Теория войн - Григорий Кваша

Другим важным фактором, запутавшим смысл Первой мировой войны, стало фактическое выбывание России из войны в тот самый момент, когда до победы было рукой подать. Весь мир воспринимал ту войну как войну коалиций: Антанта уверенно шла к победе, и, когда уже можно было начинать дележ призов, созвать что-то типа Ялтинской конференции, Россия теряет всякий интерес к войне и уходит. Теперь, задним числом, ясно, что у России были по крайней мере две веские причины прекратить войну (разгром Австро-Венгрии и окончание Идеологического периода), но тогда все это выглядело диковато. Ссылки на рабоче-крестьянскую революцию и пролетарский интернационализм союзников, наверное, не очень убеждали. Более убедительной тогда казалась версия про «запломбированный вагон» и происки германской разведки.

Еще более странным для мирового сообщества стало демонстративное неучастие в послевоенном сборище, подводившем итоги прошедшей войны. Более того, победившая Россия была скорее готова образовать «союз неудачников» с Германией, чем торжественно восседать в «клубе победителей». Частично это напоминает историю с Пруссией в 1761 году. (Только тогда Пруссию выводили из Двойников, а теперь Германию вводили в Двойники.)

Что касается Парижской мирной конференции, выработавшей Версальский (с Германией), Сен-Жерменский (с Австрией) и прочие договоры, то участвовали в ней кто угодно, но не главный участник войны – Россия. И это один из жгучих парадоксов той войны. 27 государств и 5 доминионов – США, Франция, Великобритания, Италия, Япония, а также Бельгия, Бразилия, Боливия, Куба… И много еще кто, в том числе Польша (когда успела?). Но России (на тот момент РСФСР) на этом пиршестве победителей не было.

Россия (РСФСР) вышла из войны по Брестскому миру, заключенному с Германией 3 марта 1918 года. Правда, в ноябре того же года договор был нарушен. Но в том же самом ноябре Первая мировая война закончилась.

Историки, прямо скажем, не сильно продвинулись. Ни мотивов войны, ни итогов… Разобраться по свежим следам просто не успели, а смотреть объективно на Первую мировую войну после 1945 года стало попросту невозможно, все, будто сговорившись, стали сдваивать эти войны, видеть в них один и тот же расклад сил. Там была Антанта, тут новая Антанта, тут фашистская Германия, там была милитаристская Германия. Ну, все один к одному. И никому не пришло в голову, что для истории повторы – это слишком расточительно. Вот и Генри Киссинджер, не глупый вроде бы человек, уверен был, что Германия спровоцировала войну, наращивая свои военно-морские силы, якобы бросая вызов морскому господству Великобритании, унижала Францию и Россию… Но это взгляд, затуманенный итогами Второй мировой. Куда объективнее президент США (1913–1921) Томас Вудро Вильсон, сказавший о Первой мировой: «Все ищут и не находят причину, по которой началась война. Их поиски тщетны, причину эту они не найдут. Война началась не по какой-то одной причине, война началась по всем причинам сразу».

Многих завораживал Тоталитарный прогресс Пруссии от 1815 года. Но мало кто заметил, что, превратившись в Германию, Пруссия потеряла всю свою агрессивность. Гораздо убедительнее как причина Первой мировой выглядела бы жажда французского реванша, особенно после жуткого позора 1871 года. Но Францию как зачинщика войны никто не хочет признавать. А ведь Франция и Великобритания не просто так заключили в 1904 году так называемое «сердечное согласие». И почти сразу же были преодолены препятствия на пути к англо-русскому сотрудничеству, и в 1907 году было заключено англо-русское соглашение. Россия стала участником Антанты. Великобритания, Франция и Россия – это Тройственное согласие. Разве это не было прямой угрозой Германии, у которой после рождения еще перышки не обсохли. Вот уж воистину сладили с маленьким.

Именно Франция, не подозревавшая, каких страшных игроков (Австро-Венгрию и Россию) втягивает в войну, стояла у колыбели войны, пытаясь просто завершить в свою пользу германско-французские противоречия. Франко-германские столкновения произошли в Марокко, например, в 1905–1906 годах.

Но истинным творцом войны конечно же были австрийцы, которые в 1908–1909 годах аннексировали Боснию и Герцеговину. Наконец, уже в 1912–1913 годах произошли так называемые Балканские войны. Таков путь сползания в войну.

Что касается итогов, то их множество. Одним из главных, ретроспективно, можно считать унизительный для Германии Версальский мир, что не просто породило нового Тоталитарного двойника, но создало Двойника невиданной свирепости и наглости. Образование Польши, Латвии, Финляндии и прочих государств. И т. д. Это тоже интересный итог. Новообразованные государства сыграли активную роль в разжигании Второй мировой войны. Еще говорят о крушении четырех империй (Российской, Османской, Австрийской и Германской). Звучит красиво, но верно только на одну четверть. Крушение Османской империи к началу Первой мировой – это уже свершившийся факт, а то, что там сидел какой-то султан, – так мало ли кто где сидит? Крушение Российской и Германской империй – это такая дань формальным наименованиям, мол, если есть императоры, то есть и империя. Так что же, нам теперь и Бокассу считать императором, а ЦАР – империей? А вот насчет разрушившейся Австро-Венгрии – абсолютная правда. Некогда могущественнейшая держава, один из коренных и столбовых тяжеловесов европейской политики, канула в небытие. При этом грядущего развала ничего, казалось бы, не предвещало. Вспомним, еще недавно Австрия боролась с Пруссией за первенство в немецком мире, при этом расценивалась в этой борьбе как явный фаворит.

Теперь вернемся к теории. Факт номер один: все, кто анализируют Первую мировую, как один говорят о мутности, туманности, неясности ее мотивов. Ни классовых, ни идеологических, никаких прочих расхождений у воюющих держав не было. Деньги? Но за деньги не воюют, война несет куда больше убытков, чем прибыли. Чистой воды безумие, мистика! И тут же сразу вспоминается, что в Четвертой России (1881–1917) идет именно мистическая фаза. В которой нет еще никакой собственной идеологии, ни фальшивой, ни настоящей. Стало быть, и у Тоталитарного двойника нет никакой идеологии. Отсюда и мутность, неясность мотивов и загадочность итогов. Если Россия победила, то почему не участвовала в дележе трофеев? Если проиграла, то кому?

Факт номер два: в 1905 году закончилась Четвертая Англия, а вместе с циклом закончилось Двухимперское перемирие. 24 года перемирия в эпоху яростного технического прогресса – это слишком много…

Факт номер три: Империя в Идеологическом периоде, перевооружившаяся, бодрая, омолодившаяся, готовая ликвидировать возникшую недавно неудовлетворенность от японской войны.

Ну и, наконец, главный факт: Тоталитарный двойник, активизированный 1905 годом, двигался семимильными шагами к мировой бойне, как это всегда бывает с Двойниками, без расчета, без сомнений, нагло и борзо, пренебрегая не только здравым смыслом, но и всем на свете, в том числе элементарными правилами войны.

Кроме того, у Империи (Россия) не было и не могло быть претензий к Германии. Все северные вопросы были решены Третьей Россией. А вот Балканы оставались больным для России вопросом. Надо было дать славянским и православным народам Балкан достойное существование. Им же взамен исламских покровителей навязывались католические. Навязывались грубо… Для России эта тема была слишком хорошо знакома.

Тот самый пресловутый первый ход в партии. Именно Австро-Венгрия объявляет войну Сербии… Все остальное уже потом. Англия твердит о своем нейтралитете, а Германия объявляет войну Франции и Бельгии. И наконец, Австро-Венгрия объявляет войну России…

Течение войны также указывает на ось главного столкновения. Германия с Россией воюет вяло, ее главный враг на западе. Россию это вполне устраивает, ее интерес на Южном фронте. Тут вся боль и ярость войны. В Галицийской битве противник был разбит, к 21 сентября русские войска заняли почти всю Восточную Галицию и почти всю Буковину. Это был грандиозный успех, чрезвычайно важный для понимания смысла войны. Прославленный Брусиловский прорыв 1916 года, кстати, – это опять же Галиция и Буковина. Получается тот самый искомый перекос: все российские успехи на Австрийском направлении, на Германском же направлении невнятные действия и даже неудачи. В чем причина перекоса? Немец не цеплял, не заводил и не провоцировал, что для русской армии, да еще в Имперском цикле, да в Идеологическом периоде чрезвычайно важно. А вот Австро-Венгрия цепляла. Чем? Своими зверствами в отношении многих славянских народов, особенно же русинов. Кстати, проигрывая России, Австро-Венгрия успевала побеждать то сербов, то румын, то итальянцев.

Своевременно выйдя из войны, Россия трансформировала свою внешнеполитическую силу во внутриполитическую, что очень точно соответствовало теории. Ну а как же война? – могли спросить союзники, собственные генералы и офицеры. Надо сказать, что самой войне уход России ничем не грозил. Поражение Центрального блока было предрешено, основная работа была выполнена на совесть, а детали и подробности союзники вполне могли утрясти и сами. И они сделали именно то и именно там, где был главный российский интерес. Германия, конечно, подписала унизительный Версальский договор, но сохранила государственную целостность, а вот Австро-Венгрия (стараниями тех же союзников) была стерта с исторической карты. Ни в настоящем, ни в будущем эта некогда мощнейшая европейская сила никакой самостоятельной политической роли играть не будет.