В душе февраль, или Мне нечего терять, кроме счастливого случая - Юлия Шилова

— Знаешь, а я ведь выросла в небогатой семье. У нас и намека не было на какой-нибудь достаток. Я часто вспоминаю, как собиралась на свое первое свидание. Мне хотелось выглядеть нарядно, избраннику под стать. Я перевернула свой скудный гардероб и не нашла ни одной приличной вещи. Все было куплено в уцененке или на какой-нибудь распродаже. Сплошной секонд-хенд.

— И в чем же ты пошла на свое свидание?

— Одолжила платье у подружки. Оно было черное и очень выгодно подчеркивало красоту моих светлых волос. И тогда я решила, что должна окончательно и бесповоротно расстаться с бедностью. — Я медленно потягивала шампанское и поглядывала на Макса. — Слушай, ты меня до дома довезешь?

— Довезу, если не попросят предъявить документы.

— А сам куда?

— Пока еще не знаю.

— А может, ко мне зайдешь?

— Нет, к тебе я заходить не буду, — замотал головой Макс.

— Почему?

— Потому что дальше у тебя будут свои дела, а у меня — свои. Я обещал позвонить, значит, позвоню. — Разлив остатки шампанского, Макс о чем-то напряженно задумался, а потом осторожно спросил: — Анна, ты уверена, что выстрелила в пахана?

— Ну а ты как думаешь? Если человек получает пулю в затылок, он погибает?

— Думаю, что да. Значит, ты утверждаешь, что он погиб?

— Утверждаю.

— И ты сама видела его мертвым?

— И не только видела. Я даже скинула его в пруд.

— А затем он ожил?

— Получается, что ожил. А какое может быть еще объяснение? Говорили, что он весь день проспал. Появился к вечеру как ни в чем не бывало. В ночном халате.

— И ты не заметила никаких изменений?

— Каких еще изменений?

— Ну, например, в его внешности…

— Нет. Если ты имеешь в виду его затылок, то я тщательно его рассмотрела. Он в полном порядке. И пахан цел, и его затылок целехонек.

— Хорошо, может быть, ты заметила странности в его поведении?

— Как это?

— Может, он стал по-другому говорить, что-то не так делать?

Я с ужасом посмотрела на Макса и заерзала на стуле.

— Макс, к чему ты клонишь?

— Я просто задал тебе вопрос и хотел бы услышать ответ.

— Никаких изменений в его поведении я не заметила.

— Ни малейших?

— Ни малейших. Да и как я что-то могу заметить, если его толком и не знаю! Тебе виднее. Ты с ним общался.

— Хорошо. Тогда скажи, а как он на тебя отреагировал?

— В смысле?

— Когда тебя увидел, он испугался или, может быть, разволновался?

— Ты имеешь в виду, какова была его реакция на меня?

— Вот именно.

— Нормальная реакция. Даже когда я приволокла эту зажигалку, помнишь, вы сидели в беседке, он ни капельки не изменился в лице. Вел себя так, словно ночью ничего не случилось. — Расспросы Макса встревожили меня. — А к чему ты заговорил на эту тему?

— Да так просто.

— А вот и не просто. Ты что-то знаешь?

— Догадываюсь…

— Ты знал о том, что пахан бессмертный?

— Бессмертных не бывает.

— Тогда скажи, о чем ты догадываешься?

— Не могу, пока не проверю свои догадки.

— Это связано с мистикой?

— Я не верю в мистику.

— Ну а что тогда? У него есть брат-близнец?

— Нет, пахан был единственным ребенком в семье.

— Тогда у него есть незаконнорожденный брат.

— Исключено.

— Ну почему? Разве так не бывает?

— Ерунда это все.

— Почему ты так уверен?

— Потому что я знаю: всю свою сознательную жизнь он переживал, что у него нет ни братьев, ни сестер.

— Откуда у тебя такие, можно сказать, интимные подробности о его переживаниях?

— Я в этом уверен.

— Откуда такая уверенность?

— Пахан — мой родной дядька.

— Да ты что!

— Представь себе.

Я фыркнула:

— Ну и дядька у тебя… Лучше умереть, чем иметь такого родственника.

— Не говори глупостей. Родственников не выбирают.

— Понятно. Родственников двигают по служебной лестнице. Вот поэтому-то ты и общак держал.

— Я никогда не пользовался родственными связями. Меня двигали не за родство, а за мои конкретные дела, — сильно разозлился Макс и ударил кулаком по столу так, что люди, сидящие за соседними столиками, обернулись.

— Не стучи, не дома.

— А ты не мели ерунду.

— Я просто отметила, что родство в нашей жизни имеет довольно большое значение. Без волосатой лапы в наше время никуда.

— Слушай, и до чего же ты баба противная! Ну что ты докопалась? Как только с тобой муж жить будет? Ему надо за вредность молоко давать.

— Во-первых, я не баба… Я леди. А во-вторых, это мне нужно платить за вредность, потому что я свяжу свою жизнь с таким непонятным эгоистичным существом, как мужчина.

— Ладно, забыли. Послушай, а на тебя в доме не было покушений?

— Это ты о чем?

— Ну, после памятной ночи с паханом на тебя никто не покушался?

Я вздрогнула и затаила дыхание:

— А откуда ты знаешь?

— Я еще пока ничего не знаю. Я просто спрашиваю. Так было что или не было?

— Я пошла на кухню попить воды и даже не успела включить свет, как на меня напал насильник. Я чудом осталась жива. Он еще предупредил, что я покойница и он обязательно меня найдет.

— А ты его совсем не видела?

— Нет, — отрицательно замотала я головой. — Было темно.

— А может быть, ты раньше слышала его голос?

— Нет.

— Ну а ты как думаешь, этот гад кто-то из близких пахана?

— Мне кажется, что нет.

— Понимаешь, дело в том, что посторонних, случайных людей в этом доме не бывает.

Я испугалась. Страх буквально сковал меня.

— Макс, а кто это мог быть?

— Пока не могу сказать. Ты же его не видела.

— Он мне абсолютно незнаком. Голос какой-то странный…

— Голос — это ерунда, вот если бы ты посмотрела на него…

— От этой сволочи пахло табаком, — неожиданно вспомнила я.

— Каким табаком? Дорогим?

— Таким ужасным, дешевым. От него даже не пахло, а воняло. Запах какой-то… наркотический. Про таких говорят — не мужчина, а папироса.

— Он так сильно провонял?

— До тошноты. — Тут меня словно озарило: — Кстати, я почувствовала именно такой запах, когда отдавала пахану зажигалку.

— Ты уверена? — Глаза Макса сузились, стали как щелочки.

— На все сто.

— Ты точно не ошибаешься?

— Нет.

Макс встал.

— Пошли.

— Куда?

— Надо ехать. Домой тебя отвезу.

— Но ведь ты не сказал мне, что ты знаешь…

— Я пока еще ничего не знаю. Пока только догадываюсь. Если мои догадки подтвердятся, обязательно тебе позвоню, мы встретимся, и я все расскажу.

Я пошла за Максом, но продолжала настаивать: