Свидетель - Ирина Баранова

Женщина выскочила из кабинета, услышав в след:

— К Координатору не забудь, мимо не пробеги!

И опять хохот.

Скотина!

Ратников был доволен: он тоже знал, куда и как бить больно.

Дрезина заглохла, не доехав до выхода из туннеля каких-то метров сто.

— Кирюх, стоять долго будем? — мороз уже тут пробирал до костей, хотелось поскорее попасть в тепло.

— Так кто ж его знает? Бум посмотреть, что там такое.

Через пять минут терпеть холод стало невыносимо.

— Слышь, ты, водитель кобылы, я пойду пешком. Немного осталось.

— Как скажете, госпожа начальник. Буду ждать на конечной.

Кристи решительно взяла сумку и двинулась вперед, бросив через плечо:

— Пока-пока, догоняй.

Идти по шпалам — то еще удовольствие: шаг постоянно сбивается, не угадаешь, куда ногу ставить. Кристи быстро устала — сказывалось и отсутствие тренировки, и общее болезненное состояние. Но зато стало почти жарко. Ничего, дойдет до места, отдохнет. Она закашлялась. Кашель был противный, сухой, выворачивал наизнанку все внутренности. Прокашлявшись, не сразу пришла в себя — в глазах было темно.

Да, Шарик, ты попал. Как бы действительно пневмонию не схватить. Захотелось горячего, даже не чаю, просто — кипятка, грудь согреть; почему-то показалось, что от этого станет легче. «Надеюсь, гостеприимство входит в число их добродетелей? Кипяточку-то нальют…». И Кристи решительно двинулась дальше.

По-хорошему, сюда бы надо к вечеру приезжать. Или утром рано. Очень рано, затемно. Но и сейчас сойдет — ноябрь, светает поздно. Но на такой случай у нее очки приготовлены. Правда, какие очки… Так, самоделка из темного бутылочного стекла. Но от режущего солнечного света берегут, проверено.

Как оказалось, сегодня солнце скрывалось за тяжелыми, серыми облаками. Все легче. Только бы пурга опять не разыгралась, а то ищи тут в снегу дорогу…

Тропинка начиналась от самого станционного павильона и была хорошо утоптана. Видно было — следят. И как не следить — сами пользуются. Эх, хорошо-то как тут! Пусть занесено все, пусть прямо по курсу — разрушенный, мертвый поселок… Но хорошо! Захотелось снять респиратор и вдохнуть свежий морозный воздух. Кристи почему-то подумала, что вот вдохни она его, и сразу всю мерзость из души выдует, морозом выморозит.

Обидно, жутко обидно, что жизнь вот так проходит мимо, лишая ее самого простого — возможности дышать свежим воздухом, валяться в снегу, любоваться ночным небом. Как же меняются приоритеты… Раньше, в прошлой жизни, она сама себе ставила в укор неудачное замужество, маленькую зарплату, из-за которой не могла себе позволить ежегодные отпуска на теплом море… Как запоздало она поняла, чего ей действительно не хватает!

Кристи вдруг почувствовала, что из глаз текут слезы. Сдерживаться она не стала. Жалко было себя, жалко было Сашку. И непонятно, кого больше. Всю дорогу она гнала от себя мысли об Алексе, а теперь вот прорвало. Бедный он, бедный! Как же тяжко жить с таким грузом… И она еще его обижала.

Чем и как она его могла обидеть, Кристи не знала. Но это, в конце концов, сейчас было и неважно…

Незапланированный приступ жалости прервал сильный толчок под коленки.

— Ай!

Кристи свалилась в сугроб. Снег был пушистый, рыхлый, он забился за шиворот и тут же стал таять. Брр! Холодно и щекотно. Ну вот и схватила дозу… А, плевать! Зато как здорово: на какой-то момент она почувствовала себя как в детстве, дома. Страха почему-то не было: неизвестный больше не нападал и вообще никак не проявлял себя. Она долго возилась в сугробе, пытаясь выбраться — бушлат был ей великоват, а тут еще и плащ защитный сверху (дура, капюшон не надела!), а когда наконец-то встала, кто-то опять сбил ее с ног. Резко повернулась посмотреть, кто там так с ней шутит, и не удержалась, заверещала:

— Мамочка!

Такого она еще не видела: в паре шагов от нее сидела на задних лапах «неведома зверушка» и с любопытством смотрела хитрым зеленым глазом. Крик испугал животное, оно вскочило, отпрыгнуло назад. Выражение глаз при этом сменилось: теперь зверюга выглядела обиженной…

— Васька, Васька, паршивец, брысь!

Васька радостно завилял пушистым хвостом и бросился в сторону кричавшего. Кристи села, посмотрела вслед убежавшему Ваське и обалдела второй раз за несколько последних минут: человек летел над сугробами, едва касаясь ногами снега…

— Я Анна, можно Аня, — девушка подала руку. — Держи, давай помогу.

Только теперь Кристи заметила, что на ногах у той легкие лыжи. Уф-ф, а она уж подумала, что сходит с ума!

— Кристина, Кристи, — представилась она в свою очередь. — А я почему-то думала, что у вас у всех имена странные…

— Это ты про Штара? — Анна улыбнулась. — Так он не русский, вот и имя у него такое. — Заметив, что Кристи смотрит на нее с плохо скрываемым любопытством, она произнесла: — Что, неужели никогда никого из нас не встречала?

— Не-а, близко — никогда. Ваши ведь не очень-то метро жалуют.

— И правильно, чего мы там забыли? Да и чем про нас знают меньше, тем лучше, — и, увидев, что странное существо прилаживается к сумке, оставленной Кристи на снегу, закричала, — Василий! Порку получишь!

— Что-то этот Василий не больно на домашнего кота похож! — Кристи уже успокоилась, поняв, что зверь не опасен.

— Так это и не кот. Про чупакабру слышала, небось? Ну так это ее щенок. Или котенок, кто их тут разберет?

— Или поросенок, — произнесла Кристи, намекая на вполне даже свиной пятачок, украшавший лохматую морду, — вернее, целый кабанище.

— Ну, ты еще взрослого не видела.

— Так они что, ручные, что ли?

— Нет, конечно! — Анна удивилась вполне искренне. — У Васьки, видать, мамашка погибла, а свои его не приняли, он и приполз к нам, подраненный. Вот ведь чудеса, — девушка почесала за ухом у животного, — времена сменились, а зверь раненый все равно у человека спасения ищет. Правда, Васенька?

Васенька довольно заурчал, а потом вдруг встал на задние лапы и лизнул Анну в щеку.

— Господи, да кто ж его так изуродовал-то?

— Почему изуродовал? Очень даже симпатишная мордашка.

— Ага, рожки сверху приставь — и в ад, чертям в компанию! — Кристи рассмеялась: с рожками Васька уже не казался ей таким страшным. Скорее забавным.

Анна подхватила шутливый тон:

— Не прокатит, чупакабр черных не бывает. Да и какой черт без копыт? А у нашего Васеньки не копытца — коготочки-бритовки…

За разговорами они не заметили, как дошли до места. Васька все это время крутился под ногами, словно понимая, что речь идет про него.

В Мурино было много хорошо сохранившихся построек, но переселившиеся сюда будущие колонисты облюбовали территорию бывшей муринской усадьбы.