Чаша Владычицы Морей - С. Алесько

— Да ты скромник! — она уселась на него верхом. — Стоит-то у тебя на зависть.

Он усмехнулся и подался бедрами вверх. Она тут же застонала, и потом не замолкала ни на минуту. Гарцевала на нем со знанием дела, он время от времени поддавал ей снизу. В конце концов она рухнула ему на грудь, удовлетворенная и совершенно обессиленная. Мартин себя усталым не чувствовал, но на всякий случай притворился утомленным.

— Не закатывай глазки, красавчик. За дверью еще пятеро моих подруг дожидаются.

— Пятеро?! — он весьма правдоподобно изобразил ужас. — Где я, в аду для бабников?

— С тобой и просто поболтать приятно, — засмеялась она. — Хорошо, слушай. Есть минутка: подруженьки думают, ты еще не очухался.

И она заговорила, не спеша одеваясь и скрывая от его взора прекрасное, теперь умиротворенное, тело.

— Место это — остров в болоте Сизого Демона. А мы — пленницы духа окаянного. Все, почитай, из деревни, что на краю топи. Демон проклятущий иной раз требует себе жертву, красивую девицу или молодицу. Отводят ее, бедняжечку, к берегу трясины и оставляют к столбу привязанной. В первую же ночь она пропадает бесследно.

По сей день вспомнить боязно, как одну меня на той полянке оставили: руки сзади скручены, ноги со страху не держат. В глазах скоро помутилось, и я сознания лишилась. Очнулась туточки, на острове, в доме, на кровати, как ты. Вижу — рядом мужчина, молодой да красивый. Лицо, правда, черной повязкой сокрыто, с прорезями для глаз. А тело нагое, распрекрасное. Красивше, чем у тебя, — рассказчица погладила Мартина по груди и плоскому животу, задумалась. — А может, и не красивше, да только ты уж больно волосат, ничего не разглядишь. Будто медведь.

— Да ладно, не утешай. Понятно — мне до демона далеко. Что же дальше было?

— То же, что у нас с тобой. Только я тогда еще дева была, ничего не умела, лежала на спине, ноги раздвинув. Но он вроде доволен остался. Духи, старики сказывают, девство сильно ценят. Назвался раскрасавец Сизым Демоном, а моя, мол, судьба — остаться здесь век вековать с другими его женами. Их тогда было пятеро, я шестой стала. Сейчас нас тут дюжина.

— Сколько же ты здесь живешь?

— Почитай десяток лет. Совсем девчонкой к демону попала.

— Что-то муж ваш не очень прыткий. Шесть на десять — меньше одной бабы в год получается.

Женщина, к его удивлению, не бросилась на защиту сверхъестественного любовника, а сказала с грустью:

— Да, прыти у супруга нашего маловато. Либо тратит он ее еще на кого-то. Редко демон нас своими ласками балует. Только у новеньких по первости почитай каждый день появляется. А нам тут — тоска смертная. Еду демон доставляет, ребеночка ни одной не сделал. Сидим и скучаем, молодость почем зря проживаем. Хорошо, нашлись бойкие бабенки, прижали как-то супруга да вытребовали мужика для услады. Видать, бедолагу какого-то в жертву принесли, только не из нашей деревни, незнакомого. Может, путник какой забрел…

— И где теперь этот мужик?

Женщина спрятала глаза и промолчала. Мартин принялся настаивать, тогда она нехотя ответила:

— Да здесь же, на острове проживает. Только он не мужик больше, так, по хозяйству помогает.

— Затрахали?

Она кивнула.

— Теперича двое вас, может, продержитесь. И вам хорошо, и нам, — улыбнулась.

— Это при шести-то в день? Да еще таких оголодавших? Или ваш демон поможет?

— Не будет вам сейчас помощи, у господина опять новенькая.

Мартин сжал кулаки. Демон почему-то подозрительно напоминал ему барона. Он бросил украдкой взгляд на женщину, она ничего не замечала, смотрела, будто зачарованная, на его член, который, как назло, снова начинал поднимать свою бесстыжую головку. Барон, барон… А чего гадать? Он втянул воздух. К гадалке не ходи. От красавицы пахло тремя мужчинами: им сами, безымянным, затраханным до полного нестояка мужиком и Элгином. Завтра наверняка добавится запах Сэнди. Вот так-так, теперь им светит разделить целых двенадцать женщин! А «демон» в это время будет пытаться овладеть их женой. Надо срочно выбираться отсюда!

— Не боитесь, что сбегу?

— Да куда ты денешься? Кругом топь непролазная. Думаешь, нам любо тут сидеть?

— А вдруг я тебя придушу, из дома выберусь и попробую в болото уйти? Может, лучше там сгинуть, чем ждать, пока вы меня в евнуха превратите.

— Не выйдет, красавчик, — улыбнулась она. — Никто к тебе в одиночку не сунется. Две бабы посильнее у дверей сторожат. Попробуешь придушить или стукнуть — заору, и тебе мало не покажется. Будешь потом лежать к кровати привязанный.

Мартин хмыкнул. Да, продумано не так уж плохо, только болото для него не преграда. Да и с двумя бабами посильнее он справится, как-никак оборотень, хоть и недоделанный. Придется оттрахать первых шестерых, прикинуться обессиленным, а потом выбираться, когда они решат, что он спит. На окнах решетки, но дверь вышибить наверняка удастся. Или попробовать через крышу уйти? Сначала за Сэнди, и вместе с ним за Кэти. Интересно, сильно шестеро заездят этого пирата? И где колдун?

— Послушай, красавица, — спросил он, — а когда мне поесть дадут?

— Утречком. Ежели сейчас накушешься, не сможешь всех ублажить. А когда закончишь, сон тебя сморит. Поешь, как проснешься.

— Спасибо! Значит, спать вы меня одного оставите?

— А как же! Отдохнуть-то ты должен, мы ж с понятием.

В этот момент в дверь настойчиво постучали, и раздался приглушенный женский голос:

— Лина, ты по второму разу пошла?

— Иду-иду уже! — отозвалась женщина, потом снова повернулась к Мартину. — Ну, держись, соколик. Завтра не свидимся, больно хочется и второго попробовать. Через денек приду.

Она вдруг наклонилась и взяла в рот головку уже снова торчащего члена, сжала губами, одновременно лаская языком. В дверь снова заколотили, Лина с неохотой оторвалась от мужчины и пошла открывать.

Мартин ублажил еще двоих, каждая из которых оказалась по-своему хороша. Поганец-барон знал толк в женщинах. Понятно, и Кэти сразу оценил, даром что она была в мужской одежде и только из топи. Впрочем, штаны и куртка их с Сэнди жену ничуть не портили, капитан в нее втрескался, когда половина его команды приняла ее за мальчишку. Знаток и ценитель… (Сэндклиф с Кэтрин во время плавания, наконец, с красочными подробностями поведали Мартину о своем знакомстве). Черт, стоило подумать о Кэти, как член снова стал подниматься. Сложно будет изображать утомление, если он каждую следующую даму будет встречать таким стояком. Так, глядишь, действительно по второму разу пойдут.

В этот момент дверь открылась и вошла очередная жена «демона», почему-то с ног до головы закутанная в плащ.

— Давай, красавица, не тяни, раздевайся. Я уже спать хочу, — проворчал Мартин.

Женщина сбросила плащ. Под ним оказалась вовсе не очередная неудовлетворенная красотка, а пожилой колдун. Мартин стремительно закрылся курткой, которую давно снял. Кеннет не удержался от усмешки.

— И какой я по счету?

— Четвертый, — пробурчал молодой человек, вставая с кровати и застегивая штаны. Появление Кеннета положило конец стояку.

— Не знаю даже, порадоваться за Кэтрин или посочувствовать. Вас ведь у нее двое.

— Я и не подозревал, магистр, что вы способны на похабные шутки.

— Ну, с кем поведешься…

— Знаешь, что с Кэти и Сэнди?

— Твой друг очнулся попозже, а потом долго упирался, пока его не убедили, так что у него сейчас, наверное, только первая. Кэтрин была одна, когда я заглядывал к ней.

У Мартина отлегло от сердца.

— И как же Сэнди убеждали?

— Ты лучше меня знаешь, как умеют убеждать женщины.

Молодой человек хмыкнул. Горбатого могила исправит. Кэти нельзя оставлять их одних, если она хочет физической верности. Хотя, теперь ей это как будто не так уж важно.

— Где ты был и как смог пробраться сюда? — спросил Мартин.

Кеннет глянул на дверь.

— Пожалуй, расскажу в двух словах. У Сэнди сейчас слишком много посетительниц, мне со всеми разом справиться будет трудно.

Нас опоили в деревне. Вы трое повалились наземь, как только выпили из кубков. У меня есть магический амулет, предохраняющий от ядов и зелий, я всегда его ношу, он не запрещен на Континенте. Увидев, как вы падаете, я последовал вашему примеру. Нас перенесли в трактир, свалили на пол. Селяне, думая, что мы все без сознания, принялись обсуждать свои дела. Из разговоров стало ясно: вас собираются принести в жертву демону болота. Староста все твердил о каком-то письме от барона, где и говорилось о необходимости умилостивить духа. Мне это показалось странным. Полагаю, демон — это сам барон.

— Да, я знаю точно.

— Откуда?

— Принюхался.

— Как обидно! Я все же надеялся, что он не так плох, и происшествие с Кэтрин — всего лишь досадное недоразумение.

Мартин только фыркнул.