Я уже граф. Книга VII - Сириус Дрейк

— Алло! Это я! Трубецкой! Граф! — заговорил Трубецкой, пытаясь чтобы его голос звучал трезво. — Отменяй «код красный»! Ну да, выпил чуть-чуть… Почему отмена? У Кузнецова армия Кутузова торчит на лужайке!

Он отложил телефон и попробовал сам поймать ртом оливку, но она угодила ему в глаз.

— Ну и пошла ты, бестолочь! — и скинул всю тарелку в мусорку.

В голове крутилась тройка упрямых мыслей, с которыми граф подошел к панорамному окну.

Мысль первая: и какой черт его дернул надраться метеоритным алкоголем?

Мысль вторая: будет ли Кутузов предъявлять претензии, если кто-то из его солдат пострадал?

Мысль третья: стоит ли дальше нападать на Кузнецова, или продолжить играться с Бердышевым?

Но не успел граф додумать даже одну, как все три вмиг улетели, когда он увидел пять голых девушек на террасе у соседней усадьбы.

Сколько Юрий Анатольевич Трубецкой владел этим домом, ни разу не видел соседей, а тут на тебе! Да еще и такие аппетитные? Интересное кино!

Он придвинул кресло к окну и стал наблюдать за прекрасными дамами.

В кабинет заглянула горничная и поинтересовалась, все ли у графа хорошо.

— Поди-ка сюда, — поманил он ее пальцем. — Знаешь, кто это?

— Никак нет, господин, — поклонилась она. — Только сегодня заехали. Наш водитель общался с их прислугой. Говорит, какой-то барон.

— А поподробнее?

— Не сказал, — еще раз поклонилась горничная.

— Свободна! — отмахнулся он и, после того как горничная вышла, облизнул губы. — Какой-то жалкий барончик… Проверим тебя…

* * *

Когда мы подъехали к поместью Есениных, к нам вышел Антон.

— Ого, неплохая у тебя тачка! — присвистнул он, когда я вышел с голубем и бутылкой воды. — Ты чего ограбил банк?

— Ты, я смотрю, сегодня в ударе, дружище!

Мы обменялись рукопожатиями и пошли внутрь.

Данила остался у машины, знакомясь с местным водителем.

— Саша еще тут? — спросил я, пока мы шли по бесконечным коридорам.

— Убыл, — отмахнулся Антон и отвернулся. Я не стал настаивать.

Все же с присутствием Саши в воздухе витала капелька безумия. Как будто в любой момент может произойти все, что угодно.

Наконец мы вошли в большой кабинет. Вдоль стен стеллажи с книгами, у окна массивный деревянный стол, чуть впереди два кожаных дивана у стен, на которых сидели отец и мать Антона. А также незнакомый мне мужчина.

Гладко выбритый, в толстых роговых очках. Волосы зачесаны назад и приглажены лаком. Он был меньше по комплекции, чем Сергей Александрович, но от него просто несло силой и мощью, но не той, к которой мы привыкли среди всех этих Кутузовых и Нахимовых. Она была тягучей слово океан. Спокойная, но в тоже время не менее смертоносная.

— Михаил, рад, что вы приняли мое приглашение! — встал Сергей Александрович и протянул руку.

На месте второй я заметил черную перчатку.

Есенин подвел меня к диванам:

— Ну, мою жену ты уже знаешь, — сказал он и перевел к мужчине. — А это мой старинный друг и лучший лекарь в мире! Князь Михаил Павлович Чехов!

Я тут же скромно поклонился:

— Добрый день, ваше высочество. Для меня честь познакомиться лично с таким великим человеком. Много про вас слышал.

Сзади иронично крякнул Антон.

— А мне говорили, что вы тот еще бунтарь, — мягким голосом сказал князь Чехов. — Сережа, он вон какой культурный.

— Хех, — улыбнулся Есенин. — Хитер! — И только сейчас увидел ощипанного Валеру.

Есенин подошел поближе и молча протянул руку, на которую и взобрался Валера.

— Простите, король, но что с вами случилось? Выглядите паршиво, — без нотки юмора заметил Есенин.

— Все хорошо, я бы предпочел это не обсуждать, — по-деловому ответил голубь.

— Миша, — подошел Есенин к Чехову. — Я тебе рассказывал, помнишь?

— Да, — кивнул он и развел руками в стороны. — Здравствуйте, король. Если позволите, я осмотрю ваши раны.

Я едва смог подавить нервный смешок. Передо мной одни из сильнейших магов в мире. И они расшаркиваются перед голубем Валерой? Что же ты за зверь такой, дружище?

Голубь не сопротивлялся, когда Чехов нежно взял его в ладони, и только нахохлился. Глаза князя вспыхнули как вспышка фотоаппарата.

— Ого! — он с удивлением посмотрел на своего друга.

— А я говорил, — растянулся в улыбке Есенин-старший. — Он товарищ Михаила.

Тут уже меня одарили удивленным взглядом.

— Интересные у вас друзья, молодой человек!

Чехов покрепче перехватил Валеру, и его ладони начали излучать мягкий свет. Через секунду он потух.

— Валерий… — начал Михаил Павлович.

— Просто Валера, — поправил пернатый.

— Валера, вы говорили с Михаилом о вашем здоровье? — серьезно спросил он.

— О чем? — удивился я.

— Вас же не вороны потрепали? Верно? — спросил Чехов, и тут его тело вспыхнуло белым огнем.

От автора: Дорогие друзья, решил до нового года радовать вас новой Лорой!

П. С. А автор радуется лайкам))

Глава 20

Посидели, поболтали…

Когда Чехов воспылал, как сказала Лора, я почему-то не боялся за Валеру. Судя по ауре, которая разрослась вокруг князя, она была не смертельной, а наоборот, исцеляющей. И не такой, как у меня, или у Виолетты. Словно возвращало время вспять.

Позже мы с Лорой обсуждали, что это было: заклинание или выход родовой энергии? Она сказала, точно заклинание, но не такое, какие мы изучаем в институте. Тут многоуровневое наложение энергии, или нечто подобное. Она пока не могла сказать точно.

— Э, аптечка! — разнервничался Есенин-старший. — Ты чего делаешь?

— Расслабься, — махнул головой Чехов. — Такую птицу не убить.

— Как же мало ты знаешь… — пропищал Валера, но не стал вырываться и только поудобнее устроился в ладонях доктора.

Белое сияние обволокло руки князя и накрыло птицу. Пошли толчки энергии, и оболочка начала пульсировать.

— Что делает Михаил Павлович? — спросил Антон, подойдя к отцу.

— Манипуляции с душой, — коротко ответила княгиня