Научи меня дышать - Кейт Вэйл

в небольшое отверстие заливает вода. От промелькнувшей грозы мигает свет. Включаю чайник и только успеваю открыть холодильник, как во всей квартире меркнет свет.

— Я не суеверен, но наверняка это знак, что мне надо поостеречься есть то, что ты собираешься приготовить, — Богдан входит в кухню, подсвечивая себе путь фонариком.

— Очевидно в третий раз тебе точно не повезет, — закатываю глаза. Открываю шкафчик и достаю стопку флаеров с доставкой еды. — Пицца?

— Предпочитаю пеперони.

Он кладет ноутбук на стол и включает его.

— Любишь остренькое?

— Просто обожаю, — Богдан поигрывает бровями.

На его губах играет грязная ухмылочка, от которой мои щеки наверняка становятся пунцовыми.

Заказываю пиццу, а затем набираю номер Макса. Он отвечает после второго гудка.

— Дома есть свет? — сразу спрашивает он.

— Нет. Только что все отключили, — подхожу к окну и смотрю на улицу. Практически все дома рядом с нашим также обесточены.

— Я останусь до закрытия, — его голос звучит напряженно. — Возможно переночую здесь.

— У тебя все нормально?

Поворачиваюсь спиной и опираюсь о подоконник.

— Да. Просто мне надо побыть одному.

— Если это из-за Поли, то дай ей время. Вам обоим это нужно, — я пытаюсь говорить бодрым голосом, но сердце разрывается от боли в голосе лучшего друга.

— Знаю, — тихо отвечает он. — Со мной все будет в порядке.

— Как и всегда.

— Увидимся завтра. И Мира, — Макс замолкает на мгновение, а потом с теплотой в голосе добавляет: — я хочу, чтобы ты была счастлива.

— Я тоже, — шепчу я в ответ.

Сбрасываю вызов и смотрю на Богдана. Он сосредоточено просматривает фотографии на ноутбуке. Закрывает одну папку и открывает другую. Щелкнув по изображению, увеличивает его и на экране появляется фотография Ани. Она улыбается в камеру, совершенно не стесняясь отсутствия переднего зуба, голубые глаза горят в ожидании посещения следующего аттракциона.

Подхожу ближе и становлюсь рядом с Богданом.

— Я не видела эти фотографии, — с улыбкой произношу я.

— У меня как-то не нашлось времени показать их. Ты слишком часто убегаешь.

Он обвивает мою талию рукой и притягивает к себе на колени. Устраиваюсь между его рук, касаясь плечом его груди. По телу разливается тепло и становится так хорошо, что я придвигаюсь к нему чуть ближе, если это вообще возможно.

Богдан продолжает показывать остальные снимки и у меня перехватывает дыхание. О существовании некоторых я даже не подозревала. Он заснял одно из наших последних выступлений, практически на всех я. Потом фото с прогулки или как мы с Максом спорим в клубе. Я с задумчивым видом сижу в клубе и изучаю документы, в то время как вокруг кипит работа. И последние фото от которых к глазам подступают слезы. Я вместе с родителями в день их отъезда. Папа, прислонившись губами к моей макушке, обнимает меня за плечи. На его лице такое спокойное и умиротворенное выражение, будто увидев и обняв меня, все остальное отходит на второй план.

— Когда ты успел? — дрогнувшим голос спрашиваю я.

— В этом суть фотографа: быть незаметным, чтобы получились самые лучшие снимки.

Поворачиваюсь и вижу на губах Богдана теплую улыбку. Он поднимает руку и касается моей щеки. Предательская слеза все же скатывается. В свете экрана ноутбука его лицо кажется мне уже таким знакомым и в тоже время, будто вижу его иначе. Я узнаю каждую черточку и морщинку. Маленький шрам на брови, глаза глубокого черного цвета, легкая щетина, которая приятно колет ладонь. Улыбка с небольшими ямочками. Она такая же наглая, как и в первую встречу, но сейчас я знаю, сколько под ней всего скрывается.

Я сама тянусь к нему, сокращаю те пару сантиметров разделяющие нас и целую. Неторопливо и отчасти неуверенно. Нам о многом надо поговорить. Я все еще не уверена, что мы поступаем правильно, идя на поводу у своих чувств. У Богдана вся жизнь в Америке, у меня здесь. Но сейчас единственное, чего мне отчаянно хочется — стать счастливой. Поверить, что я действительно этого достойна.

Руки Богдана нежно исследуют мое тело. Я чувствую, с каким трепетом он проводит по спине, бедрам. Даже через одежду его прикосновения обжигают меня. А в животе зарождается неизвестное до этого мне чувство: пламя, которое постепенно разгорается от каждого его прикосновения и вытесняющее сковавший на протяжении многих лет холод.

Богдан берет мое лицо в ладони и проводит большими пальцами по щекам. Его язык мягко касается моего, пробует на вкус, а затем он прикусывает нижнюю губу и из меня вырывается стон.

— Мне нравится этот звук, — с улыбкой произносит Богдан.

Он целует меня в уголок губ, спускается ниже и опаляет горячим дыханием шею. Поворачиваюсь и обхватываю его бедра ногами. Моя спина упирается в край стола и слегка откинувшись на него, кладу ладонь на крепкую грудь Богдана.

— Ты пялишься, — он закусывает нижнюю губу и проводит пальцами по моим бедрам.

— Знаю. И нам обоим это нравится.

— В кои-то веки я с тобой согласен.

Богдан шутит с ухмылкой на губах, но все же я замечаю, как перехватывает у него дыхание, когда моя ладонь опускается на его живот. Даже через тонкую ткань майки я чувствую, как сокращаются на нем мышцы.

— Когда ты так смотришь у меня в голове полно мыслей, за которые еще месяц назад, ты выставила бы меня из квартиры, — его голос звучит хрипло, а я не могу отвести от него взгляда.

— Тогда поцелуй меня.

И он целует. Богдан впивается в мои губы, проводит по ним языком и проскальзывает в рот. Мое сердце подпрыгивает и делает такой сильный кульбит, что становится тяжело дышать и все же я не отстраняюсь от Богдана. Наоборот, я обвиваю его шею руками и прислоняюсь своей грудью к его, желая сократить малейшее расстояние между нами. Пока у нас есть время, я хочу все чувствовать.

Я уже знаю какими мягкими могут быть его губы, как поцелуи сводят с ума и заставляют затуманиваться разум. Но сейчас, меня поглощает страсть, эйфория и безудержное желание, в которые хочется погрузиться с головой и утонуть. Чувства к Богдану делают меня слабой и уязвимой, но в данный момент это не кажется таким уж страшным. Стена, которую я столько лет отстраивала кирпичик за кирпичиком рушится с каждым его прикосновением.

Запускаю пальцы в его волосы, играю с ними, слегка тяну, чем вызываю у Богдана стон.

В какой-то момент мы начинаем задыхаться, и Богдан отстраняется от меня. Тяжело дыша, мы соприкасаемся лбами. Одна его рука все еще сжимает мое бедро, в то время как второй