Герой Не Придёт. Очнитесь (СИ) - "geta"

— У-а-а-а-а-а-а!!! — закричал Генри прожёвывая кожу резцами. Палач не на шутку перепугался. Его лицо буквально сдирали с кости. В это же время Ион Сапфир произнёс заклинание.

— En-ki-bi-gishbar! — после этих слов леска засияла ещё ярче. Тьма вылилась из тела Иона и полетела вверх через механическую колонную. Пробежав по потолку, она опустилась по леске, которую всё ещё касалась культя вора. Спустившись по телу, она проникла в открытую рану на лице палача. Тот не успел ничего понять. Свет в глазах пытчика погас моментально.

Усатый обмяк и свалился на пол, не проявляя признаков жизни. Генри тяжело дышал ощущая, как онемела его рука, которой он держался за леску. Прозрачная нить медленно переставала источать яркий свет. Иглы одна за другой выпадали изо рта Генри со звоном ударяясь о каменный пол темницы. Голова вора была по-прежнему зафиксирована ремнём, ровно, как и его ноги оставались закованы в кандалы.

— Ты как? — просил обеспокоенно Ричард. Он не видел всего произошедшего, поэтому мог только гадать. — Генри? Поговори со мной.

— Отвали. — пролепетал мужчина полушёпотом. Его сердце было готово вот-вот выскочить из груди. Когда тёмная субстанция прошла через его тело вор натурально ощутил на себе дыхание смерти, а затем словно вернулся с того света.

— Ион! Получилось!? — спросил Ричард, поняв, что всё уже закончилось.

— Сам полюбуйся. — ответил голос из полутьмы. По его тону Ричард понял, что собеседник широко улыбается, глядя в его сторону.

— А! На помощь! Бля! Пошёл прочь! Прочь! — внезапно Генри засуетился и начал кричать во всё горло. Ричард ощутил, как доска затряслась.

Вор размахивал культями словно пытаясь отмахнуться от роя пчёл при этом разбрызгивая кровь по всей камере. Вскоре Ричард понял причину такого поведения и также закричал в страхе.

Перед ними стоял тюремщик, но тот больше не был похож на человека. Скорее это было чудовище. Скрючившийся бледнокожий палач плавно покачивался, переминаясь с ноги на ногу пока волосы на его голове стремительно выпадали. Всего за несколько секунд под ним образовалась кучка ломких волос, а на голове осталась только пожелтевшая лысина. Его лицо перекосило в непрерывном спазме. Рот заполз на место щеки, а глаза смотрели в разные стороны. Из раны на лице сочилась чёрная жидкость совсем непохожая на кровь. От него также несло сильным трупным запахом, гораздо ядрёней того, что ранее стоял в темнице.

— Буэээ. — Ричарда вырвало, когда тюремщик подошёл к нему вплотную. Обойдя доску с пленными, палач в развалку направился к механической колонне. Когда Ричард пришёл в себя тюремщик уже нажал несколько рычагов и открыл клетку с магом, но тот пока не спешил выходить.

Глава 20

Закончив с клеткой, палач направился к пленникам. Когда это тело приблизилось к Ричарду мужчину чуть снова не вырвало, но на этот раз пленный сдержался.

— Буэээ. — всё-таки не выдержал Генри по ту сторону доски.

Щёлк! Щёлк! Щёлк! Щёлк!

Воспользовавшись ключами, палач неспешно открыл все четыре замка, после чего Ричард осел на пол, не чувствуя ни ног, ни рук. Всё тело болело, и он не мог пошевелиться. В конце концов Генри тоже был освобождён и оба пленника устало растянулись на полу постанывая от судорог и щекотки в онемевших конечностях.

Ричард смотрел на клетку, где сидел маг. Он слышал, как тот нашёптывает какие-то слова на неизвестном языке, но не мог понять их смысл. То же самое было с любыми другими заклинаниями магов. Обычные люди попросту были необучаемы этому языку, его использование было прерогативой исключительно одарённых.

Когда пленники были освобождены палач направился на шёпот Иона. Ричард наконец смог разглядеть силуэт мага. Он по-прежнему стоял на коленях уткнувшись лицом в пол, но палач отсоединил его тело от машины и тут же пронзил наконечниками невидимых нитей свою собственную спину. Согнувшись, тюремщик встал на колени и разведя руки в стороны занял место мага. Тот же в свою очередь поднялся на ноги и как ни в чём не бывало вышел из-под колонны. Наконец Ричард смог увидеть мужчину в полный рост.

Маг был на полголовы ниже Ричарда, что уже можно было считать внушительным. Его руки казались длиннее, нежели у обычных людей. Должно быть на это повлияло длительное заключение в клетке. Что примечательно на его голове не было ни единого волоска, совсем как у палача в его новом обличии. Вместо глаз же у Иона Сапфира были большие пятна молочно-белого цвета. Если маг не поворачивал голову было трудно понять куда он смотрит. Одежды у пленника не было, и как ожидалось он был очень худым. Кожа обтягивала кости, под ней не было даже намёка на жир или мышцы. Растительности на теле также не было от слова совсем.

— Trenveci. — пошевелив рукой Ион послал в сторону Ричарда и Генри два тёмных сгустка. Они проникли в тела людей через рот. Ричард в это момент ощутил внутри себя нечто противное и холодное. Однажды в походе мужчина по неосторожности съел слизняка. Было очень похоже.

После этого заклинания Ричард почувствовал, как боль в теле стремительно пропадает. Мужчина также перестал ощущать окружающий мир. Все чувства словно притупились, что напомнило состояние сильного опьянения, хотя Рич был трезв как стекло. Вместе с ослаблением пяти чувств ушла и боль в теле. Генри тоже перестал стонать и затих.

Ион Сапфир тем временем использовал ключи тюремщика чтобы открыть решётку в полу. Тяжёлую металлическую створку он поднял одной рукой без особых проблем. Та с грохотом брякнулась на пол. Из ямы начали доноситься шипение и скрежет. Ричард вспомнил про потаённый страх что вызывала у него темнота этой ямы.

— Вылезайте. — глядя в темноту сказал Ион. После этого из глубины раздался громкий крик, который буквально заставил уши Ричарда изойти кровью.

— Ки-и-и-и-и-и-и!!!

Этот крик эхом пронёсся по темнице, проникая даже сквозь маленькие щели и трещины во все коридоры и прилегающие комнаты. Мужчины буквально оглохли на несколько секунд, но боль была минимальной. Ричард вообще подумал, что он теперь мёртв, слишком уж сильно отличалось восприятие мира под заклинанием Иона. Казалось, он мог перенести любую травму без особых последствий.

— Тревога!

— В темнице побег!

Снаружи двери тут же начали раздаваться крики обеспокоенных стражников. Ричард лежал головой на каменном полу и отчётливо слышал звуки приближающихся шагов. Их было много. Стражи замка почти мгновенно заполнили подземелье и ввалились в темницу. Они все были вооружены.

— Фас, мои хорошие. — сказал Ион. На лице колдуна была широкая улыбка.

— Ки-и-и-и-и!!! — из ямы с криком выпрыгнула неизвестная тварь. Ричард едва успел проследить за неуловимой тенью глазами, как она уже пронеслась зигзагом по комнате и врезалась в стража.

Бум!

Вооружённый коренастый мужчина был сбит с ног. Сверху на него запрыгнула человекообразная тварь. Внешне она напоминала оживший труп мужчины. Изрядно поеденные, местами голые кости торчали из тела. Обе руки существа состояли из одних лишь костей. Вместо глаз были пустые глазницы, из которых сочилась чёрная жидкость, обрызгивая стража, который тщетно пытался вырваться.

— Убейте зомби! — закричал бедный страж, и его товарищи тут же набросились на чудовище. Град ударов обрушился на создание тёмной магии. Короткие мечи резали и кололи гнилую плоть, но клинки только вязли в густой смолянистой субстанции из мяса и внутренних органов, которые больше не нужны были монстру для жизни. Тварь схватила костяными пальцами голову стража и сдавила её без особого труда. Череп лопнул как переспевший арбуз взрываясь фонтаном мозговой жидкости, крови и серых ошмётков.

Ричард забыл, как дышать. Он посмотрел на Иона и вспомнил их недавний разговор.

— Если твой друг всё сделает правильно, я вас освобожу.

— Как ты сделаешь это?

— Секрет.

— Тогда Генри и я не будем тебе помогать. — твёрдо отказал Ричард. — Если ты нас обманешь, палач запытает нас с особым пристрастием. Мы не дураки чтобы ухудшать и без того незавидное положение. — Ричард хорошо знал элементарные правила поведения пленного. Нельзя было сопротивляться и как-либо провоцировать палача, и тогда был шанс что с твоим телом обойдутся с максимальной гуманностью. Генри, по своей неопытности уже успел навлечь на себя гнев тюремщика. В следующий раз вор уже будет думать прежде, чем открывать рот.