кому это говоришь?– поинтересовалась Ирина. В отличии от любимого, проделавшего подготовительную работу по бесперебойному обеспечению раскопок энергией с помощью солнечных батарей и привезённых с собой на всякий случай элементов питания, её работа сейчас только начиналась.

Энергетик указал себе под ноги: –Им!В скафандре высшей защиты он напоминал мифического горного тролля – созданное из белого камня человекообразное существо с намеченными контурами головы и непропорционально длинными руками.

-На два шага в сторону– потребовала Ира: –Запускаю бурильщика!

-Почему ты назвала их бурильщиками?

-А как следовало их назвать: триста лет октября?

Предмет их обсуждения напоминал палку колбасы, по всей поверхности усеянную жгутиками и тончащими усиками из «длинных» молекул. Топорща их, бурильщик походил на ощетинившегося ёжика, а во время движения в толще льда складывал, становясь гладким. Часть жгутиков на передней стороне бурильщика переплелась, образуя шестигранный шип, благодаря которому он получил своё имя.

-Первый пошёл– предупредила Ира. Лёд относительно мягкий материал. Во всяком случае, значительно мягче камня. Второй и третий бурильщики замерли рядом. Четвёртый, запасной, ждал в грузовом мобиле. Они много чего привезли сюда «лишнего». На всякий случай.