Программист и бабочка (сборник) - Игорь Курас

Как-то незаметно для себя, я оказался сидящим на полу. Милброк приставил острие меча (тупое, конечно) к моему горлу.

– Сдавайся, зеленокожий тролль!

– Все, все, сдаюсь, – выдохнул я, сбрасывая надоевший шлем и вытирая пот со лба. – Пошли отдыхать. Перед экзаменом надо выспаться.

Некоторое время мы молча стояли перед большим окном, сквозь которое было видно небо с легкими облаками, розоватыми в лучах заходящего солнца.

– Как думаешь, завтра будет все по-настоящему? – тихо спросил Мил.

– Так говорят, – ответил я.

– Тогда береги себя, Лард.

– И ты себя, Мил.

Милброк развернулся и ушел к себе.

Моя комната была погружена во мрак. Остроух со светящимися глазами сидел на столе и разглядывал портрет неизвестной принцессы. Я зажег газовую лампу, вытащил из-под кровати большой сундук. Скрипнула старыми петлями крышка. Со дна сундука я достал покоящийся в ножнах отцовский меч.

«Завтра все будет по-настоящему».

Горящий огонек отразился в отполированной стали клинка. Удобная рукоять, предназначенная для хвата как одной рукой, так и двумя, полукруглая небольшая гарда и острое лезвие с двусторонней заточкой. Сжал в ладони, поднял. Идеальная балансировка.

Взмах рукой, меч со свистом рассекает воздух. Полукруговой удар с возвратом, разрубающий надвое воображаемого противника – х-ха!

– Хозяин, осторо… – воскликнул Остроух и исчез, когда клинок прошел сквозь то место, где он сидел.

– …жнее! – закончил Ух, проявляясь. – Хозяин, ты тут всю мебель перебьешь.

Одним движением я вернул меч в ножны. Это грозное боевое оружие отца испило кровь не одного гоблина. Быстрое, не то, что наши полуторные тяжелые бастарды. Оно создано не для эффектного фехтования в спортивных залах, а для реального боя, где есть только ты и твой противник. И где нет места вычурным приемам.

Болью пронзили воспоминания.

…Потоки крови на лестнице. Отцовский слуга в заляпанных красными пятнами доспехах подбирает с пола меч, пригибает правую ногу в колене и протягивает оружие маленькому шестилетнему мальчику с заплаканными глазами.

– Мама, мама, почему я должен куда-то уезжать? Я не хочу ни в какую Академию!

– Сынок, так надо, понимаешь, – мама нагибается и обнимает мальчика ласковыми руками…

Я помотал головой, прогоняя видение. Мне нельзя вспоминать, я должен выспаться.

…На подушке, что впитала столько слез маленького ребенка. В первые годы я беззвучно плакал по ночам, когда в голове пульсировала лишь одна мысль – отомстить.

С тех пор прошло много лет.

Я сунул портрет принцессы под подушку и заставил себя уснуть. Спал я без сновидений до самого утра.

Утро встретило меня фанфарами. Трубные звуки, сопровождаемые барабанным боем, заставляли сердце колотиться быстрее.

Умывшись и наскоро позавтракав, я облачился в кольчугу со стальными наплечниками, почти не сковывающую движения. Надел легкий шлем без забрала. Проверил, насколько свободно выходит из ножен меч. Портрет принцессы был надежно спрятан в суме на поясе.

«До свидания, хозяин, – сказал Остроух. – Возвращайся скорее».

Я обернулся и улыбнулся моему домовому. Затем закрыл дверь.

В центре двора Академии были установлены большие ворота-порталы, вспыхивающие пурпурным светом. Ученики Академии по одному входили в них и исчезали, переносясь к месту своего экзамена. Наконец подошла моя очередь. Надеюсь, никто не видел, как я зажмурился перед открытой пастью портала. На мгновение меня охватило чувство полета, а затем нахлынули запах хвои и птичий щебет.

Черный лес ронял в высохшую подстилку сосновые иголки и медленно плывущие в густом солнечном воздухе дубовые листья. Каплями утренней росы сверкали натянутые между деревьев паучьи сети. Где-то в вышине шелестел теплый ветер. Вспорхнула на ветку малиновка, удивленно уставилась на меня, склонив голову на бок, что-то пискнула и унеслась дальше по своим птичьим делам.

Сквозь просвет виднелся шпиль черной башни. Но я не пошел к ней. Нет! Я хитрый. Я вчера тщательно изучил план и обнаружил, что в башню ведет небольшой подземный ход. Скорее всего, он был выкопан для того, чтобы выбраться в случае нападения противника. Как бы то ни было, я решил им воспользоваться и попасть в башню, минуя главные ворота. Я не питал надежды, что подземный ход не охраняется, раз уж он всем известен, но вдруг его стерегут не так тщательно, как основную дверь? Лишь бы выход не был просто завален.

Стараясь не шуметь, я сверился с компасом и пошел искать вход в подземелье. Ага – вот высокая сосна, а вот и большой камень – ориентиры на карте. Если мы сейчас вот сюда про-ле-зем… Тьфу! Земля посыпалась прямо в рот. И правильно – не разевай, когда не надо.

Проход был очень узким и низким. Идти приходилось согнувшись, иногда задевая макушкой потолок. Хорошо, что на голове шлем. Ох и испачкаюсь же я. Вскоре подземный ход закончился деревянной круглой дверцей в потолке. Я слегка приподнял ее и осмотрелся.

Гоблины! Кажется, трое. Один стоял прямо возле люка спиной ко мне.

Наконец-то! Ура! Я отомщу за смерть отца и брата! Я припомню гоблинам тот бой!

Дверца слегка скрипнула, когда я вернул ее на место.

Я достал меч и отложил в сторону ножны, чтобы не мешали. Сжал двумя руками рукоять. Несколько раз глубоко вздохнул. Надо, обязательно надо успокоиться. Значит так, выскакиваю и убиваю в спину переднего гоблина. Затем действую по обстоятельствам. В спину? Ну да, это тебе не показательный бой в спортзале. Здесь, либо ты их, либо они тебя, и все средства для этого хороши. Но… Никаких но! Действуй!

Но ведь я никого никогда не убивал… Я… Похоже, что я уже разговариваю сам с собой.

Вперед!

Я резко отбросил деревянную дверцу над головой и выпрыгнул в полутемную комнату. Передо мной была мускулистая зеленая спина гоблина. Я замахнулся мечом…

… И не смог ударить.

Почему? Трус! Я отступил на шаг назад.

Он же почти как человек. Отличается только цветом кожи.

Их трое! Схватились за мечи.

Мой передний развернулся. Я увидел удивленные и немного испуганные глаза. А затем блеснувшую сталь клинка. Рефлекторно, одним заученным движением я отбил атаку и продолжил движение своего меча. Острие вошло гоблину в глаз, пробило насквозь голову и вышло с другой стороны. Почти без сопротивления. Легко и просто. Отточенная сталь…

Ой, мамочки! Что же я делаю?

Ногой я оттолкнул мертвого гоблина, вытаскивая меч, и отпрянул назад, увернувшись от удара кривого клинка второго зеленокожего. Острие рассекло воздух перед моим лицом, и я сильно ударил в ответ. Голова гоблина отделилась от тела и с гулким стуком ударилась о стену. Вверх брызнул фонтан крови.

Последний гоблин с криком кинулся на меня, пытаясь нанести колющий удар. Оставляя кровавые брызги в воздухе, я ударил сверху, отражая выпад и сбивая его меч вниз. Затем поднял свое оружие, рассекая острием грудь противника. Гоблин с криком рухнул вниз, заливая кровью пол из глубокой раны, проходящей через живот и грудь. Зеленокожий хрипел и колотил руками о доски пола.

«Убей… убей… – доносились сквозь хрипы его слова. – Больно».

Я попятился и зажался в угол.

Казалось, что на шум сбегутся гоблины со всей башни. Но я не смог добить своего врага.

У гоблина начались судороги. Через минуту все было кончено. Наступила тишина.

Они почти как люди. Даже черты лица ничем не отличаются. Лишь ходят, как полураздетые дикари. Жители природы…

Я впервые убил живое существо.

Меня вырвало, едва не вывернув наизнанку. Господи, я уже не хотел никакой мести, я почему-то хотел умереть. Или расплакаться в подушку, как тот маленький шестилетний мальчишка. Я достал портрет принцессы. На бумаге остались красные отпечатки пальцев. Только ради тебя, принцесса. Только ради тебя.

Я огляделся по сторонам. Видимо, сейчас это была дежурная комната охраны. В центре стоял стол с разбросанными игральными картами, рядом несколько грубых стульев. Я сверился с планом. Если покинуть эту комнату, то по винтовой лестнице можно забраться на вершину башни, где заперта принцесса. Стараясь не ступать в кровь, я прошел к дверям и выглянул.

Никого.

Осторожно, прислушиваясь к шорохам, я начал подниматься наверх. Тишину нарушали лишь поскрипывающие ступени, да грохот моего сердца.

Ступени…

…Бежит по ступеням красная кровь. Лежит лицом вверх пронзенный стрелами мертвый отец. Еще стонет старший брат. Смотрит на меня яростный зеленокожий, сжимающий в руках меч. И рядом – куча мертвых гоблинов. Они сами пришли в наш замок! Кто их звал?

А кто звал тебя в их башню?

Но ведь я должен спасти принцессу.

А ты знаешь, зачем они приходили в твой замок?

Тьфу! Нельзя разговаривать самому с собой. Можно задать слишком много вопросов и не найти на них ответы.

Вот и верх башни, комната с крепкой дверью. Наверное, здесь томится принцесса. Я нерешительно остановился и сделал самое глупое, что только можно сделать в этой ситуации – постучал. Мне никто не ответил. Тогда я потянул дверь. К моему удивлению она оказалась незапертой, и перед взором открылась небольшая наполненная солнечными лучами комната. Возле окна за письменным столом сидел гоблин. Он отложил белое перо и поднялся со стула.