Обет любви - Мэри Спенсер

– Твоим родителям следовало бы обкорнать его, когда ты была еще девчонкой, – проворчал он, больно стягивая узел у нее на затылке. – Это бы и тебе пошло на пользу да и для нас стало бы истинным благодеянием!

Она была слишком напугана в эту минуту, чтобы прислушаться к его словам.

На нее набросились внезапно, оглушив в ту минуту, когда она, спотыкаясь на каждом шагу, брела в темноте в поисках Эрика. Похитители бросили ее поперек седла и пришпорили лошадей. Ехали они недолго и скоро оказались в лагере, где их радостно приветствовали остальные. Там Марго стащили на землю и отнесли в палатку, где она и лежала сейчас, совершенно беспомощная, в ожидании человека по имени Черный Донал.

И теперь, когда руки и ноги ее были туго связаны, так что она не могла пошевелить даже пальцем, мысли Марго вернулись к тем жестоким словам, которые она только что услышала от своих похитителей, а потом к тем еще более обидным и ужасным, – что она еще раньше услышала от Эрика. И сразу же слезы навернулись ей на глаза. Забыв обо всем, кроме незаслуженной обиды, Марго, не сдерживаясь, зарыдала в голос.

Всю свою жизнь она мучилась от сознания своей неполноценности, вернее, от того, что этот недостаток делает ее ущербной в глазах других людей. Шло время, и постепенно она смирилась со своей участью. Но Марго и представить себе не могла, чтобы ее возлюбленный Эрик так отнесся к ее беде. Казалось, он уже понемногу привык к тому, как она говорит. В полудетских мечтах любимый обожал ее так же сильно, как и она его, обращаясь с ней с той же рыцарской галантностью и добротой, как в тот самый день, когда они встретились впервые и который она запомнила на всю жизнь. Но теперь она знала ужасную правду. О Господи! Теперь она знала все!

В тот далекий день он был просто добр к ней, как был неизменно добр ко всем и всегда.

Эрик по-доброму отнесся к смущенной до слез восьмилетней девчушке, точно так же, как много лет спустя он был ласков с Томасом. Да и как же иначе, ведь Марго помнила, с какой добротой он помогал попавшим в беду незнакомым людям. От нахлынувшей нестерпимой боли Марго прикрыла глаза. Да, Эрик Стэйвлот и в самом деле был добродушен, а она провела десять долгих лет, обожая человека, который однажды всего лишь согласился потерпеть ее присутствие в силу своей природной доброты. Какой же глупой она была! И как она только могла вообразить, что такой человек может полюбить жалкое заикающееся создание вроде нее, в то время как любая женщина на сто миль вокруг была бы счастлива принадлежать ему! Так с какой стати ему обращать внимание на нее – несчастную уродину, посмешище для всех добрых людей? Теперь, снова и снова перебирая в памяти все дни, проведенные вместе, Марго ясно видела, что он просто был добр к ней, даже когда целовал ее, – те драгоценные минуты она никогда не забудет. А для него, конечно, эти мгновения, когда приходилось делать нечеловеческое усилие, чтобы не обидеть ее, были просто ужасны.

Полог шатра откинулся, и Марго открыла глаза.

Тощий похититель при виде вошедшего пришел в ярость:

– Убирайся прочь! Нечего тебе тут делать! Я жду Черного Донала!

– Успокойся, приятель, – ответил другой голос, звучный, глубокий. Так мог говорить человек, неизменно уверенный в себе. – Сам Черный Донал и послал меня. Хотел, значит, увериться, что с леди все в порядке и до его приезда с нее не спустят глаз. Он будет здесь с минуты на минуту. Можешь пойти сам встретить его, если хочешь.

Марго с трудом повернула голову, чтобы разглядеть говорившего, хотя не чувствовала ничего, кроме обычного любопытства. Все эти разбойники казались ей на одно лицо, один страшнее другого. Но стоило ей бросить на вошедшего всего один взгляд, и хриплый сдавленный крик вырвался из ее груди, несмотря на платок, стягивающий рот.

О Боже милостивый, только не это! Нет! Нет! Нет!

Это был он! Тот проклятый охотник, которого она однажды встретила в лесу и который так жестоко оскорбил ее!

Не сводя с него глаз, в которых плескался смертельный страх, Марго принялась извиваться, пытаясь ослабить путы на руках и ногах. И, как будто почувствовав на себе ее взгляд, мужчина обернулся. Взгляды их встретились, и на лице его появилась улыбка.

– Ба, да ведь она прехорошенькая, не так ли? – воскликнул он. Приблизившись к Марго, он продолжал: – Слышал я и раньше, что такой красотки, как леди Марго, во всем свете не сыскать, да вот, поди ж ты, не верил! А теперь вижу – правду люди говорили! – Он опустился на колени перед ней. – Просто красавица, что и говорить. Однако взгляни. – В глазах его появилась тревога, и он ласково коснулся пальцем ее мокрой щеки. Марго отшатнулась, как от удара. – Она ведь плачет. Стыд-то какой! Да такая красивая леди никогда не должна печалиться! Для этого она слишком хороша!

– Угу, – угрюмо поддакнул стоявший позади него долговязый, – только я и пальцем не пошевельну ради нее, пока не вернется Черный Донал. А уж что он сделает с ней, и вообще не моя печаль! Так что держи подальше руки, приятель, не то отведаешь моей дубинки, слышишь? И мне плевать, что Черный Донал не надышится на тебя. Сам-то я служу ему уж почитай добрый десяток лет, а не пару дней, как прощелыга вроде тебя!

Охотник только весело хмыкнул, продолжая разглядывать Марго, которая смотрела на него, постаравшись вложить в свой взгляд ненависть и презрение, которые испытывала к этому человеку.

– Да не трепыхайся ты, Талбот. Клянусь, ты и так получишь свою награду за то, что эта прелестная пташка попалась в твои сети. А здесь ей ничто не грозит. К тому же и Черный Донал вот-вот будет здесь. А теперь не валяй дурака и отправляйся, не то проморгаешь хозяина.

Талбот насмешливо фыркнул:

– Даже и не подумаю, можешь не надеяться! Сам видишь – с девчонкой все в порядке, так что убирайся, приятель, пока я не вышвырнул тебя прочь, ублюдок из Сорентхилла!

Испуганная и в то же время преисполненная любопытства Марго увидела, как при этих словах лицо охотника потемнело от гнева. Вдруг на губах его появилась какая-то странная улыбка. Взгляд на мгновение стал задумчивым, а стиснутые кулаки медленно разжались.

– Талбот, – негромко сказал он, – не хочешь ли утром составить мне компанию, когда я отправлюсь поймать что-нибудь нам на ужин? Черный Донал велел, чтобы я брал любого, кого сочту нужным, а ты, похоже, как раз такой человек, без которого на охоте не обойтись. Охота – дело серьезное, приятель, тут без верного друга как без рук. Помнишь, последний раз со мной ходил Филип? Черный Донал сам велел, чтобы я взял парня с собой, да еще приказал позаботиться о нем, когда мы управимся. Жаль, очень жаль, что беднягу угораздило высунуться как раз в тот момент, когда я стрелял последний раз, верно? Ну да ничего не поделаешь. Держу пари, тебе, приятель, тоже придется по душе таскать мои стрелы. Разве нет, Талбот?