Обжора-хохотун. История, рассказанная сэром Мелифаро - Макс Фрай

— Ну я-то, положим, не ради Короля старался, — отмахнулся сэр Хамбара.

— Нет, это понятно, что вы спасали себя. Но в итоге ваши действия пошли на пользу Его Величеству. Именно это я и называю удачей.

— Пожалуй, — кивнул он. И, помолчав, добавил: — Только спасал я, конечно, не себя.

— Ох. — Я почувствовал, что краснею. — Извините. Почему-то в голову не пришло, что…

— Когда-то я познакомился с Гетти именно ради своего хитроумного плана, — сказал сэр Хамбара. — Это было вскоре после ее свадьбы, которую все знающие люди считали скорее удачной сделкой капитана с оптовым покупателем товара, чем сердечным союзом. Не то чтобы я всерьез намеревался когда-нибудь осуществить свой замысел, мне всегда было интересно изобретать заговоры и скучно воплощать их в жизнь. Однако мне было приятно знать, что с нужным человеком я уже знаком и использовать ее в случае необходимости, пожалуй, смогу. Между нами сразу установилась взаимная симпатия, хотя я далеко не сразу понял, до какой степени она взаимна. Моя жизнь тогда и без того была порядком запутана. У меня довольно бурно заканчивался один роман и, как мне казалось, завязывался новый с некоей таинственной незнакомкой; позже выяснилось, что она просто присматривалась ко мне, прежде чем показать путь на Темную Сторону, и это событие наполнило мою жизнь совершенно новым смыслом. С тех пор о дурацкой суете с заговорами я и шутки ради не вспоминал. А вот о леди Гетти думал даже на Темной Стороне. Я хочу сказать, она действительно наступила мне на сердце. И близкие отношения с ней я завязывал совершенно без задней мысли, даже не вспоминал, зачем когда-то с ней познакомился, — до тех пор, пока в столице не объявился окончательно сбрендивший в изгнании Махони и не устроил мне веселую жизнь.

— Вот оно как, — сказал я. Просто чтобы не молчать.

— Ваш ужин остыл, сэр Мелифаро, — заметил Хамбара Гаттон.

— Завтрак. Неважно. Остыл так остыл… Жаль, что я ничего не понимал. По крайней мере, смог бы ее немного успокоить.

— А она очень сердилась?

— Да нет, не очень. Скорее огорчилась. Сказала, что, похоже, совершенно не разбирается в людях. Но теперь-то можно ей все объяснить. У вас же выбора не было из-за этого заклинания, да? А если леди Гетти не поверит, может спросить у Джуффина. Они вроде неплохо поладили. Хвала Магистрам, что существует Безмолвная речь и можно очень быстро все исправить.

— По-моему, Безмолвная речь тут не поможет, — вздохнул Хамбара Гаттон. — Когда такой разговор, надо быть рядом. В глаза человеку смотреть.

— Если бы я умел ходить Темным Путем, отправился бы к ней немедленно, — сказал я. — Чего тянуть?

— Прямо на корабль?

— Ну да. Вы же умеете прокладывать Темный Путь сами? Впрочем, я бы, пожалуй, и о помощи попросить не постеснялся, было бы кого. Но вам-то помощь не нужна, правда?

— Правда. Но я никогда не слышал, чтобы кто-то прокладывал Темный Путь на плывущий корабль, точное местонахождение которого никому не известно. Задача сама по себе настолько нетривиальная, что… Впрочем, тут можно попробовать… Ого! Похоже, вы подали мне превосходную идею, сэр Мелифаро.

Я не стал говорить, что сделал это исключительно по причине непроходимого невежества. Но ни секунды не заблуждался на собственный счет.

— Даже не знаю, чем смогу вас отблагодарить, — вздохнул сэр Хамбара Гаттон.

«Просто подарите мне Короля кельдей», — подумал я. Но постеснялся сказать это вслух. Дурак был, теперь самому смешно. Поэтому произнес совсем другое:

— Ответьте, если можно, на несколько вопросов. Следствия по вашему делу, как я понимаю, теперь то ли вовсе не будет, то ли сэр Джуффин сам его проведет, и не факт, что все мне расскажет. А я до сих пор, хоть убейте, не понимаю, почему Магистр Махони Анмахони не наложил заклятие на леди Гетти? По идее, ему так было бы спокойнее, нет?

— Я сказал ему, что это опасно. Дескать, леди Гетти часто бывает при дворе вместе с мужем, а там постоянно крутятся колдуны из Семилистника, да еще и Кеттариец чуть ли не каждый день наведывается с Его Величеством кружку камры выпить. И если Гетти попадется на глаза сведущему человеку, способному заметить, что она околдована, — прощай наш прекрасный план. Махони, к счастью, не дурак, понял, что такое вполне может случиться. И не стал рисковать. Еще что-нибудь объяснить?

— Да. Величайшая загадка для меня — зачем Магистр Махони попросил вас устроить девицу, в которую он превратился, на службу к Атве Ачуани? Почему он в Иафахе отсиживаться не стал, это я хорошо понимаю. Леди Сотофа рано или поздно вывела бы его на чистую воду. Но можно было просто нанять квартиру в городе. Неужели решил сэкономить?

— А что, с него сталось бы, — усмехнулся сэр Хамбара. — Однако причина все же иная. Чутье на неприятности у Махони всегда было отменное. Он вдруг начал терзаться дурными предчувствиями и решил, что, если о наших делах кто-то все же пронюхает, удобно будет выставить заговорщиками братьев Ачуани. Сэр Атва и правда идеальный подозреваемый. Отставной колдун, вечно во всеуслышание ругающий Кодекс Хрембера. Легко поверить, будто он решил самолично изменить порядки в Соединенном Королевстве, подсыпал зелье в продукцию брата-парфюмера, с его ведома или нет, неважно. В доме сэра Атвы Махони готовил, так сказать, вещественные доказательства. Складывал по темным углам свертки со своим порошком и самопишущие таблички с письмами в высшей степени подозрительного содержания. Собирался, насколько я знаю, наложить на сэра Атву соответствующее заклинание, чтобы тот, в случае чего, сам по первой же команде побежал признаваться, но выяснилось, что в чужом теле колдовать гораздо труднее, всему приходится учиться заново. Не с нуля, конечно, а все-таки за несколько дюжин дней не наверстаешь. Кроме всего, в доме Атвы полно потайных комнат, и Махони спрятал там собственное спящее тело, которое перед этим чуть ли не каждый день таскал из одного укрытия в другое, очень боялся, что его найдут и, чего доброго, сумеют разбудить, девочка-то много интересного порассказала бы.

— А почему он просто не спрятал ее — себя — у вас? Вы же ни в чем не могли его ослушаться.

— Совершенно верно. Но Махони все равно не решился. Очень уж дорожил своей бренной оболочкой. Как будто верил в возможность пользоваться двумя телами одновременно. Впрочем, кто его знает, может, и такое бывает.

— Забавно получается. В итоге Магистр Махони сам показал мне дорогу к разгадке, — сказал я. — Не застал бы я никого в доме на улице Поющих Рыб, так и к Королевскому парфюмеру не поехал бы. И не узнал бы, что муж леди Гетти думает, будто ее с позавчерашнего утра нет в городе. И не стал бы вспоминать, где она сейчас на самом деле… Кстати, а почему вы ее усыпили, перед тем как сбежать на Темную Сторону? Какой в этом был смысл? Почему просто не отпустили леди на корабль, как она сама хотела? Ушла бы в Куманский Халифат, и привет. Груз-то, в случае чего, потом просто подменить можно.

— Как почему? Чтобы защитить от Махони. Он и так был в панике после того, как немного порылся в вашей голове. Самым безопасным местом для леди Гетти в такой ситуации была моя спальня. Даже думать не хочу, что могло бы случиться, если бы именно в этот момент Махони обнаружил, что она сбежала. Он совсем потерял голову — судя по тому, что решил спрятаться в Иафахе, где вы его благополучно изловили. Мог бы хоть секунду спокойно подумать, сообразил бы небось, куда суется.

— Этого, кстати, я тоже не понимаю. Такой могущественный человек — и вдруг потерял голову.

— Ну, во-первых, это вовсе не редкость, — пожал плечами сэр Хамбара Гаттон. — Свихнувшихся колдунов во все времена было больше, чем нормальных. И не сказал бы, что, к примеру, в нашем Ордене уделяли такое уж большое внимание воспитанию выдержки.

— Глядя на вас, не подумаешь.

— Да-да, мне уже не раз говорили — такой приличный, разумный человек, даже не верится, что из Ордена Решеток и Зеркал. А мне просто повезло с дедом. Он меня вырастил, родители-то ни о чем, кроме своих Орденских дел, и слышать не желали… Впрочем, все это совершенно неважно, сэр Мелифаро. Если у вас больше нет вопросов, я, с вашего позволения, откланяюсь. Попробую немного поспать, а потом со свежей головой примусь за решение практической задачи, которую вы для меня столь великодушно изобрели.

Он поспешно встал и вышел из трактира. А я смотрел ему вслед и думал: все-таки надо было не вопросы задавать, а просить Короля кельдей. А теперь, пожалуй, уже неловко его окликать… Может быть, завтра?

Тогда я еще не знал, что «завтра» одно из самых опасных слов на свете. Парализует волю похлеще иного заклинания, склоняет к бездействию, в зародыше уничтожает планы и идеи. Но я вплотную приблизился к этому скорбному знанию на следующий день, когда сэр Джуффин Халли наконец пожелал видеть меня в своем кабинете. Увы, не затем, чтобы передать мне Королевскую благодарность. И даже не для того, чтобы спросить, как я себя чувствую после нападения семерых горе-колдунов из Семилистника, и поведать, какие сокровища нам удалось оттяпать у Магистра Нуфлина в обмен на их горячие головы.