Об истинном христианстве - Тихон Задонский

65. Чтобы украшение суетное, которое христианам крайне не приличествует, и душепагубную роскошь, которая, как видно, час от часу в христианах усиливается и умножается, удобнее оставить и умеренно жизнь проводить, полезно примечать и рассуждать следующее:

1) Всякое излишество телесное без оскорбления Божия и обиды ближнего не бывает, как выше сказано.

2) Всякое добро, какое ни имеем, Божие есть, а не наше: нагими вышли из чрева матери и потому нищи и бедны сами по себе; а что ни имеем, Богом данное имеем. Богатство наше – Божие добро, а не наше собственное, поэтому должны расходовать его по воле давшего Бога, а не по прихотям нашим. Спрашиваешь ли ты с приказчика своего, куда и на что он деньги, данные ему тобой, издержал – спросит и с тебя Господь о данном тебе Им богатстве. Готовь же ответ Ему. Не спросит Он у тебя: имел ли ты богатое и красивое платье, богатые дома, коней, кареты и прочее, часто ли принимал гостей и прочее? Нет, ничего такого не видно в Святом Писании. Но что же Он у тебя спросит? Спросит: питал ли ты Его добром, тебе данным, голодных? Одевал ли нагих? Устраивал ли дома для не имеющих, где головы приклонить? Принимал ли в доме странствующих? Выкупал ли сидящих в темницах за долги и прочие требования, и прочим бедным и неимущим уделял ли от данного тебе добра? (Мф. 25:35–36).

Дается нам богатство не ради нас одних, но и ради ближних наших, которые того требуют. Видишь, как неправедно делают люди, когда то добро, которое дано на общую пользу, на свои прихоти расточают и так воле Божией противятся. Такие богачи – расточители богатства, а не строители; а те, которые хранят в сундуках богатство свое, – стражи его и рабы, а не Божии слуги и рабы. Поэтому надо всякому богачу рассмотреть, куда и на что богатство, ему Богом данное, издерживает. Надо всегда помнить тот страшный глас Судии праведного: Идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его: ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть (Мф. 25:41–43); – и Авраамов ответ богачу, который, облачаясь в порфиру и виссон, каждый день пиршествовал блистательно: Чадо! Вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь – злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь (Лк. 16:25).

Алчет Христос, подающий всем богатство, алчет в братьях Своих – нищих христианах; но богачами сластолюбивыми и скупыми бесстыдно презирается! Лежат и ныне многие Лазари у ворот богатых, но пагубная роскошь ослепляет им глаза, чтобы не видеть их, и удерживает руку от творения милости им. О, роскошь и скупость, противные сестры, но обе смертоносно заражают человеческие сердца. Одна учит расточать богатство, другая – хранить и стеречь, но обе на погибель человеческую: одна расслабляет, другая связывает человека, но и та и другая умерщвляет душу его.

3) Великое безумие – тело, которое вскоре в прах и землю обратится, украшать, а о душе бессмертной не заботиться, как всякому это видно. Невозможно заботиться о душе тому, кто тело свое на показ и тщеславие украшает. Таковое украшение – это знак миролюбца, тщеславного и гордого сердца, и само по себе душу помрачает. Украшением же души может быть только добродетель. Ею она, как утварью себе приличной, украшается; а той, как тщеславной и гордой, помрачается.

4) Таким женам следует ответ дать праведному Судии за соблазн. Горе тому человеку, через которого соблазн приходит (Мф. 18:7). Немалая брань юному сердцу бывает от лица женского, тем более от такого лица, которое на прельщение мазями и красками украшается. Ибо для дьявола нет лучшего и удобнейшего орудия к прельщению юных сердец и уловлению в сеть нечистоты, как лицо женское, а особенно искусно украшенное и духами и мазями умащенное. Такое лицо – сильная стрела, которой он ударяет в юные сердца и уязвляет многих. Поэтому жены, которые чают на суд Христу предстать и обо всем ответ отдать Ему, должны внимать Христову страшному слову: Горе тому человеку, через которого соблазн приходит!

Одного человека соблазнить страшно, ибо всякий человек Кровью Христовою искуплен, тем более многих, за которых Кровь Христова пролита. А сколько таких, которые этой притворной красотой прельщаются и погибают? Один сердцевед Бог знает, Который как прельстившихся, так и прельстивших будет судить и на лица не посмотрит. Внимай тому, жена, которая имя Христово исповедуешь и чаешь на суд Христов предстать; а если и не чаешь, однако непременно предстанешь. Всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое (2 Кор. 5:10).

5) О, если бы жены, именем христианским называющиеся, часто смотрели умными глазами на простое лицо Христово, которое ради грехов и беззаконий наших оплевано и ударяемо было, и не имело вида и красоты! Никогда бы не захотели мазать и красить лиц своих на прельщение душ человеческих, которых Он смертью Своею искупил! Но видно, что забыли они то великое и страшное дело, а только о единой суете помышляют и, что в сердце имеют, то и вон выставляют.

6) Также, если помнить будут, что по украшенному лицу некогда черви будут ползать, и то, что ныне благоухает от мази, смрад несносный будет издавать, а потом в прах и землю обратится со всем телом, – возможно, что тогда от сего душепагубного неистовства воздержатся.

7) Как это украшение женское Богу ненавистно, может всякий прочитать и увидеть в третьей главе пророка Исайи.

8) Одно истинное и христианское украшение есть украшение душевное, к которому и Божие слово увещевает нас, о котором в следующем параграфе побеседуем.

66. Христиане, которые во святом крещении отреклись от мира и суеты мира, и очистились от скверн греховных той святой баней, и обещали благочестно жить во Христе Иисусе, и чают воскресения мертвых и жизни будущего века, как и в Символе веры значится, должны, в силу своих обетов, тогда данных, плоды крещения показывать и потому душу свою, а не тело украшать. Поскольку:

1) душа бессмертна, также и красота ее – тело же тленно, и красота его, как это всем известно.

2) Если тело украшается, а душа пренебрегается, то и тело и душа погибнут. Поскольку в общем воскресении, когда тело с душою соединится, что душа, в небрежении пожившая, пострадает, то же и тело претерпевать будет, и вместе смертью бессмертной умирать будут.

3) Если душа украшается, то и тело, с душой воссоединившись в свое время, красоту воспримет, когда тленное сие, по свидетельству апостола, облечется в нетление и смертное сие облечется в бессмертие (1 Кор. 15:54).

4) Чем более душа украшается ныне, тем большей красоты сподобится и тело по воскресении. Тогда будет слава – иным, как солнцу, иным, как луне, иным, как звездам (1 Кор. 15:41). Чем же более украшается тело ныне, а душа пренебрегается, тем большее тогда и на душе и на теле явится безобразие. Гнусность небрежной души и на теле тогда покажется, во обличение ее и в показание всем, что она в мире не ради Бога жила, но вслед своих прихотей ходила, и не Христу, но миру служила. Тогда грешник любивший мир, как чудовище какое-то страшное, перед всем миром, Ангелами и избранниками Божиими явится, и сам себя будет стыдиться, ужасаться, ненавидеть, и захочет в ничто обратиться, но не сможет; сам себя будет ругать, укорять и оплакивать, но поздно. Душа человеческая подобна зеркалу, которое такой вид в себе воспринимает, к чему обратится. Так душа, к чему обратится, такой и образ в себе принимает. К Богу ли обратится и Бога будет искать, любить и к Богу прилепляться – образ Божий в ней изображается и пишется Святым Духом. К миру ли обратится и суету его любить будет – такой и образ в ней является. И что ныне в ней есть, то тогда внешне явится. Как боголюбивой души красота, так миролюбивой гнусность и безобразие тогда внешне покажется.

5) Тело как ни украшается, красоты не прибавится ему: рябой, черный, морщинистый, конопатый, косоглазый – как ни украшается, таков же неизменно и пребывает. Душа же чем более удаляется от мира и мирских похотей и чем более совлекается ветхого человека с делами его и облекается в нового человека (Кол. 3:9-10), тем прекраснее делается. Ибо тогда образ Божий, который есть божественное и неизреченное ее украшение, показывается в ней, как в очищаемом зеркале смотрящего в него образ виден. Ныне красота души не видна на теле, когда праведные и грешные один внешний вид имеют, хотя и святой души благообразие и грешной безобразие из дел и слов часто примечается, как от вкуса яблоко. Но тогда, когда откроются сыны Божии и сыны мира сего, покажется благолепие души, образ Божий в себе имеющей. Тогда она, как солнце, блистание красоты своей издаст и на теле, с которым здесь служила Богу, красоту свою явит: тогда праведники воссияют, как солнце, в царстве Отца их (Мф. 13:43). Возлюбленные! мы теперь дети Божии; но еще не открылось, что будем. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему (1 Ин. 3:2). О, какова будет слава чад Божиих, которые ныне, не заботясь о теле своем, о красоте души своей пекутся, а лукавым миром, как мусор, презренными и попранными считаются: Богу подобны будут! Ибо Бог одевается светом, как ризою (Пс. 103:2), так и чада Его просветятся.