Печать Леса - Константин Храбрых

«Пора!»

Достав из внутреннего пространства плаща коробку с подаренным матерью пером птицы Феникс, я открыл его, и комнату озарило ровное сияние пера. Осторожно взяв его в правую руку, я резким взмахом перечеркнул имя Олеса в Книге.

«А теперь надо торопиться, ритуал не пройдет незамеченным ни для представителей моего народа, ни для Старейшин.»

Возле одной из стен на широком каменном пьедестале, или даже алтаре я осторожно начертил круг печати, рисуя его пером птицы Феникс. После чего водрузил в ее середину часы с душой и телом моего друга. Рядом я поставил флакон с «Кровью Тьмы», сферу с яблоком «Древа Познаний», после чего положил перо птицы Феникс.

Призвав косу, я снял с лезвия подарок богини смерти Хель, и положил его рядом с остальными артефактами.

Дотронувшись острием косы до своей ладони, я резко резанул по ней, сжав зубы от боли. Сложив левую ладонь лодочкой и дождавшись когда в ней наберется достаточно крови начал поливать ей край печати. Активируя ее и наполняя силой.

Отозвав косу, я достал приготовленный бинт и перемотал порезанную ладонь.

Дальше пошли слова старого даже для моего народа языка. Я просил Великую Тьму снизойти до моей просьбы и дать силу для возрождения моего друга…

Печать вспыхнула ярким пламенем, на несколько секунд ослепив меня, после чего пламя опало, и впиталось в камень алтаря. Печать и артефакты исчезли. Секунда-другая и на алтаре всколыхнулось облако первозданной тьмы, и мгновенно рассеялось, оставив на там месте подарок богини смерти.

Я осторожно взял его в правую руку.

Сотканный из кристалликов магического льда он неярко светился, хотя если потребуется, он мог осветить даже огромный стадион, освещая каждый закоулок. От фонарика словно отошла тонкая золотистая нить, уходя куда-то в пространство.

«Благодарю Великая Тьма!»

Пламя свечей всколыхнулось, что ж, я похоже услышан.

Развернувшись, я замер. Передо мной стояло трое Безликих Старейшин.

«А вот и плата, за нарушение закона. Главное что я успел!»

— Совет изменил дату совещания, на которое вы были приглашены будущим летом, и оно пройдет через три цикла с этого момента. Явитесь своевременно!

Владычица Серитаэлль пребывала в приподнятом настроении. (Для справки: Повелительница темных эльфов владычица Серитаэлль. Земли подвластные народу темных эльфов отграничивают земли империи и Великую степь от самого моря. Горный хребет, в котором расположены Великие подгорные пещеры, а так же земли на несколько миль вокруг горного хребта, исконно принадлежат народу темных эльфов). Причиной тому, как ни странно послужила орда степных племен орков совершивших набег на ее земли и земли светлых собратьев.

Несмотря на то, что орки, словно саранча разрушили несколько поселений ее народа, от нескольких племен прибыли послы, которые предложили весьма недурной товар. Сто-сорок шесть взрослых соплеменников (светлых сородичей) из них более сотни представительниц женского пола и двадцать детей.

Орки запросили на удивление малую цену за их головы, но скорее всего все дело было в том, что орки не знали истинной цены на невольничьих рынках островов Тайра, где за каждую светлую эльфийку оплачивали золотом или жемчугом по весу. Но, несмотря на это темные сумели сбить цену практически втрое.

Отвлекшись от своих раздумий, Темная эльфийка неспешно встала с трона, направляясь к выходу из приемного зала, негромко произнесла:

— Сиалла, допросите пленных, вечером дашь картину всего произошедшего у светлых собратьев.

— Слушаюсь Владычица Серитаэль! — Одна из телохранительниц повелительницы темных эльфов поклонилась и принялась раздавать команды своим подчиненным.

Послов племени орков чуть ли не пинками выгнали из приемного зала. Послы, несмотря на свою гордость, решили промолчать, и не высказывать недовольства в адрес темных эльфов. Этому очень хорошо способствовало наличие оружия способного легко пробить толстую шкуру орка, и отсутствие оружия у представителей оркских племен, а также, всем известная любовь темных эльфов к жертвенным алтарям, и всему, что им сопутствует, в частности жертвоприношения.

Совершив стремительный марш бросок, корпус, под командованием герцога Таркана прибыл и на место пограничной крепости Тагаран, от которой остались только пепелище и разбросанные на полсотни метров камни, на шестой день.

Походный лагерь был разбит неподалеку от самой крепости, никто не хотел рисковать и ставить лагерь вблизи до того момента как маги полностью проверят его. Беглый осмотр не привел ни к чему хорошему. Выживших обнаружить не удалось, если кто и был, то они или спаслись бегством или были взяты в плен ордой орков.

Попытка установить личности погибших тоже ни к чему не привела, все более-менее ценное, металлическое было снято с тел мародерами орков, а большинство тел было свалено в единый костер, обнаруженный посреди крепости.

Патрули в ходе осмотра территории нашли и отдельные тела незамеченные орками, но те были обгрызены мелким зверьем до неузнаваемости. Да и нельзя было что-либо узнать на шестой день. Близость магии Светлого леса, разлагала тела убитых, в троекратной скорости превращая тела мертвых в удобрения питающую корневую систему леса, которая простирается на многие мили вокруг.

Тем временем в палатке дознавателей посреди укрепленного военного лагеря шла кропотливая работа. Маг-некромант проводил обряд призыва мертвых, используя части тел, принесенных группой обследовавшей обгорелые останки крепости.

В углу палатки один из дознавателей записывал протокол допроса призванных душ.

— Записал? — спросил маг-некромант, не глядя в сторону «писаря».

— Да Аглос, призывай следующего.

Маг отозвал душу погибшего, после чего небрежно бросил правую кисть, которую использовал для ритуала в мешок с наложенным на него заклинанием блокировки резких запахов и разложения.

Подготовив все для призыва следующей души, он глянул на помощника и произнес:

— Тарс! Не спи, давай следующую культяпку, и аккуратнее, а то будешь отстирывать сам одежду!

Кисть второго погибшего положили в середину серебряного блюда покрытого вязью магических контуров. После чего кисть была полита темно-красным густым составом с противным запахом тлена и плесени. Выждав около минуты, некромант активировал печать.

В воздухе над чашей, словно неохотно появилась белая дымка, быстро начавшая набирать объем и повторять контур человеческого тела. Через пару минут дымка приобрела очертания немолодого грузного воина в полном латном доспехе без забрала. Из его груди торчали обломки от древка стрел.