Комната Наверху и другие истории - Терри Биссон

«Тогда он сам является самым крупным творением среди Божьих созданий», — подумала я.

Мы мчались вверх по склону.

— Зачем ты красишь губы? — шепотом спросила я у Рут Энн. — И зачем вы ее снимаете? — Это уже у профессора.

— Видеозапись, — пояснил профессор. — Это же научный эксперимент. Я должен все зафиксировать документально. — И он повернулся на сиденье, укрепив камеру у себя на плече.

Рут Энн причесывалась. Хол въехал на лесную дорогу, чтобы развернуться. Сразу стало темно.

— Почему мы остановились? — спросил профессор. — Приключение в духе Стивена Кинга?

— Начинаю думать, что да, — задумчиво отозвался Хол. Пробурчал. Я сразу поняла: он сердится, что с нами Рут Энн.

— Ну, поехали, — сказал Хол.

Профессор развернулся на сиденье и стал снимать через лобовое стекло. Мы неслись вниз по Зигзагу мертвеца со скоростью сорок две мили в час. Придорожные столбики начинали ритмично мигать. Рут Энн начала крутить пуговицы на стильном хлопковом жакете. Возникла и начала колебаться волна. Мир вывернулся наизнанку, как носок, и вот мы на месте. В белой комнате.

— Где профессор? — удивилась я. Хол и Рут Энн стояли рядом со мной. Нас было только трое.

— Может, он не сумел пролезть? — предположила Рут Энн.

Я хотела было посмотреть в окно на холмы, но вдруг оказалось, что поворачиваюсь в направлении анфилады комнат. Нас, всех троих, направляла Рут Энн.

Васкомб ждал в точности на том же месте, где мы его оставили.

— Мама? — спросил он.

— Рут Энн, — сказала Рут Энн. — Ты что, не помнишь меня? Наплевать, я пришла, чтобы забрать тебя назад.

— Назад — куда?

— Существует другой мир, — начал Хол. — Реальный.

— Хол! — возмутилась я. — Он умер. К чему ворошить все это?

— Вы оба — не вмешивайтесь! — прикрикнула на нас Рут Энн.

— Что в нем такого реального? — спросил Васкомб.

— Джонни, у меня для тебя сюрприз, — улыбаясь, пропела Рут Энн. — Парочка твоих друзей.

Я думала, она имеет в виду меня и Хола. Потом увидела, что Рут Энн совсем расстегнула свой жакет. Я хотела увидеть, как выглядит ее тело, но под жакетом ничего не было. Присмотревшись пристальней, я заметила, что оно кое-как обозначилось, но очень смутно.

— Помнишь их? — спросила Рут Энн. — Когда-то ты называл их Бен и Джерри.

— Рут Энн! — завопила я.

— Рут Энн, — повторил за мной Васкомб. — Я давным-давно умер.

— Я заставлю тебя меня вспомнить! — в отчаянии проговорила она и сделала шаг к соседней комнате. Мы с Ходом, как один человек, в ужасе отступили назад. И полетели в темноту.

Б-и-и-и-ип! Б-и-и-и-ип!

Мимо пролетел автомобиль, едва не задев капот «кавалера», который вылез на Ривер-роуд с места стоянки.

— Что случилось? — спросила Рут Энн, застегивая свой хлопковый жакет.

Профессор, перегнувшись через сиденье, записывал на пленку каждое ее движение.

— Случилось то, что ты чуть всех нас не убила! — сказал Хол. Проорал. Провыл.

Мы отвезли Рут Энн обратно к магазину «Квик-Пик», чтобы она забрала свою «вольво». Она вылезла из машины, не произнеся ни единого слова. Я предложила отвезти ее домой, но она только покачала головой и уехала.

— А с вами что случилось? — спросил Хол профессора.

— Я не прошел, — сообщил он. — Но я получил, что хотел. Задокументировал.

Мы отправились к Холу и просмотрели запись на его компьютере. Там было видно, как Рут Энн красит губы. Как раздраженный Хол ведет машину. Потом замелькали столбики. Снова Хол за рулем. Потом мы с Рут Энн на заднем сиденье. Рут Энн расстегивает свой хлопковый жакет. Под ним ничего нет, даже бюстгальтера. Камера дернулась, когда показалась грудь. Экран мигнул, появился стояночный знак.

— Довольно заурядные груди для первой красавицы, — прокомментировал Хол.

— Заткнись, — злобно проговорила я. — Может, она и сумасшедшая, но она — моя кузина. Тем более что вы вроде бы задумывали научный эксперимент.

— Именно так, — удовлетворенно хмыкнул профессор. — И он удался. — Он снова перемотал на то место, где Рут Энн расстегивает жакет. — Следите за цифрами в нижнем углу экрана.

На кадрах с грудью Рут Энн камера опять дернулась. Весь эпизод длился семь секунд. Три из них были пустыми.

8:04:26 (груди)

8:04:27 (груди)

8:04:28 (пусто)

8:04:29 (пусто)

8:04:30 (пусто)

8:04:31 (груди)

8:04:32 (груди)

— Она исчезает на три секунды, — заметил профессор.

— Это означает, что мы тоже исчезаем, — сказала я.

— Я документировал не это. Самое важное, что она исчезала, и камера, пусть и косвенно, это доказала, по крайней мере мне самому. Значит, вселенная-карман существует. Однако мне потребуются и другие доказательства. Теперь проблема в том, как мне лично туда проникнуть.

— Следите за подпрыгивающими пузырьками, — с сарказмом в голосе вставил Хол.

— Заткнись, — повторила я. — Вам нужно следить за белой волной. За столбиками. За маленьким кавалером на капоте. Именно их и надо было снимать.

— Делать видеозапись.

— Какая разница. В любом случае странно, что все это длилось только три секунды. Мне казалось, что мы были там куда дольше.

— Ты когда-нибудь слышала про относительность? — спросил Хол.

— Время в карманной вселенной никак не связано со временем здесь, — пояснил профессор. — Карманная вселенная могла вытянуться из нашей микросекунды, потом разделить ее на миллион частей уже внутри себя. Для вас они покажутся отрезком в двадцать минут. Все это очень субъективно. Потому для вашего друга там время кажется вечностью, хотя на самом деле речь может идти о двух-трех минутах. Понимаете?

— Нет. Вы считаете, что есть жизнь после смерти, но она длится всего пару минут?

— Максимум. Но кажется вечностью. Кстати, можем мы снова попробовать завтра вечером?

Я была «за», Хол — тоже, если, конечно, не будет Рут Энн. Оставив Хола и профессора снова любоваться сиськами Рут Энн, я пешком побрела домой и уселась смотреть «Неразгаданные тайны». Потом вышла на крыльцо и выкурила сигарету, размышляя, вернется ли когда-нибудь мой последний бойфренд и чем сейчас занимается Васкомб. Наверное, тем же, чем и я. Ладно, еще одна поездка — и все.

ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ

Я освободилась в восемь часов, Хол уже ждал меня на стоянке возле «Квик-Пик». В 20:04 в «гео-метро» подрулил профессор. И угадайте, кто подрулил в своей «вольво» в 20:05?

— Ни в коем случае! — заорал Хол с заднего сиденья «кавалера». На переговоры с ней он отправил меня, а сам продолжал прикручивать клейкой лентой пенопластовую коробку для камеры к полочке за задним сиденьем.

Профессор приступил к процедуре выхода из «гео-метро». Рут Энн из «вольво» уже вылезла. Она снова надела тот хлопковый жакет плюс брючки в обтяжку и подведенные глаза. Я чувствовала себя как полицейский во время ареста.

— Ты не едешь! — в лоб заявила я.

— Камилла! Даже не пытайся меня остановить! — со слезой в голосе проговорила она. — А еще кузина! Кровь — не водица, ведь так?

— Еще многое — не водица, — туманно возразила я.

— Мы еще посмотрим! — Громко стуча каблуками, она отошла и стала помогать профессору выбраться из машины, не забыв при этом нагнуться пониже, вероятно, чтобы он мог изучить, что она носит под жакетом. Или чего не носит.

— Почему ей нельзя ехать? — спросил профессор. — Ведь это у нее там знакомые.

— У нас у всех там знакомые, — вложив в голос как можно больше яду, возразила я. — Точнее, знакомый, а больше там все равно никого нет.

— В общем, так, она едет, — заявил профессор. — И едет впереди, рядом со мной.

— Трое на переднем сиденье? — изумилась я. — С каких это пор вы здесь распоряжаетесь? — Я посмотрела на Хола, ожидая, что он вмешается и поддержит меня. Вместо этого Хол уставился на собственные ботинки. Профессор протянул руку, Хол вложил в нее ключи от «кавалера». Внезапно до меня стало доходить.

— Хол! Ты просто баран! — воскликнула я и вернулась в магазин прихватить «Ви-8». Когда я возмущена, то всегда пью «Ви-8». Очень помогает.

Вернувшись, я увидела, что «кавалера» уже нет. Рут Энн и профессора — тоже. Хол сидел в «метро».

— Они решили, что обойдутся без нас, — сообщил он то, что и так было ясно. — Как тебе нравится моя новая машина?

Ясное дело, легко было догадаться, куда они поехали. Мы выехали со Старого Девятнадцатого шоссе и повернули к Зигзагу мертвеца. Мы как раз поднимались на склон с внутренней стороны дороги, когда они начали спуск, так что мы могли наблюдать всю картину. Белые столбики вывалились, как гнилые зубы, «кавалер» птицей взлетел над обрывом. На мгновение он завис в воздухе, и я думала, точнее, надеялась, что мир, как носок, сейчас вывернется наизнанку и подхватит машину. Но — нет.