Северный дракон - Ерофей Трофимов

В очередной раз поперхнувшись от правоты парня, комиссар нехотя отступил в сторону, давая ему пройти. Выскочив во двор, Леха быстрым шагом добрался до дома травницы и, узнав у нее, что жить Боло будет, отправился в тайгу.

Чтобы добраться до места их встречи, Лехе потребовался всего час. Выйдя к кустам, из которых и выпал телохранитель, парень снял с плеча винтовку и принялся высматривать след.

Определившись, откуда и куда шел уйгур, парень отправился по следу. К тропе, с которой телохранитель случайно сошел, Леха вышел уже к вечеру. Убедившись, что не ошибся, парень быстро нарубил лапника и принялся устраиваться на ночлег. Вскипятив на крошечном костерке воды, он попил чаю и, привычно завернувшись в оленью шкуру, уснул.

С первым светом Леху разбудил птичий гомон. Потянувшись и зевнув, парень быстро оправился, перекусил краюхой хлеба с салом и, снова встав на след, зашагал дальше. Судя по всему, везли девушку верхом на коне, но при этом схватившие ее шли пешком. Разглядывая след, Леха только иронично хмыкал. Что ни говори, а сословные различия у японцев были весьма сильны. Если ты не дворянин, то двигаться можешь только пешком.

Верхом могли ездить только самураи, считай офицеры. Все остальные, не относящиеся к этому сословию, передвигались только пешим порядком, даже если выполняли какой-то приказ. Чего говорить, если даже посыльные у них пешком по большей части бегали. Навроде скороходов. Все это всплыло в памяти парня, пока он шагал по следу. Странные правила, но это их армия. К обеду, найдя место стоянки солдат, Леха убедился, что девушка с ними, и прибавил шагу.

Ночевал он на месте прошлой стоянки японцев. Определив по следам, что нагоняет солдат, парень спокойно переночевал и на рассвете помчался дальше. Теперь, когда след стал свежее, он то и дело переходил на бег, стремительно сокращая расстояние. Солдат Леха догнал к вечеру третьих суток. Приметив на кронах деревьев отсветы костра, парень скользнул в подлесок и, плавно передернув затвор, начал медленно подкрадываться к биваку.

Спустя полтора часа Леха устроился под кустом и, достав из котомки бинокль, принялся осматривать стоянку. Солдат оказался десяток под командой то ли сержанта, то ли унтера, Леха их звания так и не научился разбирать. Увидев сидевшую в сторонке Юе, парень внимательно осмотрел девушку и, убедившись, что с ней все в порядке, принялся прикидывать, что делать дальше. Атаковать нужно было так, чтобы не зацепить девчонку.

Убедившись, что девушке ничего не угрожает, Леха оттянулся назад и, прикинув, что брать их нужно спящими, отправился искать место для отдыха. Через полторы сотни шагов от бивака японцев он наткнулся на старый выворотень и, устроившись в яме, устало посмотрел в темнеющее небо. Предстояло дождаться «собачьей вахты», когда солдатам больше всего захочется спать. Ну, а потом придется сделать все, чтобы ни один из них не успел схватиться за оружие.

Леха дремал вполглаза, то и дело поднимаясь и оглядываясь вокруг. Упустить солдат он не мог. Но выставленные часовые старательно поддерживали огонь, так что по отсветам парень мог их спокойно контролировать. Его предположение, что японские солдаты не любят и боятся леса, находило свое подтверждение. Впрочем, это было и не удивительно. Япония – страна больше морская и лесов там почти нет. В очередной раз глянув в небо, Леха убедился, что время пришло.

Выбравшись из ямы, парень потянулся, разминая мышцы и разгоняя по жилам кровь. Сделав легкую разминку и настроившись на схватку, Леха подхватил вещи и направился к лагерю противника. Добравшись до кустов, откуда осматривал бивак, парень прижался к земле и осторожно отодвинул ветку, презрительно скривившись от открывшейся картины. Часовой сидел у костра, то и дело побрасывая в него сухие ветки. Винтовка лежала у него на коленях, но держал он ее так, словно это была какая-нибудь мотыга.

То, что они ночью жгли костер, было само по себе глупостью, а уж сидеть перед огнем, делая вид, что охраняешь, тем более глупо. Смотреть с огня в темноту тайги бесполезно. Выбравшись из кустов, Леха обошел лагерь по дуге и, зайдя в спину часовому, принялся готовиться к драке. Оставив в кустах вещмешок и винтовку, он достал из кобуры наган и нож. Сунув револьвер за пояс на живот, Леха провел большим пальцем вдоль лезвия клинка и начал плавно смещаться к часовому, стараясь не смотреть ему в спину.

Медленно, буквально по волосу, он подобрался к японцу и, приподнявшись, одним движением всадил ему нож в шею, одновременно зажимая рот. Нож рассек гортань и становую жилу. Дернувшись, солдат уронил винтовку, но Леха, не давая ему вырваться, быстро повалил противника на землю. Дрыгнув несколько раз ногами, японец затих. Отстранившись, парень выдернул из раны нож и, осмотревшись, направился к месту, где устроился сержант.

Тот спал на левом боку, еле слышно похрапывая. Уловив ритм его дыхания, Леха перехватил нож обратным хватом и одним точным движением вогнал клинок японцу в ухо, одновременно наваливаясь на него сверху, чтобы не дать сильно дернуться. В очередной раз освободив свое оружие, парень мимоходом оглядел свою одежду и, качнув головой, подумал: «Видок, небось, словно у упыря. Весь кровищей уделался».

Спавшего неподалеку от сержанта солдата он прирезал так же. Ножом в ухо. Благо тот тоже спал на боку. А вот дальше Лехе пришлось вздрогнуть и припасть к земле. Один из солдат, спавших по другую сторону костра, неожиданно сел и принялся что-то ворчать. Потом, перевернувшись на другой бок, непоседа всхрапнул и, что-то пробурчав, затих.

«Чтоб тебя приподняло да шлепнуло, – выругался про себя парень. – Так и заикой стать недолго».

Убедившись, что в лагере все спят, парень организовал четвертый труп и, бесшумно поднявшись во весь рост, еще раз пересчитал оставшихся солдат. Шестеро. Ровно столько, сколько было патронов в барабане нагана. Зло усмехнувшись, Леха сменил нож на револьвер и, плавно взведя курок, несколько раз перевел ствол оружия с одного солдата на другого, проверяя, как быстро получится произвести выстрелы. Убедившись, что все получается, парень чуть сместился и, взяв на прицел голову самого дальнего японца, нажал на спуск.

Шесть выстрелов в ночной тайге прозвучали словно гром. Лошадь, привязанная в паре десятков шагов от бивака, всхрапнула и забилась, пытаясь убежать, но все уже было закончено. Солдаты только и успевали, что сесть или вскочить на ноги, но понять, что произошло, Леха им не давал. Убедившись, что противник закончился, парень быстро перезарядил револьвер и, глядя в глаза