Аэронавт - Петр Заспа

– А у вашего изобретения есть имя?

– Да, я уже подумал над этим. Назовём его «Хлыст для „Августейшей династии“». По его прямому предназначению. Но если ты хочешь знать, как будет называться в целом направление, которое я вам укажу, то имя ему – самолёт!

– Как-то неубедительно, – чтобы не оскорбить Смородина не сдержавшейся улыбкой, Александр поспешно отвернулся. – Вы это на ходу сочинили?

В ответ Миша проворчал что-то невразумительное и, черкнув на снегу ещё пару прямых линий, пробормотал:

– Чертежи бы… на глаз такие вещи не делаются… но почему бы нет? Всё, что нужно знать – я знаю! Аэродинамика – это моя первая любовь! Инструмент есть, руки есть… со временем не очень… но если постараться…

– Святой Иезус, вы уже заговариваетесь! – посмотрел на него с жалостью наследник.

– Помолчи, – оборвал его Миша.

Александр ответил скептическим взглядом и, взглянув в сторону горного хребта, произнёс, не скрывая тревоги:

– Будет метель. Если боцман с вашими аэронавтами не успеют вернуться, то им придётся довольно трудно.

Не услыхав ничего в ответ, наследник удивлённо обернулся.

– Вы меня слышите, флагман? Я говорю, что пурга в горах представляет серьёзную опасность. Вы не волнуетесь за своих аэронавтов?

Не удостоившись ответа и на этот раз, Александр наморщил лоб:

– Зачем вам двигатель?

– Затем, чтобы двигаться, – поглощённый собственными мыслями, хмыкнул Смородин. – Сашок, а на сколько хватает одного баллона?

– Всё зависит от частоты оборотов. Если дирижабль летит по ветру, и двигатели нужны только для удержания курса, то надолго. Бывает, что и на весь полёт. А если против ветра или в бою, то и на час не хватит.

– Ну, а если с открытым полностью вентилем, да выжимать из двигателя всё, что можно, то…?

– Полчаса.

– Угу… – задумался Смородин. – Одним баллоном явно не отделаться… но если увеличить площадь крыльев, то втиснем столько, сколько нужно… а сколько нужно? Сашок, подскажи расстояние до моря?

– И это у меня спрашивает флагман? – отпустил шпильку Александр, но, перехватив нервный взгляд Миши, поспешно добавил: – Не более трёхсот километров, если вы имеете в виду путь вдоль берега Дуная. Понятное дело, что на дирижабле значительно короче.

– Немало… – расстроился Смородин. – Хотя и не так уж и много! Ну что ты на меня смотришь? Главное – начать, а там уж как-нибудь закончим! А то чем больше думаешь, тем страшнее. Всё, что нам понадобится, я вытащу на центр мастерской. И ещё! Не отвлекайте меня дурацкими вопросами. Делайте, что я говорю, а там сами всё увидите.

Миша бросил взгляд на скрытые свинцовыми облаками верхушки гор и подумал, что, пожалуй, князь прав – скоро снежный буран спустится вниз и накроет плато непроницаемой стеной. Стефану лучше бы поторопиться. Затем, закатав рукава, он взялся за дело.

Ветер через тонкую стену выл всё громче и громче. Неплотно закрытые ворота ходили ходуном, с треском ударяясь о дверной косяк. Сквозь пробитую взрывом крышу ещё с час можно было наблюдать темнеющее небо, затем оттуда повалил снег. Но Смородин этого не замечал. Он был полностью поглощён работой.

– Вот! – ткнул он в руки Александру выпиленный из фанеры аэродинамический профиль. – Это нервюра. Когда придут остальные бездельники, сделаете по её шаблону таких ещё три десятка. А пока займёмся фюзеляжем.

Овцы беспокойно блеяли, чувствуя разразившуюся непогоду. За тонким стеклом вьюга набирала силу, вращая тонны снега в неистовом круговороте. Её тяжёлые волны ударяли в стены, сотрясая мастерскую в судорожных конвульсиях. Миша поёжился от пробравшегося внутрь холода и, подав наследнику рубанок, деловито бросил:

– Погрейся! Судя по виденным мною ложкам, у тебя тоже руки не из задницы. Сгоняй стружку, пока не сделаешь рейки в два пальца шириной. А я вырежу выкройки.

Он размотал рулон с перкалью и, вооружившись ножницами, прикинул на глаз объём работ, затем уверенно сделал первый надрез. Получилось неплохо, и Смородин принялся увлечённо кромсать тонкую ткань.

– Натянем, обошьём, прибьём по каркасу, – разговаривал он сам с собой, не обращая внимания на беспокойные взгляды Александра. – Глядишь, и расправит крылья наша птичка. Жаль, нет у нас стальных тросов для рулевых тяг. Придётся делать жёсткие, из деревянных реек. Тяжеловато будет… зато надёжно! Что молчишь, Сашок? Говорю, надёжность нам не помешает?

Неожиданно затряслись створки ворот, и, раздвинув широкую щель, ввалился облепленный снегом Стефан. Следом за ним упал Ларион, опоясанный через грудь верёвочными лямками.

– Притащили? – бросился помогать Миша.

– Притащили, будь он неладен! – еле выговорил боцман. – Михай, посмотрите, где этот бездельник Прохор, его где-то сзади замело.

Втащив внутрь чёрный блок двигателя, Смородин принялся ощупывать каждую деталь сантиметр за сантиметром.

– Целёхонький! – восхищённо прошептал он, стирая снег с округлых боков. – Вал не заклинило, вращается. Винт слегка облез, но это ерунда – подчистим, подкрасим.

– Флагман, – посмотрел на него с нескрываемым неудовольствием вскоре ввалившийся Прохор. – Этот буран надолго. До его окончания мы не сможем даже носа отсюда высунуть.

– Это плохо… – не вникая в смысл услышанного, заметил Миша. Протиснув палец в петлю крепления, он уже представлял, как закрепить двигатель на раме самолёта.

– Не так уж это и плохо, – заметил в свою очередь Александр. – В этой круговерти к нам не сможет подлететь ни один дирижабль.

– А вот это хорошо… – задумчиво согласился Смородин, всё ещё находясь под впечатлением от собственных идей. – Значит, время у нас есть. Ну чего рты раскрыли?! Дел выше крыши. Спать по очереди! Остальным работать без перерыва. И ещё раз предупреждаю – никаких вопросов! Не доросли вы ещё до ответов.

К концу дня, отряхнувшись от стружки и обхватив подбородок покрывшейся багровыми мозолями пятернёй, Миша оглядел начинающее обретать формы сооружение и выдал вертевшуюся на языке рифму:

– Вот что сотворил Стаханов после двадцати стаканов!

Пока самолёт это напоминало лишь с большой долей фантазии. От колёсных шасси пришлось отказаться, а на лыжах аэроплан напоминал птеродактиля, несущего в лапах по изогнутой широкой доске. Из-за большого веса двигателя и облепивших корпус баллонов, разместить его пришлось за кабиной, по схеме с толкающим винтом. Сама кабина, рассчитанная на двоих человек, больше напоминала выгнутое из фанеры корыто, в носу которого Смородин разместил пулемёт.

– Как-то вот так. – Миша обошёл кругом своё творение и не удержался от тоскливого вздоха. – Грациозностью здесь и не пахнет, но…