Молчи о нас (СИ) - Савицкая Элла

– Воспитали на свою голову. Но с тобой мы поговорим, – махнув в мою сторону указательным пальцем, достает из шкафа вторую рюмку.

– Поговорим, – обещаю, испытывая облегчение и притягивая к себе счастливую малышку.

Маша прячет у меня на груди лицо, пока я безотрывно слежу за Иваном. Тот все еще с неверием качает головой, глядя на нас. А Илона со смехом подходит к нему и гладит по руке.

– А ты переживал, что Маша там себе найдет невесть кого. Видишь, все в порядке. Нашла такого, к которому у тебя претензий вообще не будет.

– Да уж. Удружила, – без злобы признает Иван, – но ты права. Могло бы быть и хуже.

Знаю, что со временем он свыкнется. Поворчит, напьется, выскажет все как есть, а потом все образуется. Потому что он действительно мне как отец. А его… и, главное, мою Машку я никому в обиду не дам.

Потому что женщина, ради которой можно круто изменить свою жизнь, появляется только раз. Самое важное – ее не упустить.

Эпилог

– Что мы здесь делаем?

Оглядываюсь по сторонам, рассматривая картины современных художников. Галерея, куда меня привез Дамир на выставку, открылась относительно недавно, но работы здесь просто изумительные.

– Сюрприз, малыш, – заговорщицки усмехается Дамир, уверенно ведя меня за руку вглубь внушительных размеров зала.

– Ты хочешь купить картину? – улыбаюсь, не прекращая обводить глазами шедевры на стенах.

Потрясающие картины так и магнитят к себе. Натюрморты, пейзажи, выполненные яркими красками. В них бурлит жизнь, и так и хочется остановиться, чтобы рассмотреть каждую. Вот только Дамир не дает останавливаться. Его горячие пальцы крепко держат мои, пока я глазами не натыкаюсь на одно из полотен, которое вызывает чувство де-жа-вю.

Нахмуриваюсь, обведя его глазами, и тут же испытываю второе. Точно такое же. Картина напротив меня это обыкновенный городской двор, засыпанный снегом. В свете фонарей играют снежные хлопья, а внизу под желтым светом целуется влюбленная пара.

Сердце сжимается и тут же подскакивает вверх, когда до меня наконец доходит.

– Это же… – выпаливаю, резко вскинув на Дамира голову.

– Договаривай, – улыбается этот ненормальный.

– Мои картины… Это мои картины.

И вижу в любимых карих глазах удовлетворенные смешинки.

– Твои, – кивает, подтверждая то, во что я пока еще сама не верю.

– Но как? – снова возвращаю глаза на стену и обвожу имеющиеся выставленные работы глазами.

Здесь почти все мои картины, кроме его портрета. Штук десять. Слева, справа, они повсюду. Сердце оглушительно стучит, а в глазах плывет. Никогда не могла представить себе, что мои картины будут украшать зал одной из галерей.

Подношу дрожащую руку к груди.

– Как ты это сделал?

– Разве это важно? – наслаждаясь моей реакцией, тепло произносит Дамир.

Наверное, у него остались связи после долгой службы в полиции. Не знаю. Но Дамир прав, это не важно. Важно то, что он сделал это для меня.

Едва не завизжав, я крепко обнимаю любимого за шею и, даже не подумав о том, что нас могут увидеть и целоваться в общественном месте неприлично, целую его в губы, а потом в щеки. Осыпаю поцелуями буквально все лицо, потому что эмоции хлещут фонтаном, а выразить их я могу только так. Слов не хватит. Дамир жмурится, стоически выдерживая мое нападение.

– Ты сумасшедший. Я же просто рисовала. Для себя. Для нас. А ты… ты, – эмоции заставляют захлебываться, а Дамир смеется.

– А ты, Маша, можешь этим зарабатывать. Если дашь разрешение, уже с завтрашнего дня твои картины уйдут на продажу. Хочешь? – карие глаза блестят азартом, потому что он точно знает, что я хочу. Конечно хочу.

Разве может быть что-то лучше того, чтобы зарабатывать на жизнь тем, что любишь и умеешь? Тем более после того, как с предыдущего места работы я уволилась. Галерею временно закрыли, дав объявление о поиске нового директора, а Ельского с Артемом посадили в тюрьму за мошенничество и незаконную продажу произведений искусства.

– Хочу, – быстро киваю и тут же ощущаю, как ноги отрываются от пола. Это Дамир меня поднял, и теперь мое лицо находится на уровне его глаз. Сказать? Пульс срывается на максимум, когда понимаю, что сейчас прямо и скажу ему. Хотела вечером, но меня просто разрывает от желания поделиться. – А ты хочешь сюрприз?

– В ответ на мой? – широкая бровь издевательски заламывается.

– Нет. Это твой получится на мой. Потому что моему сюрпризу уже двенадцать недель.

Секундное замешательство в карих глазах сменяется томительным неверием. Дамир опускает меня на пол, но из объятий не выпускает.

– Двенадцать недель? – повторяет медленно, будто позволяя мысли просочиться в него целиком.

Сердце сладко щемит, я дрожу, утопая в его глазах, сбившемся дыхании. Зрачки Дамира расширяются, и я отчетливо вижу в них себя. Самую счастливую, ожидающую его реакции.

– Да, Дамир. Двенадцать, – повторяю тихо.

По мужскому лицу пробегают тысячи эмоций, а после остается лишь одна. В которой столько всепоглощающей любви, что я могу утонуть. И делаю это с огромным удовольствием. Меня уносит в водоворот, сносит волной.

– Машка, – выдыхает мой мужчина, а потом, снова подняв меня над полом, набрасывается на мой рот поцелуем.

Крепко обнимаю в ответ и сквозь улыбку встречаю его напористые губы.

Мой мужчина. Я всегда это знала. С того самого дня, как поняла, что по уши в него влюбилась. А сейчас эта влюбленность только крепчает с каждым днем, который мы проводим вместе. Пускает корни, делая нашу любовь крепче и сильнее. И самое главное, что молчать о ней уже не нужно. Она страстная, полная заботы и нежности, поддержки и понимания.

Наша любовь – постоянство.