Будущего нет! Кошмар наяву - Александр Голодный

– Я в курсе.

– У самого-то как дела семейные?

– Хорошо. Любим мы друг друга.

– Это правильно. Рад за тебя.

Помолчав, начальник сменил тему:

– Вызвал я тебя, Сергей, не только для того, чтобы новостями поделиться. В вашей системе я человек новый, нюансов не знаю. Особенно, касаемых вашей инженерной службы нюансов. А ты парень дельный, весь в благодарностях, отзываются о тебе хорошо, знаешь многих. Давай-ка, друг мой ситный, проконсультируй меня по ряду вопросов. Откровенно и вдумчиво.

От начальника штаба старший лейтенант вышел только через два часа, заглянул к начальнику группы.

– Ну, что вызывал?

Правильный ответ на этот вопрос Михаил Иванович озвучил:

– От отца привет передавал, как служу, расспросил.

– Он твоего отца знает?

– Так точно. Вместе в Москве назначение получали. Мой батя – на генеральскую должность.

Так и стал Механик генеральским сыном и консультантом второго человека в воинской части. И отношение к нему офицеров это несколько поменяло. В лучшую сторону, разумеется, и исключительно во внешнем проявлении. Но были те, кто относились по прежнему, по-дружески, как Сэнсэй.

Вскоре пришло письмо от отца, подтвердившее новость – папа стал генералом. Жаль, что лично поздравить не скоро получится – отпуск уже отгулян.

Но так считал простой старший лейтенант ИТС. У генерала Александрова и его друга-полковника было совсем другое мнение.

Через три недели, когда батя вселился в новенькую квартиру в центре Киева, начальник отдела кадров Снежинска-2 получил от НШ задачу: оформить отпуск по семейным обстоятельствам старшему лейтенанту Александрову. И его супруге, разумеется. Десять суток без дороги, с завтрашнего дня, об исполнении доложить.

Охренеть!

Столица Украины встретила зноем, буйством солнца, зелени и ошеломила накалом городской жизни. Вышедшие из самолета Сергей с Аленкой буквально задохнулись под шквалом новых впечатлений.

Служебная «Волга» привезла их прямо к зданию штаба округа. Несколько постов, и в дверях обширного кабинета их встретил немного постаревший, но заметно округлившийся, пышущий здоровьем батя. В генеральских погонах на летней, с коротким рукавом рубашке:

– Здравствуй, сынок. Здравствуй, Лена.

В роскошной, улучшенной планировки, четырехкомнатной квартире полным ходом шло веселье. Новая родня встретила гостей радушно, и по-малороссийски щедро. Сказать, что стол ломился, это не сказать ничего.

Уже не в силах запихать еще один разносол в полный желудок, Сергей ограничивался тонкими ломтиками свежих, сладких, хрустящих огурчиков.

– Вот так я и живу, сынку. Нравится?

– Очень, папа. Я за тебя очень рад.

– Ты меня тоже радуешь. Молодец, не подводишь батьку! Миша докладывал о твоих успехах. Отличник боевой и политической, спортсмен, на хорошем счету… Механик!

Вспомнив прозвище сына, отец довольно засмеялся.

– Повеселились мы с Иванычем, когда он про свою последнюю проверку рассказывал. Мощно вы штабное болото взбаламутили. И правильно! Пусть знают новую метлу! Но вот то, что ты не пьешь, сынку, ты меня огорчаешь. Знаешь, как в войсках про непьющих говорят? «Або хворый, або подлюка». Может, винца все-таки?

– Нет, папа, спасибо. Насчет больного ты, честно говоря, прав. Что-то у меня от жары и перемены климата голову хватает.

– Болит? Так, это мы сейчас полечим. Наталья!

Немедленно захлопотавшая, дородная и жизнерадостная мачеха тут же нашла разных таблеток и отвела скромного, тихого пасынка в дальнюю спальню передохнуть. Выходя, Александров успокоительно кивнул сидящей рядом со старшей дочкой батиной жены Аленке. Похоже, с одногодкой Олесей супруга нашла хороший общий язык. Девчата очень оживленно болтают.

– Может, посильнее чего-нибудь, Сереженька? Элениум вот есть, очень хорошо помогает.

– Нет, спасибо, анальгина хватит. Я полежу немного, отдохну, и все пройдет.

– Полежи, родной, вот, на кроватке.

– Спасибо. Не волнуйтесь, я только передохну, и вернусь к столу.

– Добре, Сереженька. Я свет тебе выключу?

Сон навалился внезапно, как темная южная ночь.

***

… совсем заплутали в темных безлюдных улицах. Напрасно он послушался Аленку и потащился на эти поющие фонтаны. И совсем напрасно поддался ее уговорам «немного срезать». Перебрала любимая супруга за столом. Наливка вещь такая – пьется легко, а по голове ударяет тяжко.

Раскрасневшаяся, покачивающаяся жена с нездоровым оживлением шагала впереди на шпильках, напевая под нос «Ты ж мене пидманула».

– Сержик! Ну, что ты такой кислый? Опять голову схватило?

– Нет. Алена, давай развернемся и пойдем назад. Мы точно идем не к центральной улице.

– Нет! Я знаю, куда идти! Сейчас будут фонтаны.

Какая она несносная, когда пьяная! Ну, спасибо тебе, Олеся! Напоила «сестричку».

– Вот, сейчас спросим, и все узнаем.

Девушка шагнула навстречу вынырнувшим из переулка двум крепким парням:

– Товарищ, вы не подскажете?..

Ее обращение перебило злое:

– Якый я тоби товарыш, москальска сучка?

Оторопевшая девушка сначала не поняла:

– Что?

– Шо я казав, пыхата шльондра. Берить ногы в рукы и чымдуж в Московию, з хахалем у штаны наклавшым. Геть с Украйны!

Надо же было на таких напороться! Потянувшись за рукой жены, Сергей раздраженно бросил:

– Алена, пойдем! Это же бандеры.

– Шо!? Мыколо, а ну, подержы сучку, я цьому красному гаду пэльку заткну!

И относительно мирная обстановка взорвалась. Ближний к Александру «самостийник» попытался врезать парню с ноги. Автоматически уклонившись, офицер сам нанес удар, одновременно увидев, как второй, поймав Лену за руку, резко дернул девушку на себя. Хрустнул подломившийся каблук, и не удержав равновесие, девушка рухнула прямо в жадные, успевшие тиснуть ее за грудь, лапы.

Как-то немного не так прошел прием, но противник отлетел на асфальт, и Сергей рванулся спасать жену. Навстречу ему сверкнуло лезвие ножа. Умело зажав горло супруги, используя ее как живой щит, бандеровец угрожал финкой, опасно рассекая воздух. В какой-то момент офицер почти перехватил руку врага, но что-то острое ударило под левую лопатку, заставив мгновенно обессилить тело. Упав лицом вниз, остатками затухающего сознания Сергей уловил:

– Мыколо, рижь дивку! Нам свидкы не потрибни!

И раздался жалостливый, полный боли всхлип Алены. Всхлип, с которым душа покидает тело…

***

… вдрогнув всем телом, проснулся, в первые мгновения не в силах понять, где он находится.

Потом разум овладел чувствами, и Сергей присел на кровати, чувствуя, как заполошно стучит сердце. Из-за двери приглушенно раздавалось разудалое «Ты ж мене пидманула», сопровождаемое нестройным, но старательным хором продолжающих застолье.

Так, он, вроде, видел…

Нашарив выключатель, Александров осмотрелся. Правильно, это комната младшей дочки, школьницы.

Вырвав из тетради двойной лист, офицер привычно записал увиденное, пока оно еще ярко стояло в памяти. Хотя, такое забыть вряд ли удастся. Съездил к отцу, отдохнул…

Подумав, положил лист под самый низ стопки учебников. Все еще пребывая в некотором оцепенении, вернулся в зал.

– Сержик! – радостно закричала Алена, и Сергей с раздражением поразился: какая она пьяная! Никогда он еще не видел супругу такой.

– Мы идем на фонтаны! Собирайся.

– Алена, может быть, не надо? Ночь на дворе.

– Они поющие и светящиеся. Я хочу на фонтаны, Сержик!

И с какой-то блудливой, не свойственной ей кривой улыбкой, пригрозила:

– А то уйду сама!

Блестя нетрезвыми глазами, новую подругу поддержала Олеся:

– Уйдет ведь, Сережа. Уйдет, и ее уведут! У нас тут красивых девушек любят. И желания их исполняют.

Понятно. С отстраненной, сверхъестественной уверенностью Александров осознал – Алена уйдет. Устроит безумный скандал, хлопнет дверью и полная тупого упрямства отправится навстречу вооруженным бандитам. И дело тут не только в алкоголе и запавшей в голову сумасбродной идее. Жена еще ни разу не испытала руку Судьбы на себе, узнавая о будущем только от него. Одно дело слышать, а совсем другое – пережить.

Значит, должна почувствовать дыхание Смерти сама, чтобы поверить раз и навсегда. Жестокий вывод словно подсказала та хладнокровная часть души, которая уже однажды приговорила Петю.

Внешне спокойно, без улыбки кивнув, уже входя в сосредоточенное предбоевое состояние, Сергей ответил:

– Хорошо. Я только умоюсь.

Мачеха вдогонку уточнила:

– Как голова, Сереженька?

– Хорошо, спасибо.

На кухне он быстро сыпанул в бумажную салфетку солидную жменю соли, щедро добавил перца.

– Спасибо за науку, Петя. Я хороший ученик. Запоминаю с первого раза.

Рука на мгновение задержалась над столовым ножом. Нет, спрятать совершенно негде. Придется бить врага его же оружием.