Бард 5 - Сергей Витальевич Карелин

— Мне тоже, — согласилась со мной заряженная энергией Диана.

— Будешь? — кивнул на кувшин, и она не отказалась. Получив кубок с вином, девушка немного пригубила, некоторое время молчала, а потом заговорила, словно решившись на что-то.

— Прости меня, — прошептала она едва слышно.

— За что? — с удивлением уточнил я.

— За то, что не поверила тебе сразу. Даже после нашего… после того, как мы любили друг друга.

— А сейчас поверила? — я повернулся к ней. Интересно, что поменялось?

— Да. Я вижу, как ты относишься к девушкам из гарема и как они относятся к тебе, — произнесла Диана, не отрывая взгляд от костра. — Это… необычно для меня, — она вновь приложилась к кубку. — Знаешь, я никогда никому не рассказывала свою историю, но сейчас мне почему-то хочется, чтобы ты ее знал.

— Ты смотри, — осторожно тронул ее за острое плечо, — не хочешь — не говори…

— Хочу, — она по-прежнему упорно не отворачивалась от костра, — меня отдали в Рыцарский Орден Серебряной Розы, едва мне исполнилось восемнадцать. Были какие-то редкие особенности, я им подходила. Родители продали за хорошую цену. А там… там мне пришлось через многое пройти. Никому не пожелаешь. Зато я стала сильнее. — С горькой усмешкой девушка осушила кубок одним глотком и подставила мне пустой сосуд. Пришлось наполнять.

— Что же там такое было? — я попытался отвлечь ее от грустных мыслей. — Мне всегда казалось, что рыцарский орден — это военная организация со строгими порядками и железной дисциплиной.

Как я и думал, услышав про мое виденье рыцарского ордена, Диана громко рассмеялась. Кажется, это был ее первый раз. Правда, смех получился какой-то совсем невеселый.

— О, у нас был устав, как и дисциплина. Только нравы немного отличались от общий представлений. Девушек у нас было мало, поэтому нами пользовались практически все мужчины, кроме самых молодых. И ни одна не имела права отказывать в близости…

Я невольно вздрогнул. Но на лице Дианы не было особой печали. Девушка рассказывала свою историю с довольно равнодушным видом.

— Сначала было очень неприятно, но потом я привыкла, — пожала она плечами, — В таких ситуациях или приспосабливаешься, или сходишь с ума, так что я научилась получать удовольствие. Чтобы девушка выжила в ордене, ее должны ценить, а не относиться, как к животному. Только мне никогда не нравилось, когда все вместе… а так было чаще всего. Индивидуально они старались и относились лучше. — Диана вдруг бросила на меня виноватый взгляд.

— Я тебе уже говорил, что все понимаю, — успокоил ее, — у всех свои предпочтения, ты продолжай.

— Особо и продолжать нечего, — призналась девушка. — В двадцать три года, я прошла посвящение в рыцари, получила меч, щит, доспехи и коня. Таким образом орден расплатился со мной за годы, проведенные в нем в качестве… — она замялась и промолчала. — Надо отдать им должное, меня учили фехтовать, ездить на лошади и танцевать наравне с мужчинами. Постоянно устраивались турниры, на которых можно было не только выиграть деньги или оружие, но и легко погибнуть. Те, кто выживут, станут сильнее, — явно процитировала она кого-то. — Я выжила. Затем в одной из междоусобных войн Орден Серебряной Розы потерпел поражение и прекратил свое существование. Наши замок и угодья захватили победители. Мне пришлось уехать из города и вступить в отряд наемников. Так что четыре последующих года мы мотались по всей Европе, переходя на службу то к одному господину, то к другому. С кем только мы не воевали… несколько раз я встречалась с бывшими нанимателями, только они были не слишком рады встрече.

Она вновь замолчала.

— А как ты оказалась здесь? В Российской империи? — не удержался от вопроса. Утешать девушку вроде не требовалось, наоборот, ей стало гораздо легче, стоило только сбросить камень с души. — Не ожидал встретить европейского рыцаря в плену у племени диких лякушей.

— Командир принял задание, не посоветовавшись с нами. Купился на большое вознаграждение. Когда мы прибыли в Москву, выяснилось, что нам предстоит поход в Пустошь. Она у вас страшная, но деваться было некуда, этот мудень взял и пропил задаток. Наш отряд из тридцати человек сопровождал ученых из Москвы. Первые дни все было нормально и мы расслабились. Затем попали в засаду лякушей. В результате в живых осталась только я. Единственная женщина в отряде. Остальных они убили и порвали на куски. Вот так и попала к ним. А потом к тебе.

— Я еще раз напомню, что ты свободна покинуть наше войско, — сообщил я ей.

— Прошу, не говори ничего, — подняла на меня глаза девушка. — Я принесла клятву, так что мы вместе до конца, по крайней мере этой войны. Ну и я хочу остаться не только из-за клятвы…

Ну, что я мог сказать? Пришлось обнять и поцеловать. Через несколько минут мы отправились в шатер. При молчаливом согласии гарема (девочки дружно делали вид, что спят), мы устроили в закутке Дианы. Даже Уна не лезла. Правда фея не удержалась от мысленных комментариев и заодно дала мне несколько советов. Хорошо все же иметь дружный гарем. Еще бы вылечить Диану от ее комплексов, чтобы мы могли веселиться все вместе…

Ночь пролетела незаметно. Утром мы свернули лагерь и продолжили путь. Наша дорога по-прежнему проходила без приключений. Тем не менее, как мы ни держались Пустоши, как ни старались вылавливать свидетелей нашего передвижения темные эльфийки-разведчицы, когда мы наконец появились под стенами Нижнего Новгорода, нас встретили закрытые ворота и вооруженные солдаты на стенах. Ожидаемо, но все равно обидно.

* * *

Петр Иванович Бутурлин хмуро смотрел на разложенную перед ним карту. Напротив него за столом сидели его сын Всеслав, новый командир городского гарнизона Васин и командир отряда наемников, который сейчас остался в Нижнем Новгороде, по кличке Громада. Мысли у хозяина Нижнего Новгорода были невеселыми. Больше всего разочаровал Всеслав, отправленный им с наемниками и частью гарнизона на Мурмирис. Взятие непонятно откуда взявшегося города Морозова сразу лишало молодого выскочку надежного тыла. Но его непутевый сын, конечно же, все провалил. А ведь он послал с ним опытного помощника Громады! И вот тот погиб, а Всеслав с поджатым хвостом и кучкой выживших вернулся в Нижний. Петр Иванович