Украинские преступления против человечности (2022-2023) - Максим Сергеевич Григорьев

Елена Анатольевна, место жительства на момент опроса — г. Лисичанск

«Когда в школе находились, то видели, как проезжают украинские танки. Вот оно проезжает до определенного момента, и тогда начинаются обстрелы. Мы уже знали, кто это и что это. Кто и был там в тот момент, украинцы же. Мы были в доме тогда.

Мы пришли домой, так как все равно приходили помыться и все остальное, потому что мы жили в подвале полтора месяца, в бомбоубежище в школе. Вышли на улицу и увидели, как проезжали украинские танки с большими пушками, и вот они до определенного момента доезжали, и начинались обстрелы в нашу сторону. Украинские танки стреляли по школе, по домам. Ездили по городу и стреляли по мирным домам. Мы прям это видели, как били по школе».

Свидетельство № 284

Канаш Олеся Сергеевна, место жительства на момент опроса — г. Рубежное

«В Приволье есть плацдарм, на котором видно четко наш город как на ладони, и ВСУ там обосновались и оттуда стреляли. Наши улицы, те дома, которые были пустые, в частности и наш дом, их зачищали.

Приходили нацисты какие-то. Вверху, над головами у нас, начали разрываться снаряды, которые бы могли попасть в нас. У нас крайняя улица, на которой мы жили, даже пойти за продуктами куда-то это было очень опасно.

Там была линия разграничения: окраина и центр города. Украинская армия не выпускала людей просто которые ближе к центру города жили, чтобы они сходили и купили продукты. Был такой момент, когда армия ЛНР еще не подошла близко к нашему городу, то есть они стояли в соседнем городе и пытались прорваться к нам, а украинская армия стояла за бугром, то есть в другом городе.

Они стреляют и попадают в центр города, с той стороны, где армии ЛНР нет, а по новостям говорят, что армия ЛНР обстреляла».

Свидетельство № 285

Омельченко Вячеслав Геннадиевич, военнопленный, медик

93-й отдельной механизированной бригады вооруженных сил Украины

«В 2020 году, когда ВСУ зашли в Луганскую область в Ново-тошковку и Крымское, там минометный взвод стоял. Он обстреливал гражданские дома. У нас был наблюдательный пункт, и я видел у них дула в другую сторону. Где гражданские дома. Это было в январе 2020 года».

Свидетельство № 286

Костюк Андрей Викторович, военнопленный, сержант 54-й отдельной механизированной бригады вооруженных сил Украины

«Были из населения те, которые были против нахождения военных в их селах, городах. Некоторые военные считали, что если закинуть туда пару мин, они уйдут/уедут из своих домов. Если были люди, которые не пускали военных в свои дома, были целенаправленные прицелы по этим зданиям. Это тоже одна из практик».

Свидетельство № 287

Клименко Эдуард Викторович, 58 лет, военнопленный, прапорщик

53-й отдельной механизированной бригады вооруженных сил Украины

«Красный Лиман еще был под контролем Украины. И ВСУ по нему стреляли. У них цель — побольше побить инфраструктуры, трансформаторы, которые находились на переулках, на улицах, вот эти вот трансформаторы, которые дают электроэнергию. По жилым домам, это естественно, не каждый человек еще ушел. Там еще были на этой улице, где мы жили, были люди, которые находились в своем доме. Они не уходили. Попадали в дома, и мы видели, как горели. Александрович определял, говорил: “Вот это горит, например, то-то, то-то, примерно, то-то”».

Свидетельство № 288

Красин Владимир Владимирович, 19 лет, военнопленный, военнослужащий национальной гвардии Украины

«Когда мы были в Мариуполе, мы стояли на посту и охраняли. Недалеко от нас был дедушка, и туда от “азовцев” пару снарядов прилетело. 7—8 марта (2022 года)».

Свидетельство № 289

Брудин Артем Александрович, 29 лет, военнопленный, старший матрос 36-й бригады морской пехоты вооруженных сил Украины

«Видел, когда танки приезжали, они стреляли по прямой. По-любому там были гражданские дома. Когда 3 танка приехало, они стреляли. Я находился в школе, он пару раз даже по нам лупил».

МАССОВОЕ МИНИРОВАНИЕ ГОРОДОВ И ПОСЕЛКОВ, ВООРУЖЕННЫЙ РАЗБОЙ И ГРАБЕЖИ СО СТОРОНЫ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ УКРАИНЫ

Одним из украинских военных преступлений также является массированное неизбирательное минирование мирных районов городов ДНР и ЛНР. Эти действия также являются прямым нарушением Конвенции о запрещении применения, накопления запасов, производства и передачи противопехотных мин и об их уничтожении 1999 г. («Оттавский договор») и Протокола о запрещении или ограничении применения мин, мин-ловушек и других устройств, прилагаемого к Конвенции о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющими неизбирательное действие, от 3 мая 1996 года. В мире насчитывается 163 государства — участника договора, среди них, кроме Украины, такие страны, как Великобритания, Германия, Франция, Бельгия, Дания, Финляндия, Япония, Польша и другие.

Статья 1 Конвенции гласит:

«1. Каждое государство-участник обязуется никогда и ни при каких обстоятельствах:

a) не применять противопехотные мины;

b) не разрабатывать, не производить, не приобретать иным образом, не накапливать, не сохранять и не передавать никому, прямо или опосредованно, противопехотные мины;

с) не помогать, не поощрять и не побуждать никоим образом кого бы то ни было к осуществлению деятельности, запрещенной для государства-участника согласно настоящей Конвенции.

2. Каждое государство-участник обязуется уничтожить все противопехотные мины или обеспечить их уничтожение в соответствии с положениями настоящей Конвенции».

За нарушение норм Конвенции в государствах, которые ее ратифицировали, предусмотрена юридическая ответственность. Об этом гласит 9-я статья Конвенции:

«Каждое государство-участник принимает все надлежащие правовые, административные и иные меры, включая применение уголовных санкций, чтобы предотвратить и пресечь осуществление любой деятельности, запрещенной для государств-участников по настоящей Конвенции, лицами, находящимися на территории под его юрисдикцией или контролем».

В статье 7 Конвенции находится запрещение его применения против гражданских лиц: