Своеволие - Василий Кленин

плохо понимал, где верх, а где низ. Вероятно, и болела она у него страшно, но лоча не признавался.

Ну, и как тут ехать? На рысь перейти нечего и думать!

— Сажайте его ко мне, — влез вездесущий Муртыги.

— Чего?

— К спине привяжите!

— Да он тебя, кроху, на землю утянет!

— Нет! Я в седле, как клещ сижу — не выдрать! А то, что маленький — это ж хорошо. Лошадка не устанет.

В последнем малец прав. Кобыла под двумя мужиками уже до вечера из сил выбьется. Или отстанет, или всем под нее подстраиваться придется. А хорчины с заводными конями — быстры, как ветер!

В общем, привязали лоча к мальчишке, рассадили остальных, постаравшись сажать по двое самых легких (к счастью или несчастью, таких хватало). Выступили, когда солнце уже начало спускаться к закату. Пошли рысями по тому же пересохшему руслу, и к сумеркам убрались достаточно далеко. Беда в том, что и след за ними оставался такой, что не скрыть.

— Надо каменистую степь искать, — покачал головой Номхан. — Так не уйдем.

На закате сделали маленький привал. Сашика уверял своим новым шепелявым языком, что полон сил, и надо идти дальше. Дауры наскоро перекусили добытым у хорчинов вяленым мясом и черствыми лепешками, но лоча ничего из этого есть не смог. Ему бы крупы сварить. У Аратана в добыче даже котелок имелся, но времени не было.

— Муртыги, будешь в дороге кусочки разжевывать и Сашике давать. Понял? — мальчишка спокойно кивнул и принялся загодя нарезать атаманову пайку на мелкие кусочки.

Шли большую часть ночи. Номхан с Хабилом все-таки заприметили большой каменистый «язык» и поспешили свернуть на него. Чтобы запутать врага, отряд резко сменил направление и теперь двигался почти строго на север. Учитывая, что до этого беглецы нередко отклонялись на юг и на восток — это даже было хорошо. Уже незадолго до утра дозорным показалось, что далеко впереди они видят отблески света. Опасаясь, что это костры, дауры снова резко свернули — уже на восток.

До обеда отсыпались в совершенно крохотном распадке, который вряд ли мог укрыть такую массу людей и, тем более, лошадей. Зато в нем протекал крохотный ручеек — и это стало решающим в выборе места. Теперь, с конями, отряду требовалось воды намного больше.

Аратан сварил для друга немного каши. Язык у того уже не кровоточил, но сам Сашика постоянно впадал в беспамятство. На голове лоча выросла огромная мягкая шишка. Маленький тигр пока решил ее не трогать, но, если кровь застоится — придется резать.

В сумерках беглецы тронулись в путь. И это была самая спокойная ночь. Тем более, что степь уже заметно сдавала позиции, Номхан ясно видел признаки приближения Наун-реки. Даже на ночевку они встали в настоящем сосновом бору, где никто не смог бы их заметить. Разожгли несколько тайных костерков в ямах, заварили отваров. Раненых тщательно перевязали, все хорошо отоспались. Да и денек выдался таким пригожим. Почти теплым!

В общем, всё сулило неудачу.

И она не заставила себя ждать. В сумерках отряд вышел из сосняка. Поначалу ехали медленно, но добравшись до открытых холмов, пустили коней рысями. Отряд стал сдвигаться всё сильнее на восток и даже слегка к югу, так как Номхану казалось, что он уже узнает места. Солнечный отсвет еще не поглотила ночная тьма, когда голова отряда беглецов выскочила на хребет очередного холма — и застыла. Далеко внизу, в широкой котловине, вставал на ночлег большой хорчинский отряд. Монголы еще даже костров не запалили: кто-то стреножил на ночь коней, кто-то обустраивал бивак или собирал ветки и кизяк.

— Может, это какие-нибудь другие хорчины? — неуверенно спросил Хабил, все-таки дауры давно вышли за пределы родовых владений Туйвэн.

Увы, выяснять это было поздно. Пока задние ряды натыкались на передних и спрашивали: а чо случилось? — внизу тоже заметили цепочку всадников, которая отлично смотрелась на фоне еще не стемневшего закатного неба. Хорчины разом заорали, кинулись к лошадям — сразу стало ясно, что этот отряд кого-то ищет… Ну, а кого тут еще могут искать?

Нда… Вот, что называется, не повезло. Явись дауры на полчаса позже, они бы заранее увидели отсветы костров и смогли избежать встречи. Но с другой стороны, явись они на полчаса раньше, то хорчины не дали бы им небольшой форы, пока распутывали коней и собирали разложенные вещи.

Увы, шедшие во главе колонны дауры плохо распорядились этой форой. Враг оказался прямо на пути к спасению, и, конечно, они слегка растерялись. Аратан предложил бы сначала снова укрыться за холмом, а потом уже выбрать направление для бегства — пусть враг подольше погадает. Но Номхан с Хабилом сразу повернули коней налево и помчались к северо-востоку прямо по хребтине холма. Да, так было удобнее, но зато хорчины прекрасно видели, куда уходят беглецы.

Глава 44

— Гони! Быстрей! — дауры нахлестывали коней и пытались обогнать ветер. Аратан не мог их осуждать, потому как за спиной было слишком много хорчинов; две или, может быть, три сотни. И подпускать их близко…

Другое дело, что далеко не все могли мчать с одинаковой скоростью. Маленький тигр, который традиционно ехал в конце колонны, стал быстро пробиваться вперед и вскоре поравнялся с лошадкой Муртыги. Мальчишка изо всех сил разгонял свою клячу, и видно было, что управляет ею он неплохо. Видимо, учился этому у монголов. Сашика тоже старался. Задача его, вроде бы, и несложна: просто не упасть и не утащить за собою мальчонку. Но лоча и это плохо удавалось. Все-таки, лошадь, идущая галопом, для него и здорового была испытанием. А тут… Лоча болтало из стороны в сторону, и смотреть на это было страшно.

Аратан поравнялся с ними и пытался, как мог, на скаку придерживать атамана. Периодически он еще нахлестывал по крупу муртыгишной кобылки, когда чувствовал, что та отстает от общего темпа отряда. А держать темп важно! Дауры с самого начала хорошо оторвались от хорчинов, которым требовалось распутать коней. Но дальше всё пошло хуже. Номхан с товарищами хотел обойти монголов и двигаться дальше на восток. Последние это поняли и, пустившись в погоню, даже не пытались подняться на холм. Нет, они скакали по дну котловины и ждали, когда же беглецы свернут направо, чтобы догнать их.

«Хорчины быстрее, — ясно понимал Аратан. — Но надвигается ночь. А ночью убегать сподручнее, чем охотиться на убегающую дичь… Нам бы только скрыться с их глаз…».

Увы, донести свою мудрость до тех, кто вел колонну, он не мог. Сейчас всё внимание маленького тигра было