Все сражения русской армии 1804‑1814. Россия против Наполеона - Виктор Безотосный

Численность вооруженных сил России к 1812 г. достигала примерно 620 тыс. человек. Из них на западной границе было сосредоточено около 210–220 тыс. человек, помимо двух резервных корпусов. К началу военных действий это был максимум, что могла себе позволить тогда Россия как государство. Против войск Наполеона было развернуто три армии. 1‑я Западная армия (примерно 120 тыс. человек, 1‑й, 2‑й, 3‑й, 4‑й, 5‑й, 6‑й пехотные, 1‑й, 2‑й и 3‑й резервные кавалерийские корпуса) под командованием генерала от инфантерии М.Б. Барклая де Толли находилась позади р. Немана в растянутом положении от Лиды до Россиен с штаб‑квартирой в Вильно. 2‑я Западная армия (примерно 45 тыс. человек, 7‑й, 8‑й пехотные и 4‑й резервный кавалерийский корпуса) во главе с генералом от инфантерии князем П.И. Багратионом занимала открытый промежуток между Неманом и Бугом, и штаб‑квартира располагалась в Волковыске. Созданная накануне войны (из резервных войск и путем отделения части 2‑й Западной армии) 3‑я Обсервационная армия в числе примерно 45 тыс. человек была поручена заботам генерала от кавалерии А.П. Тормасова, она находилась на Волыни и в Подолии (штаб‑квартира в Луцке) и была отделена от двух западных армий болотами р. Припять. Во второй линии за тремя армиями были сосредоточены два резервных корпуса у Торопца (под командованием генерал‑адъютанта Е.И. Меллера‑Закомельского) и у Мозыря (под командованием генерал‑лейтенанта Ф.Ф. Эртеля), а также под Ригой были стянуты резервные войска под командой генерал‑лейтенанта И.Н. Эссена.

Назначение главнокомандующих и подбор кандидатов на другие высшие военные посты всегда оставались прерогативой Александра I. И в этом вопросе он столкнулся с большими проблемами, поскольку после неудач русских войск император имел весьма критическое мнение о своем генералитете. «Екатерининских орлов» почти не оставалось, или они были безнадежно стары и дряхлы. Ситуация же диктовала необходимость вверить судьбу армии в руки молодых генералов. Первоначально войска на западной границе делились на две большие, примерно равные по численности армии. Точно известно, что командовать 2‑й Западной армией русский самодержец решил дать генералу от инфантерии Н.М. Каменскому, считавшемуся учеником А.В. Суворова и имевшему в обществе «победную репутацию». Но он скоропостижно умер, а «скамейка запасных» оставалась почти пустой. Поэтому на эту должность император вынужден был назначить в 1811 г. П.И. Багратиона, у которого лично с царем сложились не очень простые отношения (в первую очередь из‑за его романа с великой княжной Екатериной Павловной). Вероятно, главнокомандующим 1‑й Западной армии всегда планировался Барклай, но на этот пост он получил назначение лишь 19 марта 1812 г., 23 марта он выехал к войскам из Петербурга, а официально вступил в командование лишь 31 марта (222) . В мае 1812 г. срочно начала формироваться 3‑я Обсервационная армия, и ее возглавил один из старых генералов А.П. Тормасов, до этого вообще не воевавший с Наполеоном. Причем при формировании ее усилили за счет армии Багратиона. Фактически численность 2‑й Западной армии урезали вдвое, передав вдобавок еще 6‑й пехотный корпус генерала от инфантерии Д.С. Дохтурова в состав 1‑й Западной армии. Нетрудно заметить в этих назначениях и перемещениях личную предубежденность российского императора, который, правда, вынужден был считаться со старшинством генералов и их боевой репутацией. Причем он шел на большой риск. Полководческий опыт (но не боевой) Барклая и Багратиона все же можно назвать минимальным, а Тормасов, даже командуя на Кавказе, в последнее время занимал больше военно‑административные должности. Правда, на посты корпусного уровня в основном получили назначения генералы, имевшие богатый опыт и выдвинувшиеся в последних войнах против Наполеона – П.Х. Витгенштейн, К.Ф. Багговут, А.И. Остерман‑Толстой, Н.А. Тучков, Д.С. Дохтуров, Н.Н. Раевский, П.П. Пален и др. То же самое можно сказать и о командирах дивизионного уровня, среди которых имелось много молодых и перспективных генералов. Трудности возникли с замещением высшего штабного звена, в частности с подбором кандидатов – начальников армейских штабов, генерал‑квартирмейстеров и дежурных генералов, причем на эти должности из‑за кадрового голода вынуждены были назначать даже не генералов, а полковников.

Наполеоновские планы

Планам противников в 1812 г. посвящена обширная литература, но до сих пор среди историков ведутся споры и даже историографический анализ этой проблемы представляет огромный интерес, так как это ключевой момент, помогающий ответить на встающие затем вопросы. И один из главных таких вопросов для западного человека – как Наполеон, при такой невероятно гигантской армии и таких масштабных приготовлениях умудрился с треском (если не сказать больше) проиграть русский поход? Нельзя сказать, что подобный вопрос не волновал с давних пор и наших соотечественников, правда, в иной тональности – неужели это мы победили самого гениального Наполеона?

Во Франции, в отличие от других государств Европы, в начале ХIХ в. был лишь один полководец, являвшийся к тому же французским императором, от которого целиком зависел процесс планирования боевых действий. Груз славы одержанных побед и удачное совмещение в одном лице монарха и военачальника сделали его авторитет военного вождя непререкаемым. Зарождение планов и их реализация были монополией Наполеона и не подлежали утверждению или контролю. Концентрация власти в руках одного человека имела положительный момент – давала возможность принять и осуществить любой дерзкий замысел. В то же время бонапартистский казарменный централизм, бесконтрольность и отсутствие критики таили в себе явную опасность – вероятность катастрофы в случае просчета руководителя.

Каждый раз, начиная военные действия, Наполеон не связывал руководство войсками с заранее расписанным в мелочах планом, основанным на географических и математических расчетах. Только для себя одного он в yме набрасывал замысел войны, имея в запасе несколько вариантов, и раскрывал детали лишь некоторым своим помощникам и исполнителям. Будучи талантливым военным организатором и имея хорошо работающие и налаженные штабные органы, Наполеон накануне войны отдавал приказы и ставил поэтапные задачи своим маршалам. Операционный план действий в окончательном виде фактически оформлялся в последний момент и легко менялся в зависимости от обстоятельств. Основное внимание уделялось доскональному знанию обстановки и трезвому анализу ситуации. При четком исполнении его воли рождались быстрые победы, основанные на смелых импровизациях и дерзких решениях, так как суть его планов всегда сводилась к быстрому поиску боя при невыгодных для противника условиях (223) .

Первоначально Наполеон как опытный полководец отлично понимал, что война не начнется раньше весны 1812 г., но длительное время исходил из предпосылки, что русские первыми начнут военные действия вторжением в герцогство Варшавское и Пруссию. Такой сценарий для французского императора был предпочтителен, поскольку тогда у него появлялись шансы, используя громадное численное преимущество, победоносно решить на землях Пруссии и Польши исход войны, провести быстротечную кампанию, даже не вторгаясь на русскую территорию. Да и с политической точки зрения Наполеон в глазах европейцев выглядел бы в лучшем свете – жертва русского нападения, войны никак не желал, а вот защитил Европу от нашествия русских варваров. В соответствии с этим он строил все передвижения своих войск в Германии, пока они не достигли Вислы. В случае перехода русскими границ их должен был сдержать заслон на Висле, а главные силы Наполеона нанесли бы мощный удар с севера из Восточной Пруссии.

Сегодня трудно однозначно говорить о конечных стратегических замыслах Наполеона. Французский полководец имел обыкновение не раскрывать всех карт до конца игры. Возможно, он надеялся на то, что после поражения русских войск он навяжет совместную экспедицию через русскую территорию (через Кавказ или Среднюю Азию) в Индию, дабы одним ударом с тыла покончить с торгашеским величием Англии (224) . Возможно, он также намеревался отрезать от России западные области и попытаться воссоздать Польское государство. Разыгрывая «польскую карту», Наполеон не был оригинален, а использовал традиционную и для его предшественников (включая Бурбонов) политику. Не случайно поэтому в первом воззвании к своим войскам французский император оперировал термином «Вторая польская война» по аналогии с войной 1806–1807 гг. Хотя в польском вопросе он должен был действовать с оглядкой и учитывать негативную позицию своих неблагонадежных союзников – Австрии и Пруссии. Вариантов возникало много, но окончательный выбор он мог сделать в зависимости от тактических успехов, т. е. его потенциальные стратегические цели обуславливались и зависели от тактических успехов. Таким образом, ростки грядущего крушения Великой армии в России просматривались уже в стратегической модели Наполеона.