Солнцеворот желаний (СИ) - Пар Даша Игоревна "Vilone"

Оглядевшись, заметила, что место совсем не изменилось с моего последнего визита. Надеюсь, сестра довольна нахождением в гостях у эльфов. Пускай там нет светских раутов и подковерных дамских интриг, лощёных кавалеров, блестящих побрякушек и шёлковых платьев с кружевами и буфами, там было нечто другое, намного более ценное, — безопасность. Для неё и для всех остальных членов семьи. И пока эльфы привечают близких мне людей, следя за моим неукоснительным исполнением договорённостей — я спокойна. И искренне надеюсь, что, когда придёт пора ослушаться короля, — они не оставят их в грядущей беде.

Над моей головой раскрывают зонтик, хотя снег так слаб, что тает на подлёте, и аккуратно, но крайне медленно, ведут к дверям. Витиеватой речью привратник говорит о несвоевременности визита, что мне здесь всегда рады, но прямо сейчас не самое лучше время для посещений, что кэрру нездоровиться, и может мне лучше передохнуть на первом этаже в гостиной с горячим чаем и десертом, а потом вернуться во дворец?..

Его пространственную и крайне вежливую речь я обрубила простейшей фразой: «Мне угодно навестить захворавшего дядю». И всё тут.

Передав привратнику верхнюю одежду, освежившись в уборной и наказав Акселю ждать на первом этаже, я, отослав дворецкого, пытавшегося помешать подняться на второй этаж прямо в объятия горевшего синим пламенем скандала, направилась прямиком к лестнице, и чем выше поднималась, тем лучше слышала суть дичайшей ссоры:

— Брось меня, ты мне здесь не нужна вместе со своей дешёвой жалостью!

— Я ни в коей мере не жалею тебя! Ты сам виноват во всём, что случилось! И охота было лезть на рожон из-за меня?!

— И чувством вины! Хватит ко мне цепляться! Убирайся ко всем морвиусам!

— Тем самым?! Может ты сам считаешь, что я одна из них?!

— Виль… проклятье, да я не то…

— Не смей так меня называть! Для тебя я кэрра Винелия Барбская и никак иначе!

— Да брось ты, Виль!

Послышался звон, что-то разбилось, а потом стало тихо. На цыпочках приблизившись к приоткрытым дверям спальни, я увидела презабавную, а оттого и странную картинку, в которой с повязкой на глазах Акрош держал в объятиях ослабшую Винелию и целовал с такой страстностью, что пали вазы и перевернулся бокал с вином, а следом попадали стоявший на полу пустые бутылки.

Пара не замечала ни звона, ни разлившегося аромата спелого винограда с алкогольным привкусом, не потянувшей свежести от раскрывшегося окна. Они вообще ничего не замечали до поры, пока Акрош не застонал со злости, отталкивая девушку и поворачиваясь к ней спиной. Он рухнул на кровать и в бессильной ярости ударил кулаком по смятым подушкам.

— Уходи, кэрра Винелия Барбская. Нечего тебе делать рядом с ненавистным калекой. Я заслужил это наказание и совсем не заслужил тебя. Уходи, пока я в силах тебя отпустить.

Винелия было дотронулась до его плеча, но он смахнул её руку и девушка вскочила, опрометью бросившись к дверям. Я только и успела, что встать за одной из них, чтобы она меня не заметила. Кэрра встала в проёме, с горьким сожалением говоря напоследок:

— Ты просто дурак, раз считаешь, что здесь я из-за вины или жалости. Но видимо иного ты от меня и не ждёшь…

Она щёлкнула каблучками и, сильно наступая на пятки, чтобы он отчётливее слышал её шаги, ушла, склонив голову и поникнув как вялый цветочек из-за скрывшегося за облаками солнца.

А он остался сидеть на месте и только продолжал без силы беспорядочно бить по подушкам. Устав, Акрош потянулся к прикроватному столику, пытаясь нащупать бутылку. От его неуклюжего движения, она упала на постель, разливая терпкое как кровь вино и мужчина выругался, а потом он просто закричал от бессилия и запустил ею в стену и, судя по следам, — это была не первая бутылка, отправленная в полёт.

Я несмело постучала в дверной проём и Акрош тотчас замер, задаваясь вопросом: «Кто здесь?» И что-то добавляя про шарлатанов, которым здесь нечего искать. Тогда я, заходя внутрь и оглядывая сонм пустых бутылок, от которых в воздухе стояло такое амбре, что даже приоткрытые окна и расставленные на подоконниках цветы, не спасали, вызывая во мне очередной приступ тошноты.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Против воли руки потянулись к животу, и я обхватила его, будто пытаясь удержаться. Неужели простая сливовица может вызвать такое отвращение? Во рту вновь встал приторно-горький привкус, который в этой комнате совсем нечем было убрать, и я сглотнула, запрокидывая голову, а потом, игнорируя новые вопросы Акроша, метнулась к окнам, раскрывая их на всю ширь и вдыхая зимний воздух, после которого смогла, наконец, представиться.

— Добрый день, кэрр Акрош Адегельский. Вас решила навестить племянница, кэрра Селеста Каргат.

— Забавно, но таких девиц я не знаю. Однако мне знакома подопечная короля, которую также зовут кэрра Селеста Каргат, и которая вскорости станет Каргатской королевой. А из племянниц знаю лишь Калисту Адегельскую, ставшая женой моему племяннику Деяну Адегельскому.

— Ох, да иди ты… к морвиусу со своими претензиями! — разозлилась, тем самым выплёскивая гнев от неожиданно посетившей мысли. — Вот ещё, стану я тут в игры с тобой играть! Считаешь, что я пришла поиздеваться над тобой за всё то, что ты сделал мне? Или припомнить, как именно встречал ты в прошедшее равноденствие моего почившего мужа? Я много чего могу припомнить, но как ты, наверное, знаешь и учитывая, через что мы вместе прошли, я не из тех, кто будет попросту злорадствовать. И уж точно не стану танцевать на могиле врага, коим тебя не считаю, — раздражённо говорю ему, прохаживаясь по комнате, испытывая лёгкое удовлетворение от того, с каким напряжением он прислушивается к моим шагам. Он даже не понял, когда я раздвинула все занавески в комнате, впуская неяркий полуденный свет зимы.

Осталось всего восемь дней до конца срока и этот обратный отсчёт болью отзывался в потяжелевшее груди.

— Тогда говори, что тебе надо, — прохрипел он, из-за холода подтягивая к груди одеяло и игнорируя почти кровавые мокрые следы от вина.

Я подошла к нему, подтаскивая табурет от стола и опускаясь на него, закидывая одну ногу на другую и скрещивая на колене пальцы. Вблизи Акрош был хорошо. Даже повязка и пережитое не смогли изгнать из черт лица лихую, гневливую удаль, от которой все придворные дамы приходили в неистовый восторг. В отсутствии Артана, заняв его место, и выйдя из тени своего семейства, он засиял как настоящее серебро: тяжёлое, злое, но полное гордости и удалой смелости. Все тянущие на дно хомута спали, он стал самим собой, и я, отринув прошлое впечатление, призналась самой себе, что таким он может нравится. Пускай язвительный, как гад ползучий, но полный некоторым подобием справедливости.

— Разумеется, я пришла, чтобы попробовать исцелить твою слепоту. Но, прежде чем начну, ответь, зачем отвадил от Винелии Светра? Ведь если ты так искренне её любил, то должен был отпустить с тем, кого она любила?

— Какую гадкую историю ты вытащила на свет, — расхохотался Акрош и от этой громкости по мне вновь прошла противная судорога слабости, от которой я всерьёз засомневалась, смогу ли вообще напрячь ариус до подходящей тонкости, чтобы взяться за такое деликатное лечение.

Кукулейко так и не смог от меня добиться желаемого, и сейчас я надеялась лишь на интуицию, «святое» вдохновение и на свою кровь. Я верила, что эта комбинация откроет во мне потаённое, что в дальнейшем поможет и Агондарию. Это исцеление — репетиция перед грядущим.

— Если не ответишь, а будешь поливать скабрезностями, как ты обычно обращаешься со всеми, то я немедленно уйду, а ты останешься один во тьме.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Что даст тебе эта история? — напряжённо спросил он, до белых костяшек сжимая край испачканного одеяла, так что сквозь пальцы пошло вино и запах выпивки усилился.

— Когда ты прозреешь, то немедля бросишься к ней, а судя по тому, что я здесь увидела, она не откажет. И даже возможно выйдет за тебя. Но если ты лишь жаждешь её, а не любишь, брак обернётся катастрофой, ведь рано или поздно чувство обладания либо пройдёт, либо усилится до такой точки, что ты не сможешь просто быть рядом с ней, ты начнёшь ограждать её ото всех остальных, преследуя за каждый подозрительный взгляд. И превратишь её жизнь в сущий ад. Так бывает, если страсть превозобладает в мужчине. Поэтому хочу лучше понять природу твоих чувств.