Падение "ангелов" (СИ) - Кирнос Степан Витальевич

Андронник даже знать не хочет, что им пообещал Фемистокл, что он отдал им, хотя видит, как тут, прямо в зале сыну Аравии он передаёт маленьую вещь — флэш-карту и киборг смекает, что там содержалось много чего интересного, чего Канцлер не должен был бы увидеть, их зачистка Крита была использована Мастер-защитником по полной. Но Андронник концентрируется на миссии, понимая, что сам факт якшанья с врагом уже страшная мерзость и за это он понесёт кару.

— Ещё немного информации о приятном, — в глазах главного заговорщика вспыхнуло странное пламя, словно безумием заплясала его душа. — Так как часть градоначальников назначена из среды нам лояльных людей, то спешу вам объявить радостную весть — Коринф, Малый и Великий, Новая Спарта, Афины и ещё больше десятка городов уже отчистились от имперской полиции и только ждут приказа, чтобы вывесить флаги Греко-Балканской Конфедерации. Сёла и маленькие селения нас поддерживают, власти в Автономии заинтересованы в мятеже, а поэтому можете не сомневаться в поддержке наших братьев и сестёр! — Фемистокл взял томительную паузу и все смотрят на него внимательно и всё внимание на нём, а он как заправский заводила толпы готовит её к шокирующей развязке. — Господа и дамы, как только мы закончим это заседание, я дам приказ о мобилизации. Мы сокрушим кости Рейха, сметём его жалкий народец. И всё да будет во имя великой цели!

Зал взревел, но эти слова стали для Андронника спусковым крючком. Киберарий глубоко вдохнул и ощутил, как его лёгкие охладил сырой воздух. Сердце лишь совсем на немного усилило свой ритм, и он обратился к футляру, прикреплённому у ноги. Секунду и в его руках раскрылся телескопический ствол, прицела не нужно, ибо глаза его лучше любой оптики.

Тонкое дуло уставилось прямо в сторону груди Фемистокла. Задержка дыхания и палец утопил спусковой крючок, а оружие слегка «ахнуло» отпуская в полёт иглоподобную пулю, длинной в два указательных пальца.

Андронник чувствовал, что всё не так просто, но проверять времени не было. Пуля за миг преодолела путь и готова была вонзиться в Фемистокла, но её полёт оборвал посох жреца, который он за мгновение чуть опустил. Её траектория накренилась, а от палки отлетел салют щепок. Вместо Мастер-защитника на сцену упал, словно подкошенный сноп сена, стратег и стал держаться за грудь.

В амфитеатре раздались визге, вопли, и крики отчаяния, а Фемистокл поспешил скрыться в тени строения, и не становясь жертвой снайперского огня. Охранники, проследив возможную траекторию пули, уже рванули в сторону агента Империи.

Андронника, остатки его души, охватило эхо гнева, и он решил выпустить на волю вторую пулю. Как только он подался к оружию, моментально надавил на крючок, и винтовка «выдохнула» снова. На этот раз сцену испортил жрец, который в отчаянии держался за шею и хватался носом и ртом за клочки воздуха.

Киберарию больше нечего тут делать, и он быстрым движением винтовку превратил в пистолет и двинулся вперёд, к единственному пути спасения, но враг уже напирает. Бежать на верхние этажи нет смысла, ибо там роятся сотни дворцовых стражников, и он выбирает бежать глубже, в штольни и подземные тоннели, где должен быть выход в один из колодцев.

Андронник подался в тёмный тоннель, но там вечный мрак развеяли фонари вражеских солдат и раздался первый залп — автоматные очереди неумело ударили в сторону Киберария. Андронник мгновенно лёг и его пистолет выдал три скоротечных тихих залпа.

Враг упал под звуки смена обоймы.

«Какую безумную цель преследуют эти глупцы? Ради каких амбиций можно предать свою родину, народ и стабильность?» — в холодном потоке сознания пронеслись эти мысли. Андронник ныряет в ответвление и понимает, что выхода из этих шахт нет, и он может здесь хорониться до тех пор, пока всё не уляжется, но вот снова они.

— За Грецию и её богов! — прокричали во всю пять человек — местная охрана в грубой одежде и лёгких бронежилетах.

Киберарий решился остаться безмолвным и лишь выставил впереди оружие и поочерёдно сжал курок. Его модифицированное зрение лучшей фонарей, и он видит каждого. Пистолеты-пулемёты пытались залаять в его сторону, но их хозяева оказались на земле ещё до того, как заметили агента Империи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Выхода тут не оказалось, лишь ещё пара ответвлений, которые скорее всего ведут прямиком в склады инструментов, но у Андронника нет выбора, и он побежал вправо и вскоре наткнулся на тяжёлую дверь с электронным замком, который был моментально взломан.

Внутри оказалось множество ящиков и полок, на которых покоятся шахтёрские принадлежности. Киберарий позволил себе успокоиться и всё осмыслить. До него доносятся далёкие крики и команды поисковых отрядов, но он закрыл дверь и сюда враг зайдёт в последний раз. Но нельзя пренебрегать защитой, и он держит пальцы у кнопки актирования маскировочного поля, садясь на какой-то большой пластиковый куб. Его одежда испачкана, а осколки души в смятении и он продумывает возможности дальнейших действий и как будет выбираться отсюда.

Но больше всего его грызёт вопрос. Как пять лет тому назад они не смогли заметить яд в речах Фемистокла, как не смогли ощутить чумное присутствие предательства в жилах имперского механизма. Неужели Канцлер действительно стал настолько доверчивым, что позволил Автономии так разойтись в полномочиях и это только усластило гиен и шакалов политической игры, что ради грёз они пошли на бунт. Неужто свобода столь великая цель, если она стоит крови, слёз, овеяна дымом и огнём, а ей в жертву приносятся жизни и стабильность?

Андронник оставил эти разрешения на потом и единственное, что он может сейчас попытаться сделать, так это передать сообщение:

— База, нас предали.

Глава 11. Восход предателей: Первый удар

Глава 11. Восход предателей

Первый удар

Следующий день. Шесть часов тридцать пять минут.

Город на семи холмах, славный и величественный град, где нашли смерть первоверховные апостолы, ныне воздаёт им хвалу и медленно могущественной столицей не менее сильной страны. Он пытается примерить на себя все одежды прежних, усопших, стран — величественный пурпур римских императоров с их мощью и завоеваниями и тиару папы римского с его облачением, дабы продолжить нести святую миссию проповеди. Рим, медленно, но верно становился тем, что в будущем станут величать «городом железной воли».

В северной части города, обновлённой и красивой, где новые дома растут с устрашающей скоростью, превращая Рим в каменные джунгли, увешанные имперскими флагами и где поются гимны славе Канцлера, раскинулись просторы Великого Военного Форума. От одного края до другого края прямоугольной площади целых пять сотен метров в длину и двести в ширину выложенных каменными плитами, окружённых невысокими строениями и растительными изгородями, и изваяниями. В северной части виднеется торжественная трибуна, украшенная золотом, серебром и драгоценными камнями. Сейчас она окружена воинами в чёрной броне, а на самой её вершине речь говорит сам повелитель страны и слова его пламенной волной разносятся на весь Форум.

Где-то в центре огромного столпотворения стоят два человека, в тёмно-серой офицерской форме — выглаженный пиджак, рубака и брюки, слегка прикрывающие начищенные до блеска туфли.

— Ну, как тебе? — толкнул локтём мужчина рядом стоящего. — Ещё немного и блестяшки будут вручать.

— Яго, брат, — слегка улыбнулся второй мужчина и шёпотом на ухо продолжил. — Ты же сам сказал, что эти «подачки» тебе не нужны.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Это так… но всё равно приятно.

— Как вы съездили в Россию?

— Давай поговорим после вручения. Мы вроде первые, как раз сразу и отпустят.

Данте утёр пот с лица. Над Римом сейчас торжествует солнце, а хлад боковых кондиционеров до них практически не доходит, отчего становится немного уморительно. Он отсюда слышит чётко о чём говорит Канцлер, да слова его подхватываются и разносятся многочисленными аудиоколонками, и смысл его слов очевиден — долг, патриотизм, честь и вера. Ещё Валерон, с расстояние в двести пятьдесят метров видит, что нам нём покоится чёрная длинная одежда и по-видимому это любимое его пальто.