Порочные - Ксения Громова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он медленно двигался во мне, посылая волну удовольствия по изгибающемуся телу.
— Говори! — тихий приказ прямо в губы, — Говори! Кто я тебе?
— Ах… — простонала я, обхватывая его спину. Было просто невероятно хорошо. Я боялась стонать в полный голос. Не хотела будить нашу малышку.
— Говори! — потребовал он, начиная ласкать мою шею влажными губами. Наверняка останутся следы. Но сейчас мне было плевать. Пусть. Пусть! Лишь бы не останавливался. Мне был мне нужен сейчас. Нужен, как никогда.
— Говори! — острая боль пронзила воспаленный сосок, когда зубы Вани сомкнулись на моей грудь, которая с каждым днем становилось все чувствительнее и чувствительнее, да и размер увеличивался… И Ваня это оценил.
И я сдалась. Позорно позволила управлять мной и манипулировать с помощью секса. Так не должно быть, но как справиться с этим подлецом?
— Ты… — толчок. Мой вскрик, который тут же заглушил страстный и немного грубый поцелуй, — Мой… Мужчина.
На лице Костылева появилась самодовольная улыбка. Подлец! Не иначе. Докатился! До шантажа дошел!
— Молодец, моя девочка… — прошептал он, обхватив меня руками и прижимая к своей груди. Мне нравился такой тесный контакт во время секса. — Маленькая моя, девочка…
Движение его бедер ускорилось, и я потеряла себя.
Это было сильно.
Мощно.
И просто невероятно.
Такого точно между нами еще не было. Ведь на одно короткое мгновение, длившееся всего секунду, я оглохла и ослепла.
— Тише, тише, — прошептал Ваня, обнимая меня крепче. Мое тело сотрясло крупная дрожь, и я яркий, немного колючий шар взорвался внутри мен, посылая волны оргазма. — Вот так… Отлично.
Ване понадобилось еще раз пять войти в меня, чтобы кончить.
А после он нежно поцеловал меня, погладил по лицу и тихо произнес:
— Ты моя. Только моя. Поняла?
Не ответила. Еще не мгла прийти себя, и его голос доносился до меня, словно сквозь вату. Тогда он уложил меня на свою грудь. Шлепнул по бедру.
— Поняла?
— Поняла…
Еще один поцелуй, и я провалилась в сон.
32
Это утро не предвещало беды. Я встала довольно-таки поздно, тело приятно ломило, самочувствие было отличное. Я даже позавтракала, и меня не вырвало. Успех.
Ваня и Вика уехали по важным и неотложным делам. Именно такое сообщение на зеленой бумажке, прикрепленной к холодильнику. Усмехнулась. Интересно, какие у них могут быть дела? Я все еще переживала за Вику и ее состояние. Да и мои сомнения вернулись… Я не знала, что делать. Страхи опять вернулись, когда Ваня ушел. Налила себе зеленого чая и задумчиво уставилась в окно. Как быть? Я запуталась. Вчера я еще решительно была настроено уйти от него. Ради моей безопасности и безопасности моего ребенка. Я даже о Вике забыла. Мне стало стыдно за то, что хотела бросить малышку. И просто не понимала, что мною двигало. И сейчас в моем сердце появилось желание уйти. Но теперь я хотела еще забрать с собой Вику. Понимала, что эти мысли вообще из разряда бреда…
Мои размышления прервал громкий хлопок двери. Пришли, наконец-то. Вот и поговорим. Спокойно. Ваня и Вика ввалились на кухню. Весело переговариваясь, будто вчерашний день был просто дурным сном. Но пусть лучше будет так.
— Привет! — поздоровалась с ними, а Вика тут же бросилась меня обнимать. Этот ужасный случай сблизил нас. И я была безумно этому рада. Она запрокинула свою милую мордашку, чтобы посмотреть на меня и подарить яркую и искреннюю улыбку.
— Моя красавица, — не выдержала, наклонилась и поцеловала ее. — Где вы были?
Отец и дочь обменялись лукавыми взглядами, а потом Ваня залез в карман пиджака, в который он сегодня почему-то вырядился, и достал сложенный листок. Протянул его мне.
— Что это? — развернула бумагу.
Этого не может быть. Как он смог?!
— Вот твои новые документы. С новой фамилией. И кольцо.
И все. Меня накрыло. Без меня — меня женили. Я почему-то разозлилась.
Ваня оформил наш брак. Без моего согласия.
Теперь мы были женаты. И я официально принадлежала ему.
Вот только радости я не испытывала по этому поводу.
Внимательно еще раз перечитала документ. Нет, это не могло быть правдой. Он не мог так со мной поступить.
— Это что? — спросила я без эмоций. Вдруг навалилась такая усталость. Такая апатия. Меня очень разочаровал этот поступок. Ваня не спросил, хочу ли я за него замуж. И вообще… Может, я праздника хотела. Платья. Но теперь он все испортил. Похищение и принудительная женитьба…. Эти два события отвернули меня от него.
А я ведь думала, что любила его или начинала любить… Но ведь мои страхи и обиды сильнее этого. Значит, любовь была не такой сильной. А была ли она вообще? По сути, если бы я не забеременела, то мы бы не были вместе. Случайный секс в туалет. Вот как началась наша «любовная» история. Стыдно и смешно.
Ваня сразу понял, что я не рада. Но я не заметила грусти, злости или огорчения в его взгляде. Он присел перед Викой и тихо сказал ей:
— Иди, поиграй в своей комнате. Хорошо? Нам с Полиной нужно поговорить.
Девочка коснулась моей руки, коротко улыбнулась и тут же умчалась в комнату, где было только ее царство.
Мы остались наедине.
Костылев усмехнулся и скрестил руки на груди.
— Теперь точно не уйдешь от меня.
Что он сказал?
— Ты… — я просто потеряла дар речи. Он сделал это специально. Не из любви ко мне, а просто чтобы привязать меня к себе. — Зачем?
Ваня прислонился к столу и посмотрел мне в глаза.
— Не поняла? Думала, можешь просто уйти от меня? Ты — мать моего ребенка. Будешь жить со мной. Хочешь ты этого или нет.
А я смотрела на этого человека и не узнавала его. Он даже внешне изменился. Морщинки на лице стали глубже, а кожа посерела. Под глазами залегли темные круги. Ваня выглядел уставшим, истощенным.
Как я не замечала эти изменения раньше?
— Ваня, что с тобой происходит? Почему ты так ведешь себя? Я не узнаю тебя… Ты…
Он не дал мне договорить. Быстро придвинулся ко мне и прислонил
— У меня сейчас столько проблем, Полина… Хотя бы ты побудь лапочкой…
— Вот именно! — не выдержала я и закричала, откинув его руку в сторону. — Я не хочу так жить! Не хочу жить с тобой, если твои проблемы будут касаться меня и детей!
Он замер. Затаился. Я узнала этот взгляд. Черный взгляд. Костылев разозлился. Очень разозлился.
— Жить со мной не хочешь? — почесал заросший подбородок, — Можешь валить на все четыре стороны…
