Второй шанс попаданки. Теперь элита - Дана Данберг

бы присмотреться. Вполне возможно, что там ничего и нет, вдруг человек поссорился с родными, но ведь причина может быть и иной.

– Идея вообще-то хорошая, – признала я. – Но за какой период?

– Думаю, где-то за год, может, за полтора. Бывший безопасник, конечно, сказал, что стал замечать странное поведение студентов только за пару месяцев до своего падения, но ты же понимаешь, это еще ничего не значит. К тому же заместитель декана боевиков перевелся сюда из Столичной как раз перед началом прошлого учебного года.

– О как! Интересно! Ты об этом не знал?

– Я же там до этого года не преподавал, мы с ним, получается, не встречались, а убывшие сотрудники меня как-то не очень интересовали, – пожал плечами Алек. – Я еще не успел все дела изучить, начал с этих после вчерашнего разговора. А ты с чем пришла? Ведь что-то мне хотела сказать, да?

– Да, я тут подумала, что надо искать следы других ритуалов, а то и действующие ритуалы.

– Мы все подземелье обшарили.

– Обшарили, но во-первых, не все. Карту подвала мы не видели и что там на самом деле есть мы не знаем. Надо с ней сверяться по каждому коридору. А во-вторых, надо искать другие места. Если старый безопасник вычислил странных студентов, а мы думаем, что они странные, потому что подпитывают какие-то ритуалы… Мы ведь так думаем?

– Допустим.

– Так вот, Диссона, Мэли, Нииса и, возможно, Кона использовали для подпитки ритуала, который ты уничтожил. Ну а другие что тогда подпитывали или подпитывают?

– Вообще логично, да. Но дело в том, что ритуал крови не может длиться бесконечно, максимум, несколько часов. Его напитывать иногда долго, нужно несколько дней, а то и недель, но сам ритуал скоротечен. А что будет с теми, кто закончил подпитывать ритуал, мы не знаем. Возможно, они придут в себя и даже не вспомнят, что что-то было, а возможно и нет.

– Если они добровольные помощники, то будут подпитывать следующий.

– Возможно. Но вообще на это много сил тратится.

– Значит, если они добровольно это делают, должна быть сменяемость. А вот если не добровольно…

– То нам будет очень сложно их вычислить. Никто ведь не погиб из студентов в последнее время, за исключением тех, кто попал в обвал. А значит, они все живы и относительно здоровы.

– Надо данные целителей проверить. Возможно, увидим какую-то закономерность.

– Надо, но на это нужно разрешение ректора, а для того, чтобы он его дал, ему нужно обосновать такую необходимость.

– А он не в курсе?

– Я не уверен, что подобное можно провернуть без его согласия. Так что нет, пока он в числе подозреваемых.

– Не слишком ли круто? Даже в столице мы не подозревали ректора. Он, конечно, бестолковый был и отставку заслужил, но все же.

– Здесь закрытая система и от того, многое лежит на поверхности, – ответил Зеер. – Я сомневаюсь, что он совсем ничего не знает. Он может быть не в курсе целей или даже того, что тут проходят кровавые ритуалы, но о чем-то он, скорее всего, догадывается или даже знает наверняка. И либо не обращает внимания по халатности, либо прикрывает за деньги, либо сам замешан.

Вот тут с Алеком пришлось согласиться. Если бы в Академии ректор был наездами… Но он-то ведь здесь постоянно находится, каждый день с людьми общается, ходит по тем же самым коридорам. В общем, практически невероятно, что он слепо-глухой и ничего не видел и не слышал.

– Так что насчет карты подземелья и других возможных мест проведения ритуала? – спросила я наконец, переварив новую информацию.

– Карты нет, я проверял. Она должна быть в этом кабинете, все карты есть, но не подземелья.

– Может архив какой-нибудь? Ну должен же здесь быть архив?

– В архиве тоже нет. Возможно, есть у ректора, но пока, сама понимаешь, спрашивать не стоит.

– А декан Цано? Может, он сможет достать?

– У меня есть идея получше, – ответил Алек и замолчал, хитро меня рассматривая. Я приподняла заинтересованно бровь. – Надо спросить у Прира.

– Почему у него?

– В Королевском архиве должен быть план Академии. Поскольку он тот, кто он есть, у него должны быть там знакомые. Я и сам могу запросить, но это потребует времени, через него быстрее.

– Там планы те, которые были при постройке. Сейчас они могут быть неактуальны.

– Возможно, это и неплохо. Сама подумай, в тех планах точно отмечены старые коридоры и шахты.

И опять же, в словах Алека был смысл. Ведь обвал можно и искусственно устроить, а можно вообще его только изобразить для любопытных искателей приключений.

– Ты запроси тогда у него все планы, а не только подвал. Вдруг тут еще что-то неучтенное за давностью лет есть? – озвучила я только что пришедшую в голову мысль.

Ну а что? Мысль-то умная, и на самом деле я давно раздумывала о том, что в архитектурном ансамбле Академии не хватает двух зданий, чтобы они образовывали квадрат на плато, а то сейчас его всеми ветрами продувает. Не думаю, что так странно построили изначально. По идее, здания должны стоять перпендикулярно ветру, чтобы на самом плато было комфортно. А сейчас что получается? Мало того, что студентов сдувает, когда ветра особенно сильны, так еще от сильных дождей идут обвалы по краям. Кстати, а может поэтому недостающие здания снесли?

– Алек, а как ты думаешь… – протянула я. – А не могут ли тоннели быть прорублены под всей долиной?

– Это непросто, все же там камень, а не грунт, но с помощью магии, думаю, это возможно.

– Ага.

– Что-то надумала?

– Если это так, представь, сколько там коридоров! И обязательно должен быть выход наружу где-то за пределами здания.

– Мы об этом уже думали, но ведь пока ничего не нашли.

– Особенно и не искали. У меня есть к тебе предложение… – я посмотрела на Зеера и хитро усмехнулась. – Давай сходим и поищем?

– Ну давай, – он пожал плечами, но судя по всему, мой хитрый взгляд его навел на не самые радостные мысли.

– Нет, ты не понял. Давай пойдем сейчас?

– Ната, ты так хочешь отработать свою медаль что ли? – нахмурился тот.

– Да не в медали дело! Хотя и это тоже, да.

– А в чем? Сейчас уже поздний вечер, темно, на улице все еще накрапывает дождь, сильный ветер. Тебе не кажется, что сейчас не самое подходящее время?

– Нет, не кажется, – я ухмыльнулась. – Занятия закончены, народ либо сидит в кафе или музыкальном салоне, либо в общежитии, на улице никого. Нас не увидят из окон учебного корпуса.

– Почему