След Полония - Филатов Никита Александрович

Неизвестно ведь, где и когда придется поужинать, да и придется ли вообще…

Теперь следовало сориентироваться во времени и в пространстве.

До места следующей, запасной, встречи, запланированной на тот случай, если Соболевская по каким-то причинам не сможет прислать человека в Гайд-парк или туда не подойдет сам Виноградов, оставалось еще примерно три часа.

Ехать предстояло довольно далеко, за город — в Гилфорд, но еще вполне можно было успеть.

Если, конечно, и там Виноградова не ждут плохие парни…

Как любил повторять один старый знакомый Владимира: «Береженого Бог бережет, а небереженого конвой стережет!» Парень всего раз отступил от этого правила, и вот теперь приходится говорить о нем исключительно в прошедшем времени…

Британскую полицию, значит, мы уже исключили — не те методы. Да и вообще, англичанам Виноградов нужен скорее живым, чем мертвым. Полицейские, вероятно, повязали бы их обоих, вместе с человеком Генерала, и выпотрошили бы, особо не церемонясь.

Олигарх?

Пожалуй, вот такой вариант вовсе не исключен. Недавний соотечественник вполне мог узнать о предстоящей сделке и принять меры. Но какой смысл? Если бы демонический покровитель Литвинчук захотел, чтобы она не состоялась, он мог бы использовать куда более простые и надежные способы, позволяющие добиться нужного общественно-политического резонанса…

А если охоту организовали бородатые покупатели с Ближнего Востока, на существование которых намекал Алексей? По почерку и манере исполнения, кстати, очень похоже… Допустим, именно они пожелали устранить конкурента, способного сорвать заключение выгодного контракта. Допустим. Но откуда им стало известно о том, когда и куда придет на встречу Владимир Александрович?

Свои? Нет, свои — это вряд ли. Не потому вовсе, что Виноградов считал соотечественников неспособными пролить его драгоценную кровь. Отнюдь нет, скорее — наоборот! Но у Генерала имелся просто неограниченный спектр возможностей для того, чтобы избавиться от Владимира Александровича без шума и пыли, не привлекая к этому ничьего внимания — и до встречи, и во время нее, и впоследствии…

Неизвестно, куда именно глядели глаза Виноградова, однако ноги вынесли его на набережную Темзы, к Ботаническому саду.

Время шло, и следовало определяться.

Ехать? Или не ехать?

Владимир Александрович глубоко вдохнул сырой речной воздух и опять пожалел, что не курит…

Глава 3

Согласно статистическим данным полиции, наибольшее число незаконных проникновений в жилище и ограблений со взломом совершается в Ирландии и Великобритании. Соединенное Королевство является также абсолютным чемпионом по количеству «тревожных кнопок» и сигнализаций в деловом и частном секторе.

На территории Великобритании каждый день регистрируется в среднем одиннадцать тысяч преступлений. Из них шестьсот — с применением насилия. Раскрываемость преступлений находится на весьма низком уровне, и если по убийствам она — почти стопроцентная, то среди других правонарушений составляет лишь двадцать-тридцать процентов.

Недаром Лондон давно уже признан самой опасной европейской столицей.

За ним следуют Таллинн, Амстердам, Белфаст и Дублин.

Самой же безопасной столицей Западной Европы, как ни странно, является Лиссабон — здесь лишь десять процентов населения в течение года становятся жертвами преступлений…

Впрочем, вовсе не это являлось основной темой сегодняшней встречи.

— Черткофф — это, кажется, русская фамилия?

— Да, мистер Ремингтон. Мои предки перебрались за океан вскоре после большевистского переворота.

Министр внутренней безопасности США Майкл Черткофф прибыл в Англию с неофициальным и кратким визитом, который, вопреки обыкновению, удалось сохранить в тайне даже от журналистов.

— Как здоровье очаровательной госпожи Ратцель? — К сожалению, она все еще остается в больнице. — Передайте ей мои самые лучшие пожелания…

— Непременно передам, когда увижу.

Некоторое время назад официальные лица США и Европейского Союза договорились в Вашингтоне об улучшении сотрудничества в борьбе с терроризмом и организованной преступностью. На практике, правда, это выразилось лишь в некотором упрощении порядка взаимного обмена разведывательной и полицейской информацией и в создании единой базы данных по пассажирам трансатлантических авиарейсов.

— Мистер Ремингтон, перед всеми нами стоит одна общая цель, не так ли? Мы все хотим повысить безопасность наших граждан, мы хотим обеспечить соблюдение наших законов, и мы хотим достичь этого при уважении наших фундаментальных ценностей. Поэтому я уверен, что именно этот общий комплекс целей побуждает всех нас двигаться в одном и том же направлении, — и мы, по всей очевидности, достигнем этого, пусть даже и в индивидуальных рамках наших собственных национальных систем безопасности.

— Да, мистер Черткофф. Соединенное Королевство, например, испытывает особую озабоченность по поводу фальшивых, утерянных и украденных паспортов, которыми активно пользуются террористы. При этом мы не меньше, чем кто-либо, понимаем важность соблюдения равновесия между прочной государственной безопасностью и основными правами человека…

Честно говоря, вся эта словесная шелуха уже начала утомлять сотрудника Скотленд-Ярда.

— О, разумеется, дорогой мистер Ремингтон, права человека — прежде всего!

Окна кабинета, который его хозяин, один из заместителей шефа посольской резидентуры, предоставил для сегодняшней встречи Майкла Черткоффа с представителем Скотленд-Ярда, выходили прямо на Гро-венор-сквер, самую большую площадь престижного лондонского района Мейфэр, и на расположенные вокруг площади кварталы пышной викторианской застройки.

— Да, наверное, здесь у вас теперь тесновато.

Лондонское посольство является одной из крупнейших дипломатических миссий США в мире. Насколько было известно Стивену Ремингтону, в скучном девятиэтажном здании, которое посольство занимало с 1938 года, сейчас насчитывалось более шестисот кабинетов, в которых трудится около семисот пятидесяти сотрудников.

Между прочим, это единственное в мире посольское здание США, которое не является полной собственностью американцев. Оно так до сих пор и принадлежит Джеральду Гровенору, шестому герцогу Вестминстерскому и одному из самых богатых землевладельцев Великобритании.

— К сожалению, ваше правительство отказало нам в разрешении на переезд дипломатической миссии в здание Кенсингтонского дворца…

Запрос американцев был мотивирован тем, что нынешнее здание посольства плохо защищено от возможных нападений террористов, тогда как в бывшую резиденцию принцессы Дианы можно попасть, только миновав территорию Кенсингтонского сада.

Согласно официальной версии, основной причиной отказа считалось то, что многие из семидесяти квартир Кенсингтонского дворца принадлежат родственникам королевской семьи, в том числе принцу Майклу, а также герцогам Кентскому и Глостерскому.

В действительности же дело было в том, что американское посольство в Лондоне задолжало британской столице более миллиона фунтов стерлингов гак называемой автомобильной «платы за пробки». Платить этот налог, начисляемый за парковку автомобилей в историческом центре города, отказывается еще несколько посольств, однако задолженность американцев достигла совсем уж неприличных размеров.

Власти Лондона считают дорожный сбор обязательным для дипломатов, так же как и для других граждан. Вашингтон же называет это внутренним налогом страны пребывания, который сотрудники дипломатических представительств платить не обязаны в соответствии с Венской конвенцией. Британцев подобные доводы не убедили, и дошло до того, что мэр Большого Лондона как-то даже публично сравнил посла США с мелким мошенником.

Да и не таким уж мелким на самом-то деле.

Ставка сбора за въезд в центр города составляет восемь фунтов стерлингов, автомобильный парк американского посольства насчитывает около сотни автомобилей, так что каждый день их нахождения в платной зоне вполне мог бы приносить городской казне восемьсот фунтов стерлингов. А если учесть, что штраф за просрочку выплаты составляет до полутора сотен фунтов стерлингов в день, то считайте сами, набегает неплохая сумма!..