Лабиринт роз - Кезалия Вердаль

— Большая и пламенная любовь, — счастливо засмеялась я.

— Вай, вай, неужели с тем парнем помирились? — заинтересовалась Камила.

— Ага, — опять захихикала я как последняя дура и все рассказала подруге.

— А ты знаешь, что это дурная примета целоваться на лестнице? — осторожно спросила Камила.

— Я в приметы не верю. Лично у меня грандиозные планы на его счет, — я лукаво улыбнулась и села на свое место.

Началось занятие. Сегодня хорошее настроение не отпускало с самого утра. Я со счастливым личиком писала контрольную по высшей математике, чем привела в восторг преподавателя.

— Смотрите и учитесь! Вот как надо относиться к проверочным! — похвалил он меня.

Я широко улыбнулась и продолжила строчить. Многие захихикали и покрутили пальцами у виска, мол, у нее не все дома; другие, кто не справлялся с заданием, неприятно покосились на нас и опять уткнулись в работы.

Внезапно у Камилы в сумке завибрировал телефон. Девушка поспешно вытащила аппарат и, спрятавшись под партой, приложила мобильник к уху. Я немного удивилась, кто мог звонить в такое время, как внезапно у Камилы остекленели глаза, и она дрожащими руками протянула мне трубку:

— Ангелин, это тебя. — Я вопросительно взглянула на подругу. Девушка прошептала: — твой отчим. Что-то случилось.

Я поспешно вырвала аппарат и выскочила из аудитории. Я где-то потеряла телефон, поэтому обрадовалась, что додумалась оставить предкам контакты друзей.

— Минь? Что случилось?!

— Ангелина, у твоей мамы начались схватки. Она сейчас в больнице. Скоро начнутся роды.

— Как? Сейчас только семь месяцев!

— Она попала в аварию…

— Какая авария? — крикнула я от злости. Она и так плохо переносила беременность, а постоянно куда-то суется. — Да как ты разрешил ей вообще сесть за руль!

Как же я была безумно зла на обоих этих взрослых! Чего стоит одна безбашенная мама, да еще и в придачу отчим, который не может уследить за ней.

— Прости, Ангелин. Я на работе. А она решили съездить купить каких-то вещей для малыша, — виновато ответил Минь.

— Как ее самочувствие? — в трубке молчание. Голова пошла кругом, но я пришла в себя и злостно прошипела: — ответь вконец, Минь! Я хочу знать.

— Боюсь, не лучшим образом. Врачи говорят, они будут стараться изо всех сил… Я…

— Я сейчас буду, — бросила я и вернулась в класс.

— Дочка, ты не успеешь…

— Успею, — коротко прошептала я и отключилась.

Я передала телефон Камиле и поблагодарила подругу. Я быстро собрала вещи, сдала работу и покинула аудиторию. Через миг я уже стояла в пропахшем лекарствами и спиртом полутемном коридоре. Слава богу, сегодня сила не подвела — я не промахнулась.

— Минь, как она? — я подошла к отчиму, который сидел у дверей операционной.

Выглядел он страшно: нервозный взгляд, трясущиеся от шока руки.

— Ангелина? Как ты тут оказалась? — мужчина не понимал, что происходит и с изумлением глядел на мое решительное лицо. — Ты же была в Каттлея?

— Неважно, — махнула я рукой. Какая разница, как я тут оказалась, когда мама находится при смерти. — Что говорят врачи?

— Пока ничего. Ее перевели в операционную…

Над дверью палаты замигала красная лампочка. Никаких звуков сирен, но даже для самых незнающих это означало одно — пациент умирает.

— Боже, только не это… — вздохнул Минь и прислонился спиной к стене. Он закрыл лицо руками и с трудом дышал.

По коридору спешно шагали два врача. Они зашли в палату и плотно закрыли за собой дверь.

«Она умирает… мама умирает…» — стучала страшная мысль в висках.

Я плюхнулась на железную скамейку и попыталась сконцентрироваться. Я запустила пальцы в волосы и сжала до боли кулаки, будто боялась, что голова расколется.

«Все будет хорошо. Все будет просто замечательно. Дайя всегда повторял, что в любой ситуации есть выход», — повторяла я раз за разом.

Внезапно боль пронзила сердце. Врачи не справляются, они не смогут спасти маму. Нет, не только маму. Мой братик, мой маленький малыш умирал!

Я сорвалась с места и принялась барабанить в дверь.

— Впустите меня. Откройте! — кричала я, будто сошла с ума.

— Ангелина, остановись, что ты делаешь? — Минь поймал меня за плечи и попытался остановить. — Что с тобой?!

— Отпусти меня, Минь. Они умирают! Я должна быть там! — завизжала я и попыталась вырваться.

— Врачи лучше знают, что нужно делать. Они специалисты. Они помогут… — пытался вразумить отчим, но его слова ничего не значили для меня. — Ты должна понимать…

— Минь, да ты сам не веришь своим словам! — закричала я вне себя от злости. — Это ты не понимаешь! Я исцелю ее! Они сейчас умрут! Оба! Понимаешь, оба!

Отец обмяк и отпустил меня. Внезапно дверь отворилась, и вышел хирург. Молча мы смотрели друг на друга, и врач покачал головой.

— Нет! Не может быть! — вскрикнула я и, бесцеремонно оттолкнув его, ворвалась в палату.

Кровь. Много крови. Все красно-бордовое. Врачи и медсестры вышли из операционной, оставив нас одних. Мама лежала на кушетке, а рядом с ней красный комочек.

— Мама… — еле прошептала я и кинулась к ней.

Я не верила своим глазам. Человек, который подарил мне жизнь, вырастил меня, любил меня… умер?!

— Нет! Нет! Не может быть!

Я обняла маленький сверток. Ребенок был весь в крови. Такой маленький, беззащитный…

— О нет, нет…

Я быстро приняла решение. Оно было элементарным и таким простым.

«Ты когда-нибудь думаешь о себе?» — вспыхнула в голове фраза Марата и Дайя.

Я улыбнулась и покачала головой.

«Наверно нет?»

Я была так рада, что в последние дни сдерживалась и не потратила зря последние остатки способности. Теперь-то они пригодятся.

Я взяла окровавленную руку мамы и крепче обняла малыша.

«Вы будете жить».

В эти прикосновения я вложила всю любовь, последние капли своей жизни.

«Малыш, живи за двоих. За меня и себя…»

Я упала в бездонную темноту…

~*~

Люди, которые изменяли судьбы других, никогда не подозревали, что им не дано переменить собственную участь.

Своенравная и изменчивая, госпожа Судьба решила сама выбрать им путь. В это сложно поверить, но одновременно в трех точках Земли три человека, между которыми существовала тесная связь, даже не догадывались о том, что подстроил им Фортуна.

— Почему я всегда должен заниматься грязной работой?! — возмутился Винь, сверля кузена взглядом. — Почему бы тебе это не сделать?

— Потому что ты главный обольститель на Виртусе, — привел весомый довод Дайя и довольно ухмыльнулся: он знал, как зацепить брата. — Чего тебе стоит заболтать ее? Мне нужно всего пятнадцать минут.

Дайя с Винем переругивались и не заметили, как дошли до кабинета Димитрия. Братья спрятались за углом