Любовь зла. "Ты уже не сможешь тормозить" - Светлана Кармальская

"Ч-ч-ёрт, ничо не поняла, ещё одна загадка прибавилась, кто такие рузы, сроду о них не слышала, и почему? Ничего в них нет таинственного, по всему видать, обычный степной народец, не поладивший с более сильным соседом… хм странно…

Усиленно размышляя над этим, Яна и сама не заметила, как прикончила салатик и переключилась на маленькие пирожные с вишней и взбитыми сливками: "где же можно про этих рузов узнать, у отца? Н-н-ет, не стоит, сразу начнутся расспросы, сама не замечу, как мой папочка — ас магического поиска, вытянет из меня всё, что надо и не надо". Яна в глубине души была уверена, что прошедшие два года ничего не изменили, и стоит родителям узнать о встречах с Джаром, то… вообщем, ничего хорошего её точно не ждет! Облизывая губы, измазанные вишневым соком, Яна подняла ресницы и наткнулась на пристальный взгляд зеленых глаз: "Ничего себе, когда это он успел переместиться с кресла на диван, да ещё так близко ко мне…".

— Попробуй ещё вина, это другой сорт, сладкое, как ты любишь!

— Нет, мне ещё учить сегодня, отстань, — она отвела руку с бокалом, "споить он меня хочет что ли", — вяло подумала девочка, не замечая, как погружается в странное оцепенение…

Пламя камина отражалось в потемневших глазах оборотня и Яна, как завороженная, следила за языческим танцем огненных сполохов в расширившихся зрачках…

Она не могла оторвать взгляд и чувствовала, будто падает в их непроглядную глубину. В следующий миг парень быстро притянул её к себе и, приподняв, рывком усадил на колени.

— Джар, мне надо идти…

— Не надо, молчи…

Его лицо приблизилось и Яна ощутила как томительная слабость охватывает все тело. Реальность куда-то уплывала, остались только его жадные губы и горящие глаза, превратившиеся в темные омуты, куда её затягивала непонятная сила. Она задыхалась, вздрагивая от щекочущих прикосновений языка, медленно опускающихся по шее всё ниже и ниже,

— что со мной, — мысль мелькнула и тут же пропала, смытая потоком ярких чувств, безусловно приятных, вот только… Девочке казалось, будто невидимая паутина окутывает сознание, мягкие, но мощные волны чужого разума сминают волю, подчиняя и навязывая несвойственные ей желания.

Охваченный нарастающим волнением, Джар, преодолев небольшое сопротивление, уже расстегивал пуговки платья, дыхание его всё учащалось, зеленую радужку заполнило багровое пламя, а минуту спустя руки уже гладили её колени, бесцеремонно задирая юбку всё выше…

— Не надо, пусти, — а у самой в голове никаких мыслей, одна звенящая пустота, — нет, пожалуйста — … и бывшая снегурочка тихо стонет, слабея под жаркими поцелуями, а сама невольно льнет к мощному телу, помутившимся сознанием воспринимая лишь сладкую истому, волнами поднимающуюся изнутри… Она даже не заметила, когда Джар успел раздеть её почти донага и практически избавился от собственной одежды, однако неожиданные ощущения вырвали сознание из этого дурмана. Кожаный диван неприятно холодил спину, Яна дернулась, размыкая ресницы и невероятным усилием заставляя себя вернуться к действительности,…на лице парня, склонившегося над ней, блуждала шальная пьяная улыбка, пальцы ласкали маленькие груди, то сжимая соски, то нежно гладя и накрывая ладонями, как чашами…

Придя в себя и окончательно осознав происходящее, девочка рванулась прочь, отталкивая чужие нахальные руки и зло крича:

— Джар, ты что с ума сошел, да ты же совсем пьяный! Отпусти меня сейчас же, не смей лапать!

Однако, попытки остановить его, вот так сразу, оказались напрасны… Тяжело дыша, оборотень поднял голову и когда Яна поймала его взгляд, она невольно задохнулась! Вот теперь ей стало по-настоящему страшно, еле удерживаясь от жалкого писка, попыталась пошевелиться, отодвинуться хоть немного назад, но каменно твердые мышцы сжимали свою добычу крепко, а в потемневших глазах горело жестокое и неотвратимое желание.

Сдирая с неё трусики, парень продолжал хрипло шептать, кажется даже не понимая её слов:

— Не бойся детка, думаешь, если я пьяный, так ничего не получится, глупенькая, спорим, ты ещё пожалеешь, что раньше не пробовала…знала бы ты, что я умею и каким нежным могу быть…, ну пожалуйста, не бойся, не трону я тебя, только губами и языком немножко поласкаю, тебе самой понравится, вот увидишь. Не обращая внимания на трепыхания глупой птички, попавшей в силки, Джар лишь крепче сжал гибкое тело, такое тоненькое и слабое, а его губы, язык и руки продолжали свободно блуждать по гладкой шелковистой коже, подолгу задерживаясь на самых желанных возвышенностях. Пьянящее удовольствие от этих прикосновений затуманивало разум и погружало пленницу в блаженное состояние полусна — полуяви.

Ещё шаг и не будет пути назад, — взывали к своей хозяйке остатки разума, — разве этого ты хотела, приди в себя, сделай же что-нибудь!

Между тем сильные руки, резко опустившись вниз, тесным кольцом обхватили её бедра, настойчивый влажный рот приник к впадине пупка, а затем… бесстыдные губы, опаляя прохладную кожу своим дыханием, начали медленное, сводящее с ума движение к узкой полоске светлых кудряшек в самом низу живота, но вот, не доходя до цели они свернули и прошлись по внутренней стороне бедра. Яна замерла, вновь зажмурившись, от этих поцелуев словно огонь разливался по жилам, темная волна желания и стыда ударила в голову, а тело стало безвольным, словно у тряпичной куклы. Непослушными руками она ухватилась за черную гриву, накрывшую их обоих шелковым плащом, и собрав всю волю, попыталась оторвать от себя этого сумасшедшего, но Джар лишь сильнее вжал лицо между стройными нежными ножками, крепко стиснув и удерживая её ягодицы. Неожиданно ощутив, как горячий шелк длинного раздвоенного языка мгновенным скользящим движением проник внутрь, девочка от невероятности происходящего и абсолютно новых непонятных ощущений дико завизжала. Она слышала о таких ласках, но в глубине души не верила, что кто-то (во всяком случае из её знакомых) смог бы вести себя настолько откровенно и разнузданно…

Широко распахнув от ужаса глаза и переходя на ультразвук, Яна бешено забилась и Джар был вынужден поднять голову, почти оглушенный пронзительным криком…

В следующую секунду она наотмашь хлестнула его по лицу, оставляя синяк на лбу, с неожиданной яростью вырвалась из объятий, ещё миг, и девчонка, подхватив одежду, валяющуюся на полу, голая выскочила из комнаты.

ЯНА

Свел держала стакан с водой у самого моего рта, а у меня дрожали руки и зубы стучали так, что боялась откусить краешек тонкого стекла.