Чистый кайф - Анна Мишина

— Рома? — она удивленно смотрит на меня красными от слез глазами. — Папы больше нет.

— Я знаю, знаю, — девушка снова всхлипывает и утыкается носом мне в шею, продолжая тихо плакать. Мне только и остается молча наблюдать за происходящим.

Появляется Марк и просит увезти Веру домой. Медсестра дает каких-то успокоительных ей, и я вывожу девушку из здания на свежий воздух. На улице льет дождь. Мы стоим под козырьком и молча, наблюдаем за ручьями, что текут по асфальту от большого потока воды.

Выждав момент, мы оказываемся в моей машине. Висит напряженная тишина. Я не знаю, что говорить и как себя вести. И вообще, где ее этот муж в такой то сложный момент в жизни? Может с детьми?

— Домой? — нарушаю тишину и, оборачиваясь, смотрю на девушку, которая застыла, о чем-то задумавшись.

— Да, мы только переехали, — зачем то уточняет она и называет адрес.

До указанного адреса доехали быстро. Остановившись у нужного подъезда, снова повисло неуютное молчание. Вера молчала, но и не торопилась покидать машину. Сцепила пальцы в замок и о чем-то думала. Я вижу, как она терзает себя какими-то одной ей известными мыслями. Потерять отца, но я и не особо понимаю какого это его иметь именно в том объеме, в том плане, что было в семье Вилевских. Мне всегда хотелось подобных отношений. Они ведь горой друг за друга. Что Марк, что Вера. Любовь между их родителями. Сложно представить, что сейчас творится внутри каждого потерявшего главу семейства. Это печально. Так печально, что у самого зубы сводит от жалости. Жалости к самому себе, что нет подобных чувств в том подобии, что можно было назвать семьей. Ведь уйдя от родителей, я и не знал ее вовсе. Семью эту.

— Спасибо, — вырывает меня женский голос из раздумий. — Спасибо, что рядом с нами в такую тяжелую минуту.

Не зная, что на это ответить, просто киваю головой и отворачиваюсь к окну, нет сил смотреть на нее. Внутри все бунтует от одной только мысли, что все неправильно. Все что сейчас творится — не правильно. Так не должно быть.

— И я хотела извиниться. За то, что разрушила вашу дружбу с Марком. Мне очень жаль, — тихо звучит ее голос.

— Мне тоже очень жаль.

Так и не обернувшись к ней, слышу, как открылась и закрылась за ней дверь. Только потом, набираюсь смелости, и смотрю ей вслед.

Почему иногда кажется что вот, все просто, раз — два и готово. А ни черта подобного. Ведь можно просто сказать пару слов. А у меня словно ком в горле. Нет сил говорить, да и слов не подбирается правильных.

Срываюсь с места и недолго раздумываю над тем куда, еду за город к матери. Они с Федором до переезда в свой новый домик живут на окраине города в небольшой квартире мужчины. Но я точно сейчас уверен она меня будет рада видеть. А мне нужно почувствовать себя нужным. Зная, что Вера пошла к своей семье, где ее окутают заботой и любовью, я еще больше чувствую свое одиночество.

В пути от звонка разрывается мой телефон. Мельком посмотрев на экран, замечаю имя звонящего. Катерина. Как чувствует. Но я игнорирую звонок. Но ее видимо не устраивает мое молчание и звонок повторяется. Тянусь к телефону и отвечаю.

— Ром, привет, — говорит она, а я не пойму в чем дело. Что не так с ее голосом. И только после следующих слов я понимаю, что она пьяна. — Забери меня, Ромаш. Я хочу к тебе, домой.

— Ты уж определись, куда ты хочешь, — съезжаю на обочину, останавливаю машину. Не нужно было отвечать на звонок.

— Ромыч, не будь занудой. Я в “Бермуде” жду тебя или так и останусь тут спать, и меня… — отключаю связь, не желая и дальше слушать этот пьяный бред.

Хорошо мать не успел предупредить о своем приезде, не нужно теперь придумывать причины отказа. Разворачиваю машину и несусь обратно. Когда только успела надраться? Лишний геморрой на мою голову.

А приехав в указанный бывшей клуб, нахожу ее не сразу. А по словам нескольких общих знакомых понимаю, что девушка явно не скучает и не страдает от одиночества. Открыв дверь в одну из нескольких вип-кабинок, застаю ее на коленях у мужика.

— Ты меня для этого вызвала? Показать, как ты проводишь время? — зло рычу в ее сторону. Но нет, ревности нет. Злость за то, что пришлось отказаться от своих планов.

— Что бы ты знал, что потерял, — усмехаясь, произносит та, и целует то волосатое чудовище, что удерживает ее на коленях. Мерзко и противно. Странно вообще как я мог с ней связаться.

— Присоединишься? — доносится до меня хриплый голос мужика.

Ничего не отвечая, закрываю дверь и вылетаю из этого злосчастного заведения. К черту все и всех.

Остатки вечера провожу в одиночестве. А утром меня оповещает сообщение от Марка о дате похорон, которые состоятся через два дня.

Глава 52. Роман

Как и предполагал, что будет много народу. Очень много. Это, наверное, весь столичный холдинг здесь, а верха его так точно. Нахожу Марка с Никой, не далеко и Вера с матерью стоят, обнявшись и склонив головы, повязанные черными платками.

Траурно, мрачно и погода соответствующая — моросит дождь.

Остаюсь чуть в стороне, не нарушая их личного пространства. Наблюдаю за процессом. Много сказано хороших слов. Давида Марковича любили, уважали.

Когда все подходит к завершению, я выхожу с кладбища раньше всех, оставаясь у входа. Народ потихоньку расходится. И я остаюсь дожидаться Вилевских.

Эти несколько дней дались мне с трудом. Наконец разобрался с бывшей. Полностью сошлись на завершении так называемых "недоотношений". Странно было видеть ее присмиревшей. Просила прощения за свою выходку. В такие моменты понимаешь, что не все потеряно.

На горизонте показались четыре фигуры. Основная часть присутствующих разошлись-разъехались.

— Мои соболезнования, — меня обнимает Василиса Викторовна. В этот момент в руках этой женщины я ощущаю себя маленьким мальчиком.

— Спасибо Ромочка, что приехал.

— Мам, поехали к нам? — вставляет слово Вера.

— Спасибо. Но я так вымоталась за эти несколько дней, что просто хочу побыть в тишине. Вы на меня не обижайтесь. Ника с Марком отвезут меня домой. А ты Вер?

— Я домой.

— Я подвезу. Самому в город, — зачем то вру я, мысленно себя ругая за слабость.

— Спасибо большое, — поблагодарила меня мать девушки и мягко улыбнувшись, садится в машину к Марку, с которым тоже прощаемся.

Помогаю сесть Вере в машину.