Приговоренные к вечности. Часть 1. Остаться в живых - Ольга Гордеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вместо этого она изо дня в день бродила по замку Нагов, как привидение, с тоской вспоминая диковатых и добродушных хойгоров и их незатейливую, но такую простую и уютную жизнь. Здесь, в этом удивительном месте из древнего камня, стекла и стали на окраине Кархи, в цитадели ордена Аспида, ее навязчиво преследовали тени. Тени шестилапых тварей на фоне грязно-алого неба, черных скал, равнодушных людей в сером, стремительных фигур в черном, синем и золотом, и пугающая тень иссиня-черной птицы, на несколько мгновений закрывшая небо. Саша, отважно бросившийся на врагов с одной лишь перчаткой, и смеющийся, болтающий ерунду Димка…
Его так и не нашли. Никто из воинов — ни Пауки, ни Наги — его не помнили. Не помнил и Саша, которому в горячке боя происходящее казалось обрывочным и скоротечным. Юлька самолично обошла всю местность вокруг перевернутых саней, пытаясь разобраться в следах, но ни живого Румянцева, ни его тела, ни девушек не обнаружила. Они или действительно столкнулись с нэргами, или были увезены в плен другой машиной. Юлька не могла вспомнить, приближались ли к ним воины из второй машины или нет, они все казались ей одинаковыми, к тому же страх и паника в тот момент тоже затмили ей разум. Думать о гибели Димки, такой неожиданной и бессмысленной, было невыносимо. Еще сильнее ранила догадка, что он жив и в руках у загадочных обитателей Анг Мирта.
Наги, высоко оценившие Сашино мастерство, сразу же предложили ему уйти с ними в цитадель. Саша, покосившись на Пауков, которые методично и сосредоточенно зачищали территорию от остатков нэргов, немедленно согласился. Юльку он представил, как свою сестру. На "сестру" посмотрели с равнодушием, словно она вещь бездушная и ненужная, но захватить с собой милостиво согласились.
Делать в Наган-Кархе ей было решительно нечего, впрочем, как и когда-то в Рамьене. Саша целыми днями был занят. К нему приставили персональных учителей, преподававших ему не только воинское искусство, но и историю и философию Ордена. Она ходила смотреть на занятия, слушала рассказы наставников и честно пыталась читать книги, взятые в библиотеке. Но общее подавленное состояние мешало ей понять самое главное: что же ей теперь делать с собой и со своей жизнью. Она просто жила, разменивая один серый день на другой, и стараясь не думать о будущем.
Надев пушистое вязаное пальто и шапочку, Юлька бросила косой взгляд в зеркало и уныло побрела по лабиринту стеклянных коридоров к выходу из цитадели. Никто не запрещал ей выходить в город. Никто по большому счету не интересовался, что она делает и чем занята. Наги поклялись, что защитят их обоих от гнева Ворона. Им выдали новые идентификаторы, на которых они оба обнаружили неплохие по здешним меркам суммы денег, и которые никто не мешал им тратить. Она повадилась гулять по Кархе каждый день, невзирая на погоду и методично исследуя столицу Ар Ирнана. Заходя в кафе, она подолгу сидела где-нибудь в дальнем уголке зала и наблюдала за текущей мимо жизнью, столь сильно похожей на жизнь ее родного мира, и в то же время столь отличной от нее. Вернувшись в цитадель, она находила Сашу и присоединялась к его компании, но в разговорах не участвовала.
Ей было нечего сказать. Обитатели цитадели, наги всех рас — а здесь были и постоянные обликом, и Двуликие, относились к ней с теплотой и скрытой симпатией, но Юлька держалась особняком. Хотя и женщин среди них хватало, у нее никак не получалось влиться в их сообщество. Причиной было то же самое, что и с хойгорами — отсутствие общности.
Слишком далекие, слишком чуждые, они не были ее миром.
Философия завоевания была их сущностью. Любовь к оружию — любому — частью души. При этом к убийству — умерщвлению живого — наги относились с удивительной для адептов войны брезгливостью. Они стремились к победе, используя искусство покорения и завоевания, они изобретали и совершенствовали оружие, которое могло мгновенно истребить на месте любого врага или остановить, подчинить любое живое существо, но больше всего они ценили победы бескровные и стремительные. Столкновение с противником рассматривалось как повод продемонстрировать наивысшее мастерство владения оружием и своим телом. Виртуозная победа в наикратчайший срок самым оптимальным способом была для них самоцелью. Они всегда были готовы к смерти и относились к ней, как к естественному продолжению бытия, просто в другом энергетическом состоянии — в том, что здесь называли Некросом.
Их всех отличала одна внешняя черта — эмоциональная сдержанность, этакая "змеиная" холодность, и серьезный, гипнотически пристальный взгляд, словно они всегда задавали тебе вопрос, готов ты к этому самому переходу в небытие, любым из тысячи доступных им способов, или еще нет. Юльку поначалу пугала, а потом стала смешить их словно нарочитая серьезность: на любой, даже простейший вопрос, они отвечали так, будто от их ответа зависела судьба вселенной. Постепенно она привыкла, научилась не задавать пустячных вопросов, если могла найти ответ сама, а позже и подшучивать над ними. К счастью, юмор был не чужд детям Аспида, иногда они могли искрометно пошутить в ответ.
Уже на выходе она услышала за спиной торопливые шаги.
— Возьмешь меня с собой? — никакие холода не могли заставить Сашу носить шапку. Волосы он теперь стриг строго по традиции Нагов — коротко. Но ему шло. Ему шло все, подумала Юлька, от дурацких комбинезонов из шкур до элегантной, идеально сидящей черной с золотым орденской формы.
— Я так, погулять, — ответила она с напускной беспечностью. Последнее время ей становилось все труднее находиться с ним рядом. Он активно, с жадностью и с перегибами впитывал философию Нагов, он все время был то резкий, то замкнутый, то холодный, то насмешливый, а иногда все вместе и сразу. Он восхищался нынешним главой ордена, Кольером,
