Том 68- Чехов - Литературное наследство
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Трофимов. Тут кто-то есть, кажется... Сидят. В таком случае пойдемте дальше.
Аня. Трп недели я не была дома. Так соскучилась! (Уходят).
Дуняша (Яше.) Все-таки какое счастье побывать за границей!
В публикуемом ниже тексте автографа начала второго акта слова, вычеркнутые Чеховым, взяты в прямые скобки; разночтения с печатным текстом приведены в подстрочных примечаниях. Пунктуационные расхождения с печатным текстом не оговариваются.
Шарлотта, Яша и Дуняша сидят на скамье, Епп ходов стоит возле. Епиходов играет на гитаре, все сидят задумавшись3. Шарлотта в старой фуражке; она сняла с плеч ружье и поправляет пряжку на ремне...
Шарлотта ([задумчиво] в раздумье). У меня нет настоящего паспорта, я не знаю, сколько мне лет, и мне все кажется, что я молоденькая. Когда я была маленькой девочкой, то мой отец и мамаша ездили по ярмаркам и давали представления, очень хорошие. А я прыгала salto-mortale и разные штучки. И когда папаша и мамаша умерли, меня взяла к себе одна немецкая госпожа и стала меня учить. Хорошо. Я выросла, потом пошла в гувернантки. А откуда я и кто я,— не знаю. Кто мои родители, может, они не венчались... Не знаю... (Достает из кармана огурец и ест.) Ничего не знаю. (Пауза.) Так хочется поговорить, а не с кем... Никого у меня нет...
Епиходов (играет на гитаре и поет). «Сколько счастья, сколько муки ты, любовь, несешь с собой...»[64] Как приятно играть на мандолине!
Дуняша. Это гитара, а не мандолина.
Епиходов. Для безумца, который влюблен, это мандолина. (Напевает.) «В час свиданья, в час разлуки...»® (Яша подпевает.)
Шарлотта. [Фуй как] Ужасно поют эти люди... фуй! Как шакалы.
Дуняша (Яше). Все-таки какое счастье побывать за границей!
Яша. Да, конечно. Не могу с вами не согласиться. (Зевает, потом закуривает сигару.)
Епиходов. Понятное дело, за границей всё давно уже в полной комплекции.
Яша. Само собой.
Епиходов. Я развитой человек, читаю разные [ученые] замечательные книги, но никак не могу понять направления, чего мне собственно хочется, жить мне, или застрелиться, собственно говоря, но тем не менее я всегда ношу при себе револьвер. Вот on... (Показывает револьвер.)
Шарлотта. Кончила... Теперь пойду... (Надевает ружье.) [Ужинать дома не буду, скажете, чтоб не ждали (идет). Не с кем мне поговорить, никто меня не слушает, все одна, одна... Пойду.] Выг, Епиходов, очень умный человек и [необыкновенно умный, только нужно одну минуту послушать вас, чтобы стало противно] очень страшный. Васд
■ UUy. Л— - <■ ; ( L
1м-Г. £—- r"? "" t <_), ^ --/--•<
< . Лгг'- / ■-.' .. . Г
—r-- - —
—T ^tj , w —r 7* c-^.-.. ^ . £ J* -
л ' i
~ л „л^
I Г J r ' T iCv
—Г
Л— ^cJ-. ■ Jtr
~ ^ .
V 'J»-"» jWfcJ'. Л »
-
' —)*—■ ^ 'I"y^ ■*- к Y * " j"-- ■*-- ь. Yjj
vr, /к..,, j U
f "Г", ' V---V W. c^
^ - r-,> -..r^.w J
- . f— _ -J I Ur^^Jr^ f^uJ* t / __ .
a-— . L ^
ifr ,
у y^ I
г (д^1
Ju*J | /f^ - - -«"pM '
■'j'*"*- i ' ' III' I -' '
_ ^ ty~ J , j- —у •}/►•'. —.'
- L- jy- J"»— ^ • ^(
J v-i- ^ ^ , , —J*- , V «»«—•'
y^L C.
■ in. ч I—
/ % * 1
А ТОГРЛФ ДОБАВЛЕНИЙ КО ВТОРОМУ АКТУ .ВИШНЕВОГО САДА.
Лист 1 И I ОС.
Музей Художественного театра, Москва
должны а любить женщины. (Идет, про себя.) Все умные дураки6, не с кем мне поговорить, все одна, одна, никого у меня нет и... и кто яв, неизвестно... (Уходитг.)
Еп и-ходов. Собственно говоря, не касаясь других предметов, я должен выразиться о себе, между прочим что судьба относится ко мне без сожаления, как буря к небольшому кораблю, Если, допустим, я ошибаюсь, тогда зачем же сегодня утром я просыпаюсь, к примеру сказать, гляжу, а у меня на груди страшной величины паук... вот такой... (Показывает обеими руками.) И тоже квасу возьмешь, чтобы напиться, а там, глядишь, что-нибудь в высшей степени неприличное, вроде таракана. (Пауза.) Вы читали Бокля? (Пауза.) Я желаю побеспокоить вас, Авдотья Федоровна, на пару слов. Д у н я ш а. Говорите.
Епиходов. Мне бы желательно с вами наедине. (Вздыхает.) Д у н я ш а (смущенно). Хорошо. Только сначала принесите мне мою тальмочку. Она около шкафа. Тут немножко сыро.
Епиходов. Хорошо-с. Принесу-с. Теперь я знаю, что мне делать с моим револьвером... (Берет гитару и уходит наигрывая.)
Яша. Двадцать два несчастья. Глупый человек, между нами говоря. (Зевает.)
Д у н я ш а. Не дай бог, застрелится... (Пауза.) Я стала тревожная, все беспокоюсь. Меня еще девочкой взяли к господам, я теперь отвыкла от простой жизни и вот руки белые, белые, как у барышни... Нежная сталад, всего боюсь. Страшно так. И если вы, Яша, обманете меня, то я не знаю, что со мной будете.
Яша (целует ее). Огурчик! (Пауза.)т Конечно, каждая девушка должна себя помнить, и я больше всего не люблю, ежели девушка дурного поведения.
Д у н я ш а. Я3 полюбила вас, вы образованный, можете обо всем рассуждать... (Пауза.)
Яша (зевает). Да-с... По-моему так: ежели девушка ксго любит, то она, значит, безнравственная... (Пауза.) Приятно выкурить сигару на чистом воздухе. (Прислушивается.) Сюда идут... Это господа... [(Торопливо.) Приходите.] (Дуняша порывисто обнимает его).
Яша. Идите домой, будто ходили на реку купаться. Идите этой дорожкой, а то встретятся и подумают про меня, будто я с вами на свидании. Терпеть этого не могу.
Дуняша (тихо кашляет). У меня от сигары голова разболелась... (Уходит.)
Конец второго акта, начиная со слов Ани: «Как хорошо вы сказали», был написан Чеховым заново; текст автографа почти идентичен печатному, за исключением нескольких лексических и пунктуационных расхождений.
Аня (в восторге). Как хорошо вы сказали!
Трофимов. Верьте мне, Аня, верьте! Мне еще нет тридцати, я молод, я еще студент, но я уже столько вынес... Как зима, так я голоден, болени, беден, как нищий, и —