Невеста Океана - Юлия Набокова

– А отчего ж не взять, с таким приданым-то? – подмигнул он, и в его глазах цвета грозового неба заиграли смешинки. – Одни сандалии вон на сколько по тянут!

– Дурак ты, Галкин! – рассмеялась Поля. – Веди уж нас к своим. Яна, это Андрей, он же Арей, так называемый бог войны. Андрей, это Яна, она тоже из переселенцев.

Вот тебе и кровожадный бог войны!

– Иди ты, – удивился он. – Этак скоро все население вымрет, одни русские Хрецию населять будут. Вот наведем мы тогда здесь шухер!

– Мечтай-мечтай, – хмыкнула Полина, толкая его в бок. – Веди уж, несостоявшийся жених.

– Так уж и несостоявшийся? – подмигнул тот. – Легенд, что ли, не читала? Никуда ты от меня, Поля, не денешься, влюбишься и женишься!

– Женятся мужчины, женщины – выходят замуж, – снисходительно обронила Полина.

– Как ты это ни зови, никуда не денешься от моей любви, – пропел Андрей.

– Придется усилить охрану дворца и распорядиться, чтобы построили бомбоубежище, – тихонько хмыкнула Поля. Но, сдается мне, Полина лукавит и через годик-другой сбежит на Олимп прямиком в объятия Галкина. Учитывая ее страсть к сероглазым охранникам, у Андрея есть все шансы завоевать ее одинокое, истосковавшееся по любви сердце.

По дороге мы встретили еще два наряда бывших омоновцев, которые шутливо отдали честь Андрею (он здесь был за главного) и радостно поприветствовали нас. Видимо, гости здесь были редки и мало кто миновал первый кордон в лице бдительного Галкина. Изрядно запыхавшись (я говорю о нас с Полиной, Андрей взлетел на верхотуру так, словно его сандалии были крылатыми), мы взобрались на вершину, и я увидела то, о чем древние хреки-греки слагали легенды и называли Олимпом.

За тридцать лет стихийный лагерь, образованный под обломками самолета и вокруг него, настолько слился с окружающей природой, что теперь ничто не напоминало о страшной катастрофе. Казалось, что группа туристов, оказавшихся на необитаемом острове, наткнулась на вышедший из строя авиалайнер, разобрала его по частям и приспособила под собственные нужды. Здесь было подобие летнего кафе, навес которого сшит из разноцветных лоскутов и крепился на обструганных стволах деревьев, столиками служили грузовые ящики, а стульями – сиденья самолета. Была и беседка, образованная вкопанным по диагонали в землю крылом лайнера. И спортивная площадка с самодельной волейбольной сеткой и настоящим бильярдным столом. И хижины, крышей которых служила обивка самолета, а спальные места были застелены шкурами вперемешку с полосатыми пледами. От салона самолета сохранилась только передняя часть – в ней, как пояснила Поля, жили женщины, а в дождливые дни собирались все обитатели.

Первой, кого мы увидели, была длинноволосая дева в ярком водевильном платье, которая стояла у обрыва.

– Привет, Деня! – окликнула ее Полина.

– Полечка, – жеманно растягивая слова, произнесла мужским голосом дева, направляясь к нам, – здравствуй, душа моя! А кто это божественная красавица рядом с тобой?

– Это Яна, – представила меня Поля. – Ян, знакомься, это наш Денис-Дионис.

– Очень приятно, – томно произнесла дева.

– Ян, ну не стой как истукан! – тихонько ткнула меня в бок Полина.

– Взаимно, – пробормотала я, разглядывая дево-мужа. Денис был слишком хрупким для мужчины и обладал миловидными чертами лица, красоту которого не скрывали густо подведенные глаза и яркие румяна.

– Да не смущайтесь вы так, моя мармеладная, – улыбнулся он. – Да, я трансвестит, и один из самых знаменитых в Москве – Нежная Королева, не слышали?

– Нет, – честно призналась я.

– Жаль, – искренне огорчился он.

– А как у вас с виноделием? – вспомнив мифы, поинтересовалась я.

– Все честь по чести. И виноделие, и вакханалии, и театральные постановки – я тут вроде массовика-затейника, шута и комедианта в одном лице. Кстати, вы как раз вовремя: на сегодня у нас запланирован очередной выпуск ток-шоу «Окна». Идемте места занимать. – Денис зашагал к центру лагеря, мы потопали следом.

– Ох, Янка, видела бы ты, какие тут спектакли дают! – рассмеялась Полина. – Когда «Фантомаса» показывали, я чуть со смеху не сдохла, но когда они на «Матрицу» замахнулись, это было нечто.

– Ты еще скажи, что тебе не понравилось, – обиделся Денис.

– Да я до сих пор жалею, что последняя камера из строя вышла, и такой шедевр оказался потерянным для потомков.

Лесть Поли сделала свое дело. Дионис разулыбался и кокетливо поправил прическу. Полина спросила:

– Какие у вас тут новости?

– Зевс с мегерой опять в ссоре – наш любвеобильный завел себе новую любовницу, а Генриетта узнала. Поэтому мегера теперь не в духе, впрочем, как обычно, а Зевс с фингалом и поредевшей бородой. Сейчас будем разбор полетов устраивать – надо же чем-то народ развлекать. У Дарьи в разгаре дачный сезон, так что вся свободная рабсила пашет в огороде. Аполлонов пишет музыку к новому представлению по моему сценарию – натуральный мюзикл получится, – доложил Деня, останавливаясь у салона самолета, и пропел: – Как-то летом мы свалились на Олимп, и у хреков появился новый миф. Афродита, Зевс и нимфы есть у нас, и чертоги, и амброзии запас!

В дверях салона показалась высокая дама в шелковом кимоно. Несмотря на то что день был в разгаре, та выглядела недовольной, словно только что поднялась с постели и явилась посмотреть, кто посмел разбудить ее в столь поздний час. При этом ее холеное, красивое лицо было ярким и выразительным, как будто над ним потрудилась команда визажистов, а густые волосы цвета темного золота были тщательно уложены в узел, из которого выбивалось несколько волнистых прядок.

– А, это ты, Полина, – с ядовитой улыбочкой по здоровалась она, проигнорировала Дениса и неприязненно оглядела меня. – Кто твоя подруга? Новая невольница? Я тебе сто раз говорила, всех падших девок не спасешь.

– Моя коллега, тоже богиня красоты, – с вызовом ответила Поля.

– А я-то думала, ты у нас одна такая, – вскинула брови задавака. – Вас что, на фабрике клонируют?

– Знакомься, Яна, – проигнорировав ее выпад, сказала Полина. – Эта очаровательная, гостеприимная женщина Генриетта Романовна, наша Гера.

– Очень приятно! – с чувством произнесла я. Генриетта передернула плечами и удалилась обратно в самолет.

– А чего это она среди дня спит? – спросила я у Поли.

– Нашла чему удивляться! Ты думаешь, сколько ей лет? Я имею в виду, сколько ей было лет, когда она сюда попала?

– Тридцать? – неуверенно предположила я.

– Ха! Сорок пять! – вмешался Деня.

– Сколько?! – удивилась я. – Слушайте, эта аномалия – она и в обратном направлении действует, да? Омолаживает?