Трубадур: Начинающий артефактор - Егор Валерьевич Лошкарев

пошел? Или в туалет? Так иди, иди, зачем тратишь свое время на бесполезного меня? — говорил я очень убедительно, стараясь скрыть волнение. — Мэтра, пойдемте. Сопроводите меня в жилой сектор и можете отправляться на занятия, — Кама не откликнулась, в ступоре смотря в пол. — Мэтра? Мэтра Кама?

— А, — она резко вскинула голову. — Да, да, мэтр идемте!

Она скованно двинулась по коридору, я же вслед за ней, стараясь скрыть ее собой от недоуменного взора Тига — слишком уж она странно шла.

Поясню, чтобы вы поняли величину моего промаха. Это если бы я начал лапать маленькую девочку, которая в садик ходит, например, на глазах у толпы. Это бы вызвало отвращение и гнев, меня бы заклеймили педофилом. Здесь также. По факту, сам того не осознавая я облапал первоклассницу, которая при этом еще и инвалид… Странно звучало. Короче, если об этом кто — нибудь узнает — мне конец.

— Кам, — неуверенно начал я. — Слушай, ты прости, я ничего такого не хотел, просто…

— Заткнись! — сквозь зубы прошипела она.

— Понял, — я счел лучшим не продолжать разговор — пусть она остынет.

Какое — то время мы шли молча, лишь в лифте она смогла кое — как оправится.

— Ты понимаешь, что наделал? — тихо спросила она.

— Ничего катастрофического… — начал было я, но был прерван внезапно заистерившей девушкой.

— Ничего катастрофического?! Да ты насильник проклятый, извращенец бесчеловечный, честь мою опорочил! Как мне теперь людям в глаза смотреть?! Меня ж теперь замуж никто не возьмет! — она разревелась, что уже совсем ошарашило меня.

— М — да… — я почесал затылок. — Невинная святость. Впервые такое встречаю. Кама! Успокойся! — резко рявкнул я.

Девушка вздрогнула, на мгновение замолчав. И не теряя этого мгновения я быстро заговорил.

— Ничего такого не произошло, в моем мире подобное не является пошлым или непристойным. Это лишь дружеские поддерживающие объятия не несущие цели разварить кого — то. К тому же, нас никто не видел и никто не может тебе ничего предъявить. Так что просто не придавай этому эпизоду никакого значения.

— Но ведь это мой первый опыт с мужчиной… — она с оторопью посмотрела на меня, а я едва удержал себя от классического рукалицо.

— Не было никакого опыта! — с легким раздражением отчеканил я. — Я просто решил тебя успокоить методом моего мира. Ты все так же чиста и наивна, — что, кстати, не скажешь про твоего жениха.

— Да? — она с такой надеждой посмотрела на меня, что от хлопка по лбу я так и не удержался.

— Да, — вздохнул я. Едва ли моем мире найдется семнадцатилетняя девушка, которая бы не разу не обнималась с парнем. Хотя… Семь миллиардов населения… Ну, может и найдется, если хорошенько поискать. Но тут каждая десятая, наверное, обнималась. Про большее и говорить не стоит.

— Тогда хорошо, — облегченно выдохнула та. — Вы только никому не говорите и больше так не делайте, пожалуйста, — она серьезно посмотрела на меня. — Здесь так нельзя.

— Да, я знаю и больше не буду, — помахал я рукой, закатив глаза. — Простите.

— Прощаю, — кивнула она. — Но и вы извините, что вела себя так. Просто очень испугалась, понимаете?

— Прекрасно понимаю! — сказал я, дабы остановить личную историю причины такого поведения, но не успел — ее уже понесло.

— Мой отец — очень богатый купец. А мама была обедневшей дворянкой, последней в своем роде. Отец пожалел ее и взял к себе, потом они полюбили друг друга. Долго не могли завести детей — все они рождались мертвыми. Отец считал, что кто — то из его конкурентов наслал проклятие на него, поэтому нанял мага принять роды. Так родилась я, но, — она сделал паузу, справляясь с эмоциями. — мама умерла, не пережив роды. Да и я была на грани. Отцу пришлось очень много постараться, чтобы я выжила и окрепла. Он очень меня любит. Постоянно оберегал, потакал. Однако, когда надо, мог и отругать. Может, именно поэтому я выросла не капризной, — ну, с этим можно поспорить. Но я не стал, продолжив краем уха слушать эту невероятно интересную и не типичную историю. — О нашей свадьбе с Джейкобом отцы договорились еще когда мы были младенцами. Потом Джейкоб часто приезжал ко мне, а я к нему. Мы отлично ладили и были даже не против свадьбы. Мне нравится Джейкоб. Он добрый, веселый, верный, — верный? Так она не знает? — Он очень хороший! Вот только, — она внезапно погрустнела, — я ему не нравлюсь.

— И с чего ты взяла? — мне или кажется, или мы слишком долго в лифте едем?

— Он в последнее время стал каким — то странным, — она смущенно убрала руки за спину. — Стал избегать меня, относится стал холоднее.

— Ты пробовала поговорить с ним на эту тему? — о, наконец — то двери открылись.

— Нет, — она отвела взгляд. — Я стесняюсь.

— Если бы люди чаще откровенно говорили, то может быть, и проблем не было бы, — я открыл дверь в свою комнаты. — Бывай.

— Постой Вито, — она помялась смущенно. — Только, пожалуйста, никому не говори о случившимся… Я…

— О чем ты? — приподнял я бровь. — Что — то случилось?

— Но как же, — он удивленно подняла взгляд, наткнувшись на мою улыбку. — Да нет, ничего, — она тоже улыбнулась. — Спасибо и пока!

Она махнув рукой убежала, я же зашел в свою комнату. Пора приступать к ознакомлению со взятой литературой.

Для начала историю. В своем мире особо ей не интересовался. Дотягивал до четвёрки и ладно. Глубоко ее изучать никогда не тянуло, не последнюю роль в этом играла историчка, бывшая крайне раздражающей особой. У нас с ней была взаимная нелюбовь еще с пятого класса. Однако, стоит отметить, несмотря на гадливый характер, личное и работу она не мешала, всегда оценивая меня объективно. Это, пожалуй, единственное, за что я ее уважал. Но, думаю, благодаря ей я стал очень стрессоустойчивым и изворотливым — она была жуть какой дотошной. Ну, не совсем была, но была. Да.

Вернемся к нашим баранам. А точнее, к книгам по истории. Первая называлась: "Смутное время после Падения Первых". В ней подробно рассматривались события после войны. Довольно интересно, к слову. Оказывается, Мавитания