Три стороны медали - Константин Ветошко

Девушка почти сразу заметила, что ее общество стало неприятно Винстону. Поначалу она терялась в догадках, но потом представила себя на его месте, и у нее открылись глаза. Теперь Тайми понимала, что мага ранит жалость, но ничего не могла с собой поделать. Она пыталась не замечать тоски в его глазах, много шутить, но покалеченный юноша видел за этой маской сострадание, словно дворовый пес, безошибочно чующий любые проявления страха.

Прошло почти две недели, а Винстон по-прежнему напоминал бледную тень себя прежнего. Тайми стала подумывать о том, чтобы оставить мага в покое, но это означало сдаться и отступить, а она не привыкла пасовать перед трудностями. Вот и в этот дождливый день повелительница пламени отправилась в дом, где под присмотром целителей юноша предавался жалости к себе.

Тайми встряхнула головой, прогоняя грустные воспоминания, и толкнула скрипучую дверь. В ноздри ударила гремучая смесь ароматов каких-то трав, гари от масляных ламп и вони мужского пота. Похоже, здесь совсем недавно был Торстен, как всегда не потрудившийся ополоснуться после очередной изматывающей тренировки. Волшебница недовольно скривила свой слегка курносый носик.

— Привет, — от равнодушного голоса Винстона у Тайми защемило в груди. Выглядел маг ужасно. Недельная щетина торчала неровными клочками, под глазами залегли темные круги, а в грязных и засаленных волосах виднелись седые пряди.

— Привет, герой, — нарочито бодро выпалила волшебница, встряхивая кусок холстины, лежавший на грубо сколоченном табурете. — Все грустишь?

— Угу, — не стал отпираться Винстон. — Может выпьем?

— Что-то ты сильно стал на вино налегать. У Торстена твоего в голове пусто, вот он выпивку и таскает, — недовольно фыркнула волшебница. — Но ты-то поумнее должен быть.

— А что мне еще делать, как не пить? — грустно усмехнулся маг.

— Гонцы сегодня целый день над лагерем кружили. Кто тебе мешал к ним присоединиться? — поджала губы Тайми.

— Выползать из дома, подбрасывать себя в воздух порывом ветра… Унизительно все это, — дернул щекой Винстон и откинулся на соломенном тюфяке. Перину у него увел интендант, под предлогом необходимости ее выбить и почистить, и назад, естественно, не вернул.

— Ну и пес с тобой, давай выпьем, — махнула рукой волшебница, чувствуя, как на нее перекидывается равнодушие Винстона. — Где у тебя бутылки валяются?

— Сиди, я сам, — маг грустно улыбнулся, а из темного угла, куда не дотягивался свет двух горящих в комнате масляных ламп, воспарил небольшой бурдюк и несколько помятых бронзовых чаш.

— Как ты это делаешь? — Тайми даже наклонилась вперед, стараясь получше рассмотреть сгустившийся воздух.

— Обычный щуп, я еще на венлуде — лазурной игре, с ним наловчился работать. Жгут сгустившегося воздуха, который тянется от меня к нужному предмету, — Винстон удивился такому интересу, но почувствовав его искренность, и сам оживился.

— Стой. А ты можешь несколько таких создать? — девушка, похоже, поймала за хвост какую-то идею и буквально подобралась в ожидании ответа.

— Да, а почему нет? — Винстон сделал большой глоток вина и искренне улыбнулся, любуясь раскрасневшейся девушкой.

— А если эти жгуты станут твоими ногами? Вроде костылей, только лучше! — возбужденно выпалила Тайми.

— Не знаю, — растеряно пробормотал Винстон. В его голове суматошным хороводом закружились мысли. — Великие силы, а почему бы и нет?

Откладывать эксперимент не стали. Создав два щупа одинаковой длины, Винстон попробовал на них опереться и мигом оказался на полу. Пытавшаяся удержать его волшебница растянулась рядом. На секунду рука мага коснулась бедра девушки, и Тайми почувствовала, как в этом месте под тонкой тканью туники расплывается тепло.

Для второй попытки Винстон создал сразу три щупа, и у него получилось удержаться на месте, зависнув в десятке сантиметров от пола. Но стоило ему попробовать шагнуть вперед, и он опять упал, к счастью на этот раз на кровать. Но это уже нисколько не смутило мага. Винстон создал четвертый щуп и начал медленно переставлять их по очереди.

— Ну как? — Тайми сама удивилась кипящему в ее голосе восторгу.

— Я словно осьминог какой-то, — хохотнул Винстон. Глаза мага светились счастьем, и на душе у волшебницы стало легко и радостно.

— Скорей гигантское насекомое, — задорно улыбнулась девушка.

— Контролировать столько жгутов не привычно, да и равновесие держать не просто. Я пока не могу двигаться быстро. Но я хожу! Понимаешь, я хожу! Пускай не своими ногами, но хожу!!! — голос Винстона дрожал от восторга, маг расправил плечи и гордо вздернул подбородок, словно сумел покорить видимую лишь ему одному вершину.

— Бьюсь об заклад, скоро будешь бегать куда быстрее, чем прежде! — Тайми любовалась лицом юноши, буквально сияющим от счастья.

— Какие у тебя одновременно веселые и грустные глаза, — внезапно совсем невпопад выпалил маг. На секунду в комнате повисла тишина, а потом Винстон осторожно шагнул вперед на импровизированных ногах и поцеловал волшебницу.

Тайми почувствовала, как ее кожу слегка царапнула колючая щетина, уловила запах мужского пота, ощутила на губах привкус вина. Но все это уже не имело значения. Девушка обвила руками торс мага и прижалась к нему всем телом. Не прошло и минуты, как Винстон вновь рухнул на кровать, но на этот раз уже по своей воле.

Земля с бешеной скоростью неслась навстречу, за спиной в экстазе стонал рассекаемый радужными крыльями воздух, а от восторга перехватило дыхание. Вопя в упоении, Винстон спикировал на лагерь. Снизив скорость и перекувыркнувшись в воздухе, он приземлился на четыре гибких воздушных щупальца и понесся между шатров и палаток, оставляя за собой быстро таящее облачко пыли.

Спешившие по своим делам легионеры и местная обслуга уже давно привыкли к выходкам бесшабашного мага и почти не обращали на него внимания, даже когда он, оттолкнувшись от земли, проносился над их головами. Винстон же радовался как ребенок, наслаждаясь скоростью и ощущением собственной полноценности.

Юному магу понадобился почти месяц, чтобы полностью освоиться с новым способом передвижения. Он оттачивал плетение воздушного щупа до автоматизма, учился виртуозно управлять сразу четырьмя жгутами сгустившегося воздуха, пытался тратить на их создание как можно меньше энергии. Истинное зрение и изрядно усилившееся после встречи с Сийяри чувство стихии очень ему в этом помогали.

Винстон в полной мере осознал, что теперь магия для него это вся жизнь, и не давал себе ни секунды передышки. Постепенно он так навострился контролировать свои импровизированные конечности, что стал это делать почти без участия сознания. А уже через месяц маг настолько хорошо чувствовал малейшие колебания воздуха, что с закрытыми глазами мог сказать, чего коснулся воздушным щупальцем.