Проект Тетис - Анастасия Щепина

информации о человеке, — тяжко вздохнув, начинает рассказывать Кузнец, — Металлическая решетка каждого может записать до 900 Эксабайт данных. Принятие означает, что все, что ты имеешь и будешь иметь, материальное, нематериальное — неважно.

Она выразительно обводит руками пространство вокруг себя.

— Все, что записано в ninanh, ты передаешь семье. Ты увидишь, как это делает Ведо и сможешь повторить. Однако ты не имеешь сейчас ничего, кроме своего имени.

Самый бесполезный член общества, выходит.

— А что передает Ведо? — наконец задаю я мучающий меня вопрос.

— Ведо… — Кузнец лукаво усмехается, — Ведо отдаст все, что сумел сделать за тысячи лет. Все, чем был полезен цивилизации и за что его продолжают восстанавливать раз за разом несмотря ни на что.

— Интеллектуальная собственность?

— Пожалуй, — соглашается Кузнец, немного подумав, — Это сделает семью Аэрия не просто влиятельной, а самой могущественной среди всего народа, — мастер горестно вздыхает и едва слышно добавляет: — Девочка так давно к этому стремилась…

Какая именно девочка понятно и без имен.

— Вы не из семьи Аэрия, — замечаю я, — Тоже служите им, потому что ваших предков заставили присягнуть на верность?

Кузнец качает головой:

— Иногда служат и по велению сердца, — она задумчиво смотрит наверх и добавляет, — Кемея хороший правитель. И хороший человек. Даже Ведо согласился ей служить не из-за долга.

— Вот оно как… — мое сердце кольнуло что-то опасно похожее на ревность. Я спешу отмахнуться от этого чувства.

— Идем, — говорит Кузнец преувеличенно бодро, — Давай проверим, на что способен твой наахин.

Она проводит меня в небольшой зал обитый белой пеной: ступать твердо, но если с силой топнуть или упасть — пена смягчит удар. Кузнец первой входит в него и, не оборачиваясь, материализует в руках нечто, похожее на глефу с длинным древком, увенчанную узким, слегка скошенным клинком в три ладони.

— Ну что? Приступим?

Понаблюдав за ее движениями, я пытаюсь их повторить, но ничего не получается. Со стороны я будто медленно и беззвучно хлопаю в ладоши.

— Представь, что ты, наконец, будешь принадлежать к роду могущественной семьи! — подсказывает мастер.

Я вспоминаю, что вызвать оружие помогают эмоции, но не скрываю, что эти методы сомнительны:

— Вы воодушевить меня пытаетесь? Не выйдет, я сама себе не завидую.

— Тебя? — насмешливо переспрашивает Кузнец, — Воодушевить? Да, такое бревно, не приспособленное ни к честному бою, ни к толковой драке воодушевить будет сложно.

Она делает в мою сторону легкий, но опасный выпад.

— Разозлить тоже сложно, — я отпрыгиваю назад, подальше от острого наконечника, — За последний месяц я слишком много всего повидала.

— Месяц, говоришь? — задумчиво протягивает Кузнец, — Что такого можно было повидать за месяц, не вылезая из койки новоиспеченного логгера Аэрия? Или скажешь, не было такого, а?

У меня странно начинает колоть ладони.

— Тааак, тааак, хорошо! — подбадривает мастер, — Не упускай это ощущение! Оно внутри тебя, просто помни его!

Из рисунка, нарисованного на моей коже, просачивается странная черная субстанция и, словно найдя в воздухе опору, приобретает форму такой же как у Кузнеца глефы.

Я завороженно смотрю на оружие. Как бы мне не нравились лиамедцы, обладание им приводит меня в почти детский восторг: это и есть мой наахин! Вот это технологии!

Когда моя рука наконец обхватывает древко оружия, мастер демонстрирует мне несколько простых атак и защит. Я повторяю за ней, и какое-то время мы тренируем “бабочку” из серии ударов, пока она не остается довольна.

— Пожалуй, хватит на сегодня, — объявляет Кузнец, и наахин стекается в ее запястье, — К тому же, тебя уже ждут.

Она кивком указывает на проем двери и появившегося в нем голема.

Я устало выдыхаю — передышка мне бы не помешала, но возвращаться в мир проблем и надменных лиамедцев мне не хотелось. В этом зале было все просто — знай отбивай удары да бей сам. А там… Кто знает, какие новые “удары” мне приготовила жизнь?

Со скрытием своего наахина приходится повозиться, но в конце-концов мне это удается, и я ухожу за сопровождающим.

— Увидимся на церемонии, — подмигивает мне в след Кузнец. Я машу ей в ответ рукой, испытывая благодарность и наполняясь надеждой, что не все так уж плохо на этой Лимаеде.

Когда я выхожу наружу, оказывается, что прошло гораздо больше времени, чем я предполагала — за высокими окнами галереи уже брезжит рассвет. Усталости совсем нет — ни то сказывается неделя “отдыха” в криокамере, ни то перевозбуждение от предстоящих событий.

Голем провожает меня в комнату, где еще двое таких же “слуг” помогают мне наконец сменить медицинскую одежду на новый наряд. Он представляет из себя облегающий термокомбинезон и странного кроя, плечистое пальто, так густо расшитое переливающимися всеми цветами лентами, что я получаюсь похожей на салатную порцию морской капусты.

Чуть позже становиться понятно, зачем этот костюм придуман. Миновав несколько уровней здания, големы выводят меня наружу. Я впервые выхожу на открытую поверхность новой планеты — событие само по себе уже волнительное.

Хотя поверхность — понятие относительное. Широкая, светящаяся голубым левитационная платформа спускает меня и голема к самой кромке вод океана, омывающего резиденцию Аэрия. Снаружи здание напоминает разросшиеся до небес коралловые полипы, а вот суши нигде не видно.

Над океаном ветрено. Волны захлестывают платформу, неистово раскачивают несколько метровых “бубликов” неясного назначения, которые я замечаю поодаль. Затем мой взгляд выцепляет в них человека в такой же “шубе”, как у меня, только распластавшегося звездой, словно он прыгнул в объятия стихии и теперь наслаждается ее буйством.

Смутное подозрение, что мне тоже придется прыгать в недружелюбные воды океана, заставляют меня отпрянуть в сторону, но голем услужливо подталкивает меня вперед.

Лишь спустя несколько секунд по не естественному шевелению лент, когда “шуба” начинает всплывать, я понимаю, что это не человек вовсе, а странное, незнакомое мне животное или иной организм, бесспорно природного происхождения. На лобастой голове не видно ничего похожего на глаза или рот. Конечностей тоже нет или их попросту не видно за лентообразной “шерстью”.

Животное послушно подплывает ближе к платформе, останавливается в ожидании. Голем спускается на его широкую спину, втыкает в нее дугообразную металлическую ручку, от чего зверь теперь становится похож на перевернутое на бок ведерко.

Мне тоже помогают сойти вниз, и животное, будто бы глубоко вздохнув, начинает движение. Довольно быстрое — ветер и морские брызги неприятно покалывают кожу лица.

Мы огибаем замок семьи Аэрия и выплываем на другую сторону акватории.

Оказывается, я ошибалась, думая, что в округе нет городов. Вдали обнаруживаются явно рукотворные постройки полукругом обрамляющие замок и напоминающие шляпки грибов на высоких ножках.

Я глазею на них,