Города Беларуси в некоторых интересных исторических сведениях. Минщина - Юрий Татаринов

Со стороны парка от полукруглого эркера отходила терраса. Дворец имел гонтовое 2-скатное перекрытие над всеми своими частями.

Художественное оформление интерьеров тоже было выполнено в стиле ампир. На первом этаже в боковых крыльях располагались экспозиционные залы. Под музейную экспозицию были отведены и залы-ротонды обеих этажей центрального корпуса.

Английский парк в Логойске был высажен одновременно со строительством дворца вдоль правого берега реки Гайна и занимал площадь до 10 га. Это был парк романтического направления. Иначе и быть не могло, ведь на его территории располагались руины средневекового замка. Через парк протекал ручей, через который, в свою очередь, был переброшен каменный арочный мост. Перед мостом, при въезде в парк, по правой стороне от дворца располагалась небольшая сторожка. Перед парадным фасадом находился округлой формы партер-газон, окруженный «живым забором» низко подстриженных кустов вечнозелёного самшита. На этом травяном поле купами произрастали кусты и были разбиты цветочные клумбы и рабатки. К партеру примыкала большая поляна, за которой угадывался вид реки Гайны. От дворца вдоль берега проходил кольцевой прогулочный маршрут. Двигаясь по этой тропе в юго-восточном направлении, можно было выйти к водоёму, который подпитывался от действовавшего здесь родника. В юго-восточной части парка до сих пор сохраняются руины замка. Хорошо просматриваются его вал, насыпи и даже остатки рва. Бывший замковый двор при Тышкевичах служил фруктовым садом.

Логойский парк не имел планировочной оси. Его прелесть составляли пейзажные картины вокруг дворца. Самая красивая из них открывалась с террасы и из окон тыльной стороны дворца. Оттуда территория парка покато снижалась к тенистой сажалке. Возле сажалки стояла беседка, обсаженная липами.

Майя Яницкая в журнале «Мастацтва» в №5 за 1996 г. сообщает, что дворец на месте замка возвёл Пий Фелицианович Тышкевич. Он разместил в нём домашнюю галерею картин и библиотеку, которую начал собирать еще в XVIII в. Пополнила библиотеку его вторая жена Августа Плятер, которая привезла с собой в Логойск 3 тысячи томов из Краслава (ныне Латвия). Собрание картин, антиквариата, рукописных книг, архивных документов, географических карт стало увлечением мужа и жены, а затем и их сыновей.

До середины XIX в. в Логойском дворце сохранялась коллекция этрусских ваз — находок из Помпеи и Геркуланума, 200 картин итальянских живописцев, 1140 единиц монет и медалей. Гордостью коллекции являлся крест 1514 г., подаренный Сигизмунтом Старым костёлу местечка Гайна и два миниатюрных портрета Стефана Батория. В отдельном зале было выставлено древнее оружие, в том числе бердыши, пики, сабли, щиты. Сохранялась амуниция русских и французских воинов, участвовавших в войне 1812 г.

Открытие этого домашнего музея состоялось в 1842 г. Пригласили посетителей. Главным экскурсоводом был, конечно, Пий Фелицианович, очень живой человек, кстати, проживший 102 года. В год открытия домашнего музея ему было 86 лет.

Посетители — а ими являлись такие знаменитые белорусские краеведы того времени как Л. Киркор, Ю. Крашевский, М. Балинский — познакомились с кладом из поселения Красный Бор (Логойский район), а именно с так называемыми поясами, украшенными выемчатыми эмалями. 25 октября 1919 г. часть этого клада передали на выставку «Захэнты» в Варшаву. С тех пор они хранятся в Государственном археологическом музее Польши в Варшаве. Вторая часть этого клада теперь в Государственном историко-этнографическом музее Литвы в Вильнюсе. Между тем, находка эта бесценна, она датируется ІІ-V вв. н.э.

А. Кулагин в районной книге «Памяць» сообщает, что автором последней (сделанной в 1903 г.) описи собрания экспонатов логойского музея был Юзеф Тышкевич. Автор описи указывает, что коллекция Тышкевичей занимала два зала Логойского дворца, один из которых был большим. Кроме того, несколько десятков родовых портретов размещалось в столовой. В большом зале, кроме археологических экспонатов, находилась библиотека на 10 тысяч томов. Стены этого зала украшали автопортреты художников Я. Рустема, Я. Дамеля и работы польских художников Ваньковича, А. Орловского, А. Бартольса, Ф. Смуглевича, Ш. Чаховича, Ю. Пешки, а также картина Юзефа Брандта: «Выезд короля Яна III из Марысенки...» и множество пейзажей. Вдобавок, зал украшали бюсты работ Рафаэля Слизеня. Ну, а посреди этого помещения было установлено чучело рыцаря-конника в доспехах. С помощью стеллажей были представлены гравюры, литографии, гравировальные доски, разные находки с места перехода французов через реку Березина, астрономические и физические инструменты, а в стеклянных витринах экспонировались маршалковый посох, кунтушёвые пояса.

Две тысячи экспонатов логойского дворца — картины, антиквариат, иконы, кресты, а также 3 тысячи книг Евстафий и Константин Тышкевичи пожертвовали Виленскому Музею древностей, который сами и создали. Этот музей открыл свои двери в 1856 г. И всего в нем располагалось 12 тысяч экспонатов. Экспозиция этого музея, после его закрытия в 1864 г., была передана в 1868 г. в московский Румянцевский музей, а позже поделена между Государственным историческим музеем и Государственным музеем изобразительного искусства имени Пушкина. К примеру, в Государственном историческом музее России до сих пор остаются и демонстрируются экспонаты семейной коллекции Тышкевичей: портрет Евфражины Тышкевич, портреты Янишевских XVII в., коллекция оружия генерала Косаковского, 1093 картины и иконы, оршанская кольчуга со славянскими надписями и многое другое.

(По материалам Е.Г. Зверуго из районной книги «Памяць»)

Белорусы — народ, который, слава Богу, имеет свою землю и испокон веков живёт на ней. Просто следует побольше уделять внимания изучению этого народа.

Жизнь Константина Тышкевича — пример нашей нынешней молодёжи, эталонный пример патриотизма, пример стойкости и уверенности в правоте своих действий. Именно уверенности, в первую очередь, и следует поучиться у этого человека.

Краеведение всегда считалось уделом любителей. Поэтому такое разнообразие представлений о сути и деталях этой тончайшей и изысканнейшей из наук. Два краеведа редко сойдутся в одном мнении. И всё-таки, здесь, в Беларуси, есть общие направления краеведения, как и общая концепция развития этого государства. Последнюю подарил Микола Ермолович. Что касается направлений, то их оставили нам в наследство родоначальники этой науки в Беларуси, такие, к примеру, как Константин Пиевич Тышкевич.

Я не думаю, просто знаю, что настоящих краеведов в Беларуси, специалистов в этой сфере, по пальцам перечислить. В каждой из книг этой серии о городах я выделяю их. Четверо отмеченных — А.Ф. Рогалёв, А.А. Ярошевич, В.Л. Носевич и Ф. Кривонос — заслуживают того, чтобы их труды издавались отдельными книгами. Лучше их тему, которую они развивают, не знает никто. Причём публикацию этих книг следует начать незамедлительно, потому что жизнь и творчество не вечны и всё может получиться так, как получилось с талантливым В.Г. Антиповым. И ещё: выпуском книг подобного жанра должно заниматься государство. Конечно, если его представители думают укреплять фундамент этого государства.

Краеведение — это не просто сфера человеческого интереса, это ещё и литературный жанр. Поэтому авторам следует научиться преподносить собранный ими материал. Другими словами, тот, кто мечтает называть себя краеведом, должен обладать ещё и писательским даром.

Константин Пиевич не просто любил свою родину, занимался раскопками курганов и считал себя знатоком белорусской истории, краеведом, он, ко всему прочему, представлял свою деятельность — в книгах, музейных экспозициях, словом, он пропагандировал своё увлечение. Причём, обратите внимание, писал на польском — и, тем не менее, всегда считался и остаётся для белорусов достойным и уважаемым земляком.

Константин Пиевич родился 5 февраля 1806 г. Учился в Полоцком иезуитском и Забельском доминиканском коллегиумах.

В 1828 г. он закончил Виленский университет и после этого некоторое время работал в Кракове в Министерстве финансов.

В 1836 г. вернулся в родной Логойск и занялся хозяйственной деятельностью. Это ему принадлежит основание ткацкой мануфактуры, нескольких сахарных заводов и сберегательного банка для мещан. Постепенно он пристрастился к любимому занятию младшего брата Евстафия — занялся раскопками курганов в Логойском графстве. 

Надо отметить, что любая страсть произрастает не на пустом месте. У Константина Пиевича была образованной мать Августа из Плятеров (умерла в 1834 г.). Она была поклонницей наук и много читала. Это именно она заразила, в хорошем смысле этого слова, обоих своих сыновей страстью к старине, страстью к коллекционированию.