Наследник. Поход по зову крови - Антон Краснов

Кто-то находил в нем сходство с гигантским деревом, в сотню-другую раз крупнее самых высоких королевских буков в столичном парке. Действительно, тяжелое облако, висящее в двух лигах над поверхностью океана, походило на седую зимнюю крону; узловатые кольца, перехватывающие тело Столпа, напоминали бугристые наросты коры. В нижней части этого творения, вырастающего на горизонте и в буквальном смысле подпирающего небо, виднелись прихотливые натеки. Они неуловимо меняли свои контуры и расползались от основания громады, как огромные змеи. Над поверхностью океана там, у Столпа, плыли мутные темно-серые и сизые хлопья, натыкающиеся друг на друга, сжирающие друг друга, расплющивающие друг друга, вживляющиеся друг в друга выступами и провалами.

Поверхность самого Столпа Мелькуинна не была однородной. По мере того, как корабли капитана Бреннана шли к Столпу, на коре гигантского массива раскрылись две или три полости, похожие на саркастически искривленный язвительный рот. В этом рту легко поместился бы родной рыбацкий городок Себастьяна… И этот зрительный эффект нельзя было объяснить одним движением туманностей близ Столпа.

– Вижу это то ли в третий, то ли в четвертый раз в жизни, – проронил Жи-Ру, – но никак не могу привыкнуть…

– Утопи меня Илу-Март!.. – пробормотал мастер Ариолан Бэйл. – Это еще более поразительно, чем я ожидал! Это ж какие размеры?

– Когда идешь к Столпу Мелькуинна, нельзя надеяться на то, что твои ожидания оправдаются, – веско возразил капитан Бреннан. – Уж я-то знаю. Поверь мне.

Люди выстроились у бортов в одну живую цепь и смотрели, как движутся вокруг Столпа Мелькуинна эти серые хлопья, в любом из которых легко затерялся бы и утонул весь королевский флот.

– Какова же его полная высота? – спросил Себастьян, возникая за спиной сэра Каспиуса.

– Высота… Это же тебе не гора, чтобы можно было вычислить точные размеры. Считается, что Столп Мелькуинна меняется.

– Меняется? Он живой?

Капитан Бреннан покачал головой:

– Что такое «живой» в твоем представлении? Тот, кто дышит, тот, кто берет из окружающей среды воду, пищу, кто оставляет в земле часть себя? Я к тому, что нельзя мерить Столпы Мелькуинна нашими, человеческими, понятиями. Это совсем другое. Невообразимое. Чужое.

– Их создали Манниты?

– Глупый вопрос… Если бы было иначе, зачем вообще его задавать? Конечно да.

– Очередное создание Отцов Катастрофы… – прозвучал над головами капитана Бреннана и Себастьяна голос высоченного Олеварна. Никто не услышал, как он подошел. Даже несмотря на то, что он ходил, приволакивая ногу, и до сих пор плохо ориентировался в пространстве: натыкался на людей, на лестницы и двери. – Непонятно, зачем это было нужно, – бормотал он. – Если ледниковые эльмы, само собой, были сотворены для того, чтобы убивать неугодных, то зачем нужно было громоздить этот Столп до небес? Выше гор, выше облаков, выше моего представления о том, на что все это было нужно… Ведь Манниты ничего не создавали просто так. Такие гнусные и всемогущие твари, как они…

– Олеварн не в себе! – резко и гнусаво, в нос, прервал его Ариолан Бэйл. – Дружище, ступай к себе в каюту. Ты болен!

– Может быть, он и не в себе, но он совершенно прав, – строго сказал капитан Бреннан, окидывая взглядом сначала бледное, в каких-то синеватых подтеках, лицо Олеварна, затем вспыхнувшую гневным румянцем физиономию мастера Бэйла. – Манниты ничего не делали просто так. А Столпы Мелькуинна – это, конечно, уникальная вещь. Требующая колоссальных затрат. Я много раз пытался представить себя на месте Отцов Катастрофы, воздвигающих Столпы, и всякий раз мой разум этого вместить не может. Нет! Для того чтобы понять, нужно родиться Маннитом. А это невозможно. Последний из них сгинул много веков тому назад.

– Это да, – неопределенно подтвердил кто-то. Кажется, Аюп Бородач.

После этого ни у кого не нашлось сил дополнить этот разговор какими-то собственными суждениями. Корабль шел в обход Столпа, и колоссальное порождение чуждого, давно отжившего разума осталось на левом траверзе и помалу начало отдаляться.

По расчетам капитана Бреннана, «Громобой» и «Кубок бурь» не приближались к Столпу Мелькуинна ближе чем на десять лиг.

Вечером Себастьян и сэр Каспиус продолжили разговор, прерванный криком вахтенного матроса о появлении Столпа.

– Вы говорили о системе координат, – напомнил Себастьян.

– Да. Они создают среду, не видимую глазом и не ощутимую нашими органами чувств, которая тем не менее позволяет нам использовать некоторые древние методики, о которых я упоминал несколько часов назад.

– Нам – это Алой сотне кесаврийских ланзаатов, которую возглавлял Астуан Пятый, – уточнил Себастьян.

– Совершенно верно. «Глаз Илу-Марта» – одна из них. Пустячок, не более того, но я сейчас тебе продемонстрирую.

Капитан Бреннан извлек из своего безразмерного сундука внушительное плоское блюдо, все широченное дно которого было исчерчено беспорядочными линиями, рисунками, значками. Эта гравировка казалась совершенно бессмысленной. Впрочем, стоило присмотреться, как в хаотичных нагромождениях черточек начала проступать кое-какая логика. Ощущения были непривычными, но назвать их совсем неожиданными Себастьян не мог. Ему потребовалось около пяти минут, чтобы его глаза, как к темноте, привыкли к гравировке и выхватили из нее то, что было нужно.

– Карта…

– Да, карта кесаврийского побережья и вод, которые его омывают. Тот фрагмент карты мироздания, который нам сейчас и нужен. Присмотрись. Видишь эту цепь огоньков. Сосредоточься, присмотрись…

Капитан Бреннан налил в блюдо воды, в которой поблескивали радужные полосы маслянистой жидкости.

– Опусти лицо в воду!

Себастьян повиновался. В ноздри на мгновение вошел резкий, свежий запах и тотчас же исчез. Звучал голос капитана Бреннана:

– Ты должен унять головокружение и навести резкость! Надеюсь, тебя не выворотит наизнанку, как многих из тех, кто впервые познал, что такое «Глаз Илу-Марта»!

Себастьяну показалось, что тоненький слой воды, размазанный по гравированному дну блюда, вдруг завертелся, затянул воспитанника покойного барона Армина. Голова налилась свинцовой тяжестью, появилась неприятная резь в глазных яблоках, прикрытых неподъемными веками… На несколько мгновений Себастьян, возможно, даже потерял сознание. В себя его вернул низкий голос капитана Бреннана:

– Открой глаза! Открой и смотри!

Тот снова повиновался. Ему не сразу удалось навести резкость так, как того требовал сэр Каспиус. Перед глазами ходили какие-то мутные волны, они казались тошнотворными и душными.

Но потом ощущение ушло. Оно сменилось необыкновенной легкостью во всех членах. Сердце, разогнанное, растревоженное, трепыхалось, как захваченная в силки птица. Там, внизу, под разбросанными ногами и руками Себастьяна, в неизмеримой глубине виднелась поверхность моря. Кое-где морскую гладь загораживали мутные массы облаков. На горизонте – темная береговая линия, подбитая желтой кромкой песчаных пляжей. На глади моря – несколько светящихся темно-алых огоньков.

– Это картинка, которую ты видел бы, находясь на высоте в десять кесаврийских лиг, – донесся голос капитана Бреннана. – Однако «Глаз Илу-Марта» позволяет тебе видеть акваторию моря с огромной высоты, прямо не выходя из моей каюты. Сейчас мы укрупним вид…

Алая дурнота застелила взор Себастьяна, когда лоно моря вдруг разом, в одно мгновение, приблизилось. Сначала он увидел Столп, отсюда, с неизмеримой высоты, казавшийся размером… да-да, с серого жерлана. Там, в шатре, на земле у ног Ариолана Бэйла. Только вместо серой почвы была теперь тускло поблескивающая серебристая равнина моря. Да! Серый жерлан, именно! Такой же столбик, над которым клубилось неясное свечение, сгущающееся в световые шарики. Неоспоримое сходство. Отличался только масштаб.

Картинка начала стремительно укрупняться, голубая гладь моря разъехалась за пределы поля зрения Себастьяна…

И он увидел, как мимо него проплывает колоссальный массив Столпа Мелькуинна – близко, совсем рядом. Струи какого-то бледного огня, текущие по глубоким бороздам в теле Столпа. Себастьян увидел несколько плато серой искрошившейся породы в самом его основании. Бледные иззубренные пики, многоглавые утесы, похожие на чьи-то больные узкие ладони, тянущиеся к небу. Он увидел разбитые корабли, истлевшие паруса и, кажется, крошечные белые пятнышки черепов.

– Опасное это дело – приближаться к Столпам Мелькуинна, – прозвучал голос сэра Каспиуса. – Не бойся, Магру Чужаку это известно не хуже, чем мне. Бриг «Летучий» избегнул участи кораблей, которые ты сейчас, должно быть, видишь. Они тут давно. Какие десять, какие пятьдесят, некоторые двести лет. Наверно, есть и такие, что лежат здесь и целое тысячелетие. Ну да ладно. Я обещал тебе показать бриг и Аннабель.