Геном - Сергей Лукьяненко

– Что произойдет, если она узнает?

– Не знаю. – Эдгар пожал плечами. – Скорее всего она будет сильно шокирована… а потом захочет занять свое место в жизни. Такие, как она, работают на имперскую службу, на администрации планет… может быть – на очень крупные и могущественные корпорации.

– Почему ты не сказал Ким правды, Эдгар?

Мальчик тоскливо посмотрел на него. Насмешливо спросил:

– А зачем тогда я буду ей нужен?

Алекс кивнул:

– Понимаю. Извини. Но если ты прав…

– Я прав!

– Тогда Ким должна узнать, кто она. Парень, пойми, вся жизнь спеца – в исполнении его предназначения. Работая простым бойцом, Ким останется несчастной.

Эдгар молчал, и Алекс ощутил острый укол стыда. Ведь все надежды мальчишки были связаны с Ким. Все планы обрести настоящее тело, вырваться из чудовищного плена…

– Я понимаю тебя, парень…

Разумеется, если он не врет!

– Но мы должны что-то придумать для Ким, верно?

Парнишка удивленно посмотрел на него:

– Мы?

– Конечно, мы. Ты – ее лучший друг. Ты – генный инженер. А я – человек, в которого Ким влюблена.

– Ну и зачем что-то делать? – Эдгар пожал плечами. – Теперь у нее есть работа, пока она ею довольна. Когда Ким обнаружит свои особые способности, когда захочет большего – тогда и надо будет волноваться. Но я надеюсь, что к тому времени получу живое тело.

– Все может быть. Вот только что делать с проблемой ее влюбленности в меня?

– Не влюбленности, а любви, – поправил Эдгар. Помолчал, сухо добавил: – Я не имею ничего против ваших встреч. Это естественная потребность, так что…

– Ей нужен не секс. Точнее – не только секс. Кстати, зачем это было сделано? Агент должна влюблять в себя окружающих, согласен. Но влюбляться самой?

– Любовь такая странная вещь, Алекс… – Парнишка поднялся, прошелся взад-вперед, заложив руки за спину. – Много раз пробовали создать гейш, которые будут влюблять, оставаясь холодными и безучастными, выполняя свою работу, но не тратя эмоций. Обольстительная внешность, актерские способности, ум, феромоны… Все впустую, Алекс. Для гарантированного обольщения любовь со стороны гетеры тоже должна быть искренней. Как только цель достигнута – гейша получает возможность разлюбить объект… тяжело, с переживаниями и печалью, но обретает свободу. Но вначале гейша любит сама. Сколько бы ни было отпущено сроку – пятнадцать минут на минет или несколько лет в роли эскорт-девушки, любовь гейши неподдельна.

Эдгар явно увлекся. Алекс как зачарованный следил за тощим пареньком, что бродил вокруг карикатурного трона, поправляя очки и препарируя «самое великое» из человеческих чувств.

– Любовь! О, Алекс, ты ведь даже не можешь понять, что это такое, настоящая любовь! Безумие, радостное и добровольное; всеобъемлющее пламя, чей жар сладостен и мучителен одновременно. Любовь матери к детям, любовь патриота к родине, любовь естествоиспытателя к истине – все меркнет перед настоящей, подлинной, всеобъемлющей любовью! Поэты слагали стихи, живущие тысячелетиями, завоеватели проливали реки крови. Простые, ничем не примечательные люди вспыхивали как сверхновые, сжигая свою жизнь в ослепительной вспышке, яростной и безудержной. Любовь… любовь. Тысячи определений, поиск нужных слов… будто звуки способны передать эту древнюю магию. Любовь – это когда счастлив тот, кого любишь… любовь – когда весь мир сосредоточен в одном человеке… любовь – чувство, равняющее нас с Богом… Не подступиться! Не выразить словами – только и выражать не надо, каждый поймет, каждый испытывал этот сладкий дурман. Ведь даже все расы Чужих умеют любить, Алекс! Нечеловеческой любовью – но очень и очень похожей. Тайи не ведают, что такое юмор. Брауни не способны на дружбу. Фэнхуан неведома мстительность. Масса человеческих эмоций является уникальной, но при этом и мы не можем постигнуть… э… ну, к примеру, свойственного Цзыгу ощущения рассвета… Зато любовь – есть у всех рас!

– Теперь – не у всех, – просто сказал Алекс.

Эдгар осекся. Вздохнул.

– Да, конечно. Мы пошли дальше всех чужих рас, Алекс. Мы научились менять собственное тело, а потом – и собственную душу. Вырезать одно, пришивать другое.

– Пришивать?

– Это такой древний термин. Тогда для скрепления ткани пользовались тонкими нитями…

– Спасибо, я уже понял. А правы ли мы, Эдгар? Ты знаешь, что Джанет пошутила с нашими гостьями Цзыгу?

– Откуда? Ты же отключил меня от внутренних камер корабля.

– Она подсунула Чужим анисовый коктейль. Алкалоиды аниса действуют на Цзыгу как наркотик правды.

Эдгар звонко рассмеялся:

– Здорово! И что?

– Одна из Цзыгу заявила, что человеческая раса обречена. Что мы слишком далеко зашли по пути изменений. Что род человеческий утрачивает единство и неизбежно распадется на ряд раздробленных, слабых цивилизаций.

– Чушь! – резко сказал Эдгар. – Размечтались, вонючки… Люди всегда были разными, понимаешь? И в первобытные времена, и в средние века, и в благословенном двадцатом веке… всегда! Кто-то правитель, кто-то пахарь, кто-то поэт, кто-то золотарь…

– Но тогда мы были едины генетически. Эдгар пожал плечами:

– Ты знаешь, кто родится, к примеру, от твоего семени и яйцеклетки Ким? Если не заказывать специализацию, конечно!

– Ребенок-натурал с острым зрением.

Мальчишка чуть удивленно кивнул:

– Да… именно. Это ваш единственный совпадающий признак. Ну тогда ты легко все поймешь! Так вот, Алекс, в случае необходимости человечество легко и безболезненно вернется к единому генотипу. У всех спецов половые клетки содержат двойной набор генов. Измененный – тот, который создан генетиками по заказу твоих родителей. И обычный, который ты получил бы, родись естественным путем. Обычный набор спрессован в эс-органелле и активируется лишь в процессе слияния половых клеток. Далее – процесс может пойти различными путями!

Эдгар раскраснелся и воодушевился. Он явно оседлал любимого конька.

– Это ведь было самое трудное, Алекс! Когда в начале двадцать первого века начались активные работы по изменению генотипа, мы встали перед неразрешимой проблемой. Полностью изменить тело – просто. Но как сохранить при этом человеческий генотип? Как добиться, чтобы от девушки-русалки, пасущей рыбьи стада, и парня-верхолаза, не боящегося высоты и способного провисеть на двух пальцах полную рабочую смену, родился нормальный здоровый ребеночек, а не чудовищный монстр? Тогда и был предложен этот путь, сложный, но увлекательный и безопасный. Резервная копия генов. Чистых, незатронутых изменениями. Предположим, наша русалочка выплыла на берег и встретила юного верхолаза. Ночь… луна… плеск волны в тишине. Встречаются двое счастливых, довольных собой молодых людей. Наша русалочка, которая сидит на склоненной к воде ветви дерева, и наш верхолаз, идущий по берегу с песней… скажем, «не кочегары мы, не плотники, но сожалений горьких нет, ведь мы монтажники-высотники!».