Аника Энель и ключ к бессмертию - Диана Бэрроу

— Ты ведь где-то недалеко отсюда живёшь, не так ли? — нужно было срочно сменить тему, чтобы не вдаваться в подробности моего происхождения.

Мне удалось отвлечь его от заданной ранее темы, но тем не менее всё же его что-то настораживало, поэтому он отвечал кратко и относился ко мне с подозрением, как будто я выкину сейчас какой-то ещё фокус. Молодой человек всё пытался обойти меня со всех сторон, чтобы получше разглядеть. И с каждой минуты мне становилось всё страшнее, потому что он напоминал мне о том событии, которое как я считала уже простила себе, но это всё же было не так. Наверное, где-то глубоко, я снова корила себя за ошибки прошлого. В последнее время очень часто сталкиваюсь с ними, но чтобы я ужасного не сделала, мне это всегда прощается. Сегодня я ожидала того, чтобы этот парень простил меня, но я понимаю, что этого быть не может, потому что из-за меня погибли его родители. Самое страшное, что в том ужасном пожаре погибли не только они, а ещё много хороших людей, которые могли жить дальше, воспитывать своих детей, а я по глупости оборвала их жизни. Прежде, чем тебя простят, надо, чтобы в первую очередь простил себя ты сам, чтобы почувствовать духовное очищение.

— Знаешь, я не могу сейчас простить тебя за гибель моих родителей, но через какое-то время может быть даже эта рана может затянуться. Меня зовут Андрей, — представился он.

— Да, я понимаю, что не заслуживаю прощения за все те деяния, что я натворила, но всё равно прости меня. А меня Аника Энель, — скрывать своё настоящее имя не было смысла, ведь мы же получается всё равно родственники.

Во время разговора он вёл меня по знакомой довольно дороге, а потом свернув направо, я увидела ржавый металлический забор в стиле рококо. Чертовски знакомые ворота! Он открыл калитку, я прошла первой и заметила старый заброшенный дом. Подойдя ближе, я поняла что это за дом. Это же мой дом, в котором я жила пятнадцать лет. Я ещё помню те дни, когда он был самым величественным домом в округе. У нас были садовники и няньки, одна из богатых семей в столице. Сейчас передо мной безжизненные деревья и заросли. О нём уже много лет никто не заботиться. В те времена его называли «Белый дом», потому что стены были белыми из-за штукатурки, а сейчас всё отваливается. Не удивительно, он стоит уже много лет. Там три этажа, на первом кухня и ванная, в фойе мама встречала гостей, на втором книжный зал и кабинет отца, гостинная, а на третьем моя спальня, всё ещё это помню. Воспоминания о прошлом нахлынули на меня, как волна на берег, а потом Андрей открыл дверь, и я ворвалось в дом! Да, всё на месте, ничего не изменилось. На глазах всплыли слёзы от бури эмоций. Я помчалась на третий этаж, где моя спальня, там должны были остаться фотографии и мои вещи.

— Мэри Анна, ты где? — спросил Андрей, находясь на первом этаже.

Я не поняла кого он звал, но фотографии действительно были, а по ним мне было несложно доказать человеку, что я действительно дочь Аиды. Схватив одну из фотографий, где была изображена не только я, но и моя семья, спустилась вниз по лестнице.

В фойе никого не оказалось, но из кухни доносились голоса, дверь была приоткрыта, поэтому я заглянула туда. Там стояли два человека, один уже мне знаком. Второй оказалась пожилая женщина, которая еле-еле стояла на ногах.

— Аника познакомься, эта Мэри Анна, далёкая родственница Натаниэля, её бабушка была его сестрой, — не знала, что у моего отца была сестра, но как бы там не было всё же интересно встретить родственников спустя долго время.

Старушку начало трясти, когда она увидела мою фотографию, Андрей посадил её на стул, чтобы она не упала. По её лицу я поняла, что она узнала меня, поэтому испугалась.

— Я была ещё маленькой, когда мне рассказывала бабушка о том, что случилось с её братом. Говорила она это с таким ужасом, что мне даже страшно пересказывать. Натаниэля и его жену обнаружили в фойе в окровавленном виде, а их дочь отравили в школе, — Андрей с серьёзным выражением лица слушал рассказ, а когда та закончила, они уставились на меня.

Теперь-то они мне поверят, что я — ангел.

***

Меня давно уже мучают вопросы, на которые я не знаю ответы, но думаю над ними много лет. Всё скрыто незыблемой пеленой тайны, а так хотелось бы знать, что на самом деле со мной произошло. Что случилось со мной в тот роковой день, когда оборвалась моя жизнь? Зачем и для чего им нужно было стирать мою память? Вопросы крутятся в голове, это заставляет вновь и вновь думать, и понимать, что я не знаю ответа. Может, со временем смогу найти ответы? А был ли кто-то из друзей моих в чистилище, кроме меня? Новый вопрос. Впрочем, из одного вопроса вытекает ещё один, и так до бесконечности. Я была в чистилище очень долгое время и должна была вспомнить всё, но вместо этого забыла о людях, которые вырастили меня, воспитали. Почему это случилось именно со мной? Почему?.. Вопросы, опять вопросы. Когда же я, наконец, всё вспомню? Нужно попытаться, хоть немного. Мне кажется, что я забыла кое-что важное. Очень важное, что всегда беспокоило меня. Я закрываю глаза, погружаюсь в воспоминания.

— Аника, подойти сюда! — знакомый голос, я пытаюсь вспомнить чей, но у меня не получается.

Передо мной возникает образ какой-то галереи. Я оглянулась и увидела мальчика, который и звал меня, а недалеко стояла моя мама. Рядом с ней стояла женщина с кудрявыми почти чёрного цвета волосами, красиво очерченными губами, которые она накрасила лиловой помадой. Я ощущала себя так, как будто это происходит на самом деле.

— Иду, — ответила я, направляясь к этому мальчику. Гулкий звук шагов увеличивали стены и величину комнаты. От этого звуки казались странными и даже немного пугали. — Чего, Майкл? Не зови меня по пустякам.

Я наконец-то вспомнила его имя. Майкл указал мне на одну из картин, которые висели на стене. Посмотрев на неё, поняла, что там изображена я в красивом дорогом платье.

— Ты здесь такая красивая, — прошептал он. Его лицо приблизилось к моему, и он поцеловал меня в щёку.

От неожиданности я чуть отшатнулась назад, в сердце что-то скомкалось… Было так приятно, но это я испытывала