Сердце Агрессора - Андрей

Наконец, спустя час, остатки бетонной коробки вернулись на планету. Пыль осела на снег, и я ясно рассмотрел сидящие у леса корабли туземцев. Их не прибавилось. Я удивился наивности хозяев планеты и тут увидел чудо.

Они все спокойно встали с тех мест куда их раскидало взрывом, отряхнулись и как ни в чем не бывало, продолжили двигаться ко мне. Это было за гранью реальности. Бетон превратился в обгоревшую пыль, стальные прутья арматуры скрутило в узлы, а им хоть бы что.

Что–то шевельнулось за развалинами. Во мне вспыхнула надежда, что еще кто–то кроме меня вышел живым из огненного смерча, и я рванулся туда. Атакующие не обратили никакого внимания на мое перемещение, и я сделал вывод, что пока двигаюсь, они меня не видят. Постепенно стали вырисовываться мои возможности. В памяти возникли исчезающие индейцы на родине волшебного зелья…

Однако такие способности на Конвикте имелись только у меня. Другое живое существо, шевелящееся за обломками стен, было для фантастических воинов, как на ладони. Об этом я не подумал.

Он встал. Шлема на нем не было, и я явственно увидел перекошенное от страха лицо молоденького мальчика в форме института. Светлые волосы на лбу слиплись от крови из раны в голове. Ему требовалась немедленная медицинская помощь. Он слегка пошатывался и, когда я подбежал ближе, увидел, что из ушей юноши тоже текут тоненькие струйки крови. Парень был почти мертв, однако глаза горели вовсе не страхом, а яростью и в руках он продолжал сжимать плазменное ружье.

— Дурак! — заорал я, подбегая к нему. — Брось пушку, подними руки!

Он должен был жить. Я не смог бы эвакуировать его на луну, но здесь ему могли бы помочь. Сердце защемило от жалости, но я боялся прикоснуться к нему. Мне вдруг пришло в голову, что будет с ним, если я подхвачу его недостаточно медленно. Контролировать свою проклятую скорость я еще не умел.

— Стойте! — крикнул я направлявшимся к мальчику воинам. — Он ранен, помогите ему. Он должен жить! Это всего лишь пацан!

Они не услышали меня. Слишком быстро слова вылетали из моего рта. Лунянин поднял оружие, нацелился в приближавшихся туземцев и нажал спуск. Я не думал, что это возможно и поэтому не был готов помешать ему. Мне оставалось только надеяться, что раз неприятель не вооружен, они не станут сразу уничтожать паренька.

Я ошибся. Пучок энергии пролетел мимо чужих воинов, но они не давали раненому времени на вторую попытку. Один из бессмертных воинов вытянул руку в нашем направлении, с его пальцев стекло бледно–голубое полотно энергии, медленно пересекло пространство и уткнулось в грудь парня. Я убедился, что боец мертв, сел и обхватил голову руками. Взорвавшаяся плоть посыпалась на меня.

Все. Это была последняя капля. Во мне накопилось достаточно ярости, чтоб разорвать этих чудовоинов голыми руками. Я пошел прямо на них.

Они так и стояли довольно компактной группой, с тех пор, как мальчишка навсегда покинул этот злой мир. Для них прошла всего секунда, для меня десяток минут.

Тому, кто убил парня, я обхватил запястье злосчастной руки и потянул. Рука по локоть осталась у меня, кровь черным медленным фонтаном хлынула на припорошенные бетонной пылью плиты пола. У меня было достаточно времени чтоб сбегать на луну за какой–нибудь посудиной и собрать всю эту жидкость до того момента, как первые капли упадут. Это развеселило меня, и я засмеялся. Ничего хорошего в смехе не было. Я был в состоянии близком к безумству. Ни о каком страхе не могло быть и речи. Я ходил между волшебными воинами и касался их руками. Словно тростинки в урагане, они разлетались в разные стороны. Одному я коснулся лба, и его голова слетела с плеч. Я снова смеялся…

Однако, упав, они снова поднимались невредимые. Не меняя каменных выражений лиц, они отходили в сторону и вставали спинами друг к другу. Один из их необычных истребителей повис над развалинами, и вниз стало спускаться клубящаяся дымка смерти. Это было поле Омена, с ним спорить бесполезно и мне пришлось отступить.

Разбираться откуда в легких наступательных корабликах такой источник энергии, желания не было. Я вспомнил про оставленную возле лестницы энергопушку.

Поле Омена уничтожало все живое, оставляя пятачки для туземных воинов, но луч моего орудия и не был живым. Я успел разрезать еще двоих, прежде чем медлительные сгустки плазмы полетели из брюха кораблика ко мне. Бросил пушку и отступил вниз по лестнице. На оставленной вверху площадке загремели взрывы.

Пушка и то место, где я должен был находиться два мига назад, превратилось в груду оплавленных обломков.

Потухли даже тусклые аварийные лампы. Мне пришлось замедлить бег, чтобы не врезаться в темноте во что–нибудь. Последствия такого столкновения меня заранее ужасали. Наконец, пройдя несколько пролетов вниз, я добрался до горящих этажей. Дрожащий свет огненных языков позволил снова прибавить шаг.

Я заметил их, еще находясь на площадке между этажами. Слегка притормозив, достал единственное оставшееся оружие — нож и спустился.

Мне следовало лучше рассмотреть их сверху, прежде чем так бездумно кидаться в атаку. Слава Всевышнему, я сумел вовремя остановиться. На свободной от огня площадке лежал человеческий ребенок в слегка оплавившемся оранжевом костюме биозащиты, явно с чужого плеча. А рядом, прислонившись к закопченной стене, сидело чудовище.

На неизвестном существе тлели обрывки какой–то грубой одежды, и в прорехи было хорошо видно тело монстра. Две коротенькие ножки, одна явно сломанная, так что белый уголок кости торчал из–под бурой скользкой на вид кожи. Длинные четырехпалые руки — тонкие, но жилистые. И венчала все это произведение природы, крупная голова, на которой вместо носа были просто две пузырящиеся кровавой пеной щели. Существо было ранено значительно серьезнее, чем простой перелом конечности. Ребенок, на вид, был совершенно цел, но без сознания.

Вид незнакомого существа меня так ошарашил, что я замер. С его же точки зрения я просто появился прямо из воздуха. На его месте я поступил бы по–другому. Однако он, увидев меня, в черной форме, в шлеме, то есть без лица, с ног до головы замазанного пылью, кровью и мозгами и, в довершении всего, размахивающего кинжалом, оскалил редкие зубы, оторвался от стены и заслонил собой ребенка. В его маленьких черных обезьяньих глазках горела решимость защитить человечка даже ценой собственной жизни. Я не мог убить его. Нож вернулся в ножны.

Стараясь делать это медленно, я потянулся к карабинам и снял шлем. Потом только понял, что медлительность уже ни к чему. Мой дар покинул меня. Время вернулось в нормальное русло.

— Что с ним? — спросил я у существа, надеясь, что оно умеет разговаривать.

— Контузия, — прохрипел монстр. — Сохрани ему жизнь.

Я кивнул. Чужак облегченно откинулся к стене. Он быстро слабел.

— Что с тобой? — глупо поинтересовался я.

— Больно, — хрюкнул тот. Он распахнул остатки одежды, и я увидел, что большой участок тела обожжен до костей. Ему уже было не выжить. Оставалось загадкой, как он сумел вытянуть бесчувственное тело человечка из огненного ада.

— Чем мне тебе помочь? — я знал, что помогать ему уже поздно, но мне хотелось, что–то сделать для него.

— Вынеси его, — лапа монстра слабо дернулась в направлении малыша.

— Конечно, — серьезно пообещал я. — А ты?

— Нож, — едва понятно произнес он.

Кровь черной струйкой вытекла из уголка рта. Я кивнул, понимая его. Нож покинул ножны, я взял его за лезвие и вложил в лапу монстра. Клинок выпал. Мне пришлось присесть на корточки и вложить оружие в лапу чужака, а потом сжать ему кулак.

Пока я поднимал ребенка, он смотрел на меня наполненными болью умными глазами. Нож он крепко сжимал, лезвие кроваво блестело, отражая огонь…

— Держись, приятель. Я пошлю кого–нибудь за тобой.

Он слабо улыбнулся, попытался вздохнуть, но не смог. Гримаса боли перекосила его ужасное лицо, он уперся свободной лапой в стену и снова мне улыбнулся.

— Иди, — каркнул он.

Я подхватил шлем и осторожно стал спускаться.

Крик раздался, лишь только я достиг следующего этажа. Я чуть не уронил человечка, вопль заставил кровь замерзнуть в жилах. Это кричал монстр.

Я аккуратно положил свою драгоценную ношу и побежал наверх.

Существо избавилось от мучений. У раненного хватило сил одеть себя на оставленный ему клинок. Я почувствовал, как волосы встают дыбом на голове. Один шаг отделял от кинжала, который мог забрать и мою никчемную сволочную жизнь. Однако я не мог сделать это. Умирая, герой передал свою ответственность за жизнь человечка и я эту ответственность должен был нести дальше.

Транспортник стоял почти вплотную к грузовым воротам, но от него осталось столько проку, что и от всей команды. Десантный шлюп как не странно был цел. Его окружало несколько точно таких же волшебных бойцов, каких я уже видел наверху. Только у этих в руках были устрашающего вида ружья и нацелены они были на мою последнюю надежду.