Непристойный талант, или Исповедь мужчины-порнозвезды - Джерри Бутлер

Все, что я попытаюсь сделать — это добавить еще пару цветов в эту чрезвычайно большую коробку с цветными мелками. Но в наши дни бизнес ограничивается шестнадцатью оттенками и тонами. А мелки уменьшены до величены окурка. Бумага облезла. Сегодняшний бизнес потерял большую часть своих цветов. Он умирает. Я удивляюсь, когда вижу новых красивых женщин, толпящихся каждый день. Поскольку они добровольно соглашаются трахаться на экране, постольку они также добровольно рискуют своими жизнями.

Каждый раз, когда я заговариваю о СПИДе на съемочной площадке, всегда находится 1–2 человека, которые пытаются заткнуть мне рот. Тогда я привлекаю внимание всех, кто находится в комнате. Они начитают настойчиво напоминать о том, как это серьезно, что они хотят уйти, особенно если разговор происходит во время ланча.

Тема СПИДа возникла на съемочной площадке фильма «Открытый бракоразводный процесс» (Divorce Court Expose). Сидни Саммерс погрустнела и попросила меня сменить тему — как будто если не думать о СПИДе, то это защитит от него. Примерно в то же время в «The Hollywood Press» появилось мое открытое письмо, убеждающее представителей бизнеса задуматься об опасности СПИДа. В то время я был очень озабочен, потому что нам надо было что-то делать, чтобы защитить нас, порноактеров. Я устал от того, что меня водили за нос продюсеры и директора и ни черта ни делали. Нам актерам надо было объединиться. Нам надо было образовать что-то вроде союза сексуальной безопасности. Сидни на это смотрела иначе. Она начала кричать, что ничего не хочет больше слышать.

«Кричи и вопи сколько хочешь», — сказал я ей. «Но я говорю об этом, потому что действительно забочусь о нас, а не хочу разрушить твою следующую сексуальную сцену».

Ужасная правда в том, что СПИД может подорвать бизнес. И когда это случится, толпы актеров уйдут — и это будут счастливчики. Гораздо больше умрет. Бизнес уйдет в подполье и потеряет свое направление. Вечеринка закончится. СПИД уже поразил не так уж мало людей в бизнесе. Слухи о тех, кто заболел и о тех, кто уже умер, наводняют съемочные площадки.

СПИД всех нас приравнял к римским гладиаторам. На арене кого-то отдают на съедение львам. Каждый думает: «Со мной этого случится не может» и с большинством из нас этого не случилось, пока. В детстве я перебегал дорогу между машинами в полной уверенности, что я не пострадаю. Если я сегодня попытаюсь сделать это, уверен, меня задавят. В детстве у нас нет страха. А порноактеры, я повторяю это снова и снова, как дети. Это другой мир. Порноактер возводит вокруг себя террариум и счастливый блуждает по саду порно, наслаждаясь всеми ароматными цветами. Но как велик террариум по сравнению с землей — настоящим террариумом? Все мы боимся покинуть нашу стрелянную коробку и столкнуться с реальным миром.

Я никогда не чувствовал, что мне надо защищать свой жизненный выбор. Чем больше я был способен расшириться, тем больше удовольствия я получал. Я всегда мог заползти обратно в свой террариум после съемок. Но глядя сквозь стекло, я знал, что учусь. И мой учитель — жизнь. Мир — это мой учебник. Я не боялся пораниться и всегда переносил боль.

Но СПИД — это то, что никто пережить не может. Для того, чтобы бороться с ним, все люди в индустрии должны объединиться — продюсеры, директора, видеокомпании. Но они ни о чем не беспокоятся, просто не думают. Большинство крупнейших компаний не требуют от актеров проверки на СПИД. Какого черта этого не делают? Это должно стать стандартной процедурой — и никаких и, никаких если, никаких но, никаких исключений. Продюсеры чертовски хорошо знают, как высок риск заболевания в порно. И не только потому, что там много анального секса, но и потому, что много наркоманов, использующих одни и те же иглы. Меня это страшно пугает. Это все равно что прогуливаться по обстреливаемой галерее с завязанными глазами.

Что же еще можно сделать? Видео компании должны оплачивать тесты на СПИД и заставлять актеров подчиняться. Это для их же блага, потому что очень скоро какой-нибудь актер, заразившийся СПИДом, предъявит им иск и они понесут все медицинские расходы. Их ударят по больному месту — по карману. Почему бы и нет? Они делают деньги, пока те, кто трахается — рискуют.

Продюсеры должны будут что-нибудь предпринять для «безопасного секса». Лично мне не нравится носить презерватив, но теперь вопрос о том, нравится или нет, не стоит. Вопрос стоит о жизни. Носить презерватив — это как есть шпинат. В детстве он не нравится, но с возрастом понимаешь, что это необходимо.

Удивительно, но бизнес покидают не так много людей. У меня такое чувство, что 80 % людей в бизнесе будут идти до конца, даже если они получат СПИД. Они не будут в этом признаваться до тех пор, пока уже не смогут больше работать. Это все от нездорового чувства гордости, от нежелания поддаться болезни. Но эта безумная гордость может повредить — и даже убить — других людей.

До СПИДа ничто не беспокоило меня, кроме меня самого. Теперь у меня множество страхов. И хотя я проверялся на СПИД около двух лет назад и ответ был отрицательный, с тех пор я снимался во многих фильмах. Сегодня я не могу помочь, но я сомневаюсь. Все, что надо сделать — повторить тест, чтобы развеять сомнения, но я боюсь ответа, который может прийти.

Глава двадцать третья. Западный фронт

Я знаю, всех интересует динамика производства порнофильмов. В большинстве случаев дистрибьюторские видеокомпании вкладывают некоторую начальную сумму. Человек, который обычно ими распоряжается — директор. Если его нанимают сделать видео, бюджет для съемок обычно составляет 15 000 долларов. В прежние времена, когда снимались пленочные фильмы, бюджет был больше, но из-за так называемой видеореволюции, бюджеты для съемок все уменьшаются и уменьшаются. Я слышал, что на некоторые съемки уходит даже 5 000 долларов. Из этой суммы сценарист получает от 250 до 500 долларов. Актрисы — от 500 до 700 долларов в день, иногда больше, в зависимости от того, кого снимают. Актеры получают около 500 или меньше. Затем оплачивают съемочную группу, в состав которой входят: оператор, звукорежиссер и гримерша. Все, что остается — заработок режиссера. Таким образом, чем меньше режиссер потратит, тем больше он получит. Некоторые режиссеры недоплачивают актерам или создают очень маленькую съемочную группу и, следовательно, получают больший доход. Не так уж редко можно увидеть жену режиссера, в целях экономии помогающую двигать мебель. Вот до чего доходит.

Видео снимается или в студии, или в арендованном для съемок доме (иногда даже в номере гостиницы). Если вы на самом деле разбираетесь, то вы заметите, что одни и те же дома используются снова и снова. Некоторые режиссеры, вроде ПТ, снимают одновременно не меньше трех видео, слега изменив состав исполнителей. В среднем съемки длятся два-три дня, но и «однодневные чудеса» 1960–х и 1970–х становятся обычным делом. Не так уж редко приходится работать 18 часов подряд и тогда это называется — решительный удар. Качество порно значительно падает.